— Д-да, — радостно ответила Сакура, понимая, что это лучший выход из сложившейся ситуации. В этот момент появился Джуго — он тоже выглядел похудевшим и загоревшим.

— Сакура, привет! — дружелюбно произнес он.

— Привет! — улыбнулась она в ответ. — С возвращением.

— Спасибо! В столовую никто не собирается?

— Планировал как раз, — отозвался Саске.

— Я тоже, — присоединилась Сакура. После лазания по джунглям поесть действительно было нужно, хотя аппетит несколько и поутих после этой неожиданной встречи. — Сейчас только отнесу змей и инструменты.

Через некоторое время все трое сидели за столом и ели жареную картошку с мясом паки, добытой Каюи, а вскоре к ним подключился и Кабуто. Разговоры велись в основном о работе Саске и Джуго, и они делились своими научными успехами. Из столовой беседа плавно переместилась в лабораторию, где ими был продемонстрирован собранный материал. Помимо них четверых там находилась еще и Карин, которая тоже с интересом присоединилась к общей дискуссии.

Сакура с любопытством рассматривала многочисленные пробирки с заспиртованными муравьями и термитами, разложенные на столе у Саске, а также банки с амфисбенами.

— Это те насекомые, в гнёздах которых ты нашел амфисбен? — уточнила она, стараясь говорить с ним как можно больше. С момента встречи с Саске ее не покидало ощущение, будто с ним что-то не так: чувствовалась какая-то задумчивость, напряжённость, а представляемую в фантазиях улыбку на его лице она так и не увидела. Может, он так напрягается из-за дурацкой рубашки? Утешала мысль, что Саске сам позвал ее на вечерний сбор змей, где можно будет прояснить все волнующие вопросы.

— Да. Буду определять их уже на кафедре, — пояснил Саске тоном, в котором продолжала сквозить официальность.

— А удалось собрать что-то похожее на тот экземпляр из зоомузея, который был без головы, но предположительно новый вид? — продолжала задавать вопросы Сакура.

— Да, в гнёздах муравьев-листорезов я собрал нечто очень похожее. Как вернёмся, сразу же сделаю генетику. Кстати, вот они, — Саске показал на банку, с двумя зафиксированными небольшими особями, длиной не более полуметра. — Это не все, есть и другие, — уточнил он.

— Здорово, — тихо ответила она.

Сколько бы Сакура не планировала «разговор по душам», но когда они с Саске вышли наконец на ночную охоту, мысли снова спутались, а все тщательно продуманные слова застряли в горле, передавая бразды правления подкравшимся смущению и волнению. Единственное, о чем она могла спокойно говорить — это о природе и рабочих вопросах. Однако ночное небо, казалось, поддерживало ее, словно сообщая своей улыбкой-месяцем: все обязательно будет хорошо.

Как и в тот судьбоносный раз, они снова шли вдоль ручья. С наступлением темноты звуковое сопровождение обитателей леса сменилось на более эмоциональное: голоса ночных музыкантов стали пронзительнее, насыщеннее и многообразнее.

— Мама все переживала, что на меня здесь нападёт ягуар, — начала нейтральный разговор Сакура, стараясь избавиться от поедающих изнутри переживаний. — Но я ей объяснила, что большинство людей, работающих в Амазонии, не видели его ни разу. Все-таки, эти кошки очень скрытны, и их индивидуальные участки слишком огромны.

— Да. Орочимару рассказывал, что его знакомый, который работал в джунглях больше сорока лет, видел ягуара всего один раз, — отозвался Саске, посветив фонариком на ручей. — Пойдем, перейдём на ту сторону?

— Давай, — она была рада любой его инициативе. В голову снова застучалась мысль о том, стоит ли ей повернуть разговор в желаемое русло, или лучше дождаться, когда он решит сделать это сам.

В это время Саске осторожно перешёл по лежащим в воде древесным фрагментам на другой берег, и, когда Сакура достигла середины ручья, протянул ей руку. Ухватившись за нее, она ощутила, как сердце подскочило, а по телу будто прошел короткий разряд тока, однако после пересечения водоёма Саске тут же ее отпустил.

Внезапно с растущего поблизости дерева кто-то с шумом спрыгнул на землю, после чего раздалось громкое шуршание, и когда Саске и Сакура направили на источник звука свои налобные фонарики, перед ними появился колючий дикобраз с крупным голым носом в виде луковицы и длинным хвостом. Деловито прошмыгнув мимо, он, казалось, не сильно испугался и медленно потрусил дальше, шелестя травой.

— Ух ты! — вырвалось у Сакуры. — Дикобраз!

— Это двухцветный дикобраз, — пояснил Саске. — Мы с Джуго часто видели их на том участке.

— А я впервые вижу. К нам сюда они не заходили, — ответила она, провожая ночного гостя светом фонарика.

— Ммм… — протянул Саске и, осветив узкую слабозаметную тропку, направился по ней. Сакура молча двинулась следом.

Через некоторое время плотность деревьев начала снижаться, и вскоре они вышли на освещенный месяцем открытый участок, где образующий петлю ручей снова перекрыл им путь. Налобные фонарики выключили: здесь в них уже не было такой необходимости. Где-то на том берегу пронзительно закричал исполинский козодой. Тут Саске внезапно развернулся, и прожигающим насквозь взглядом внимательно посмотрел Сакуре в глаза. Она замерла от неожиданности и, нервно сглотнув, положила руку на сердце, которое было готово выскочить из груди: казалось, сейчас что-то произойдёт.

— Сакура, — твёрдо произнес Саске, и она, затаив дыхание в ожидании, что же последует дальше, поймала себя на мысли, что впервые после возвращения он называет ее имя. — Я слышал, что ты обдумываешь предложение Кабуто. Но я должен спросить у тебя сам: это правда? — Сакура потеряла дар речи. Так вот значит откуда вся эта напряженность.

— Обдумываю?! — с удивлением переспросила она, разозлившись, что эта дурацкая ситуация обернулась против нее. — Кто тебе это сказал? Кабуто?

— Нет, не он. Неважно. Так это правда? — В глазах Саске застыло сомнение, переживание и, как ей показалось, надежда.

— Абсолютная неправда! — горячо заявила Сакура, стремясь как можно скорее покончить с этим недоразумением. Мысли в голове прояснились, и она уверенно продолжила: — Когда я ему ответила «нет», он попросил все обдумать, но я снова сказала «нет», и тогда он начал настаивать, не слушая моих возражений, чтобы я дала ответ в конце экспедиции. Я решила, что раз он так сильно этого хочет, то пусть услышит мое очередное «нет», когда ему будет угодно. Никаких раздумий на этот счет у меня не было!

— Так и думал, что здесь что-то не так, — произнес Саске, и она уловила в его голосе явное облегчение. — Зная тебя и наблюдая за тобой, в это было сложно поверить. Перейдём на ту сторону? — неожиданно предложил он, прервав разговор о Кабуто и его предложении.

— Угу, — тихо отозвалась Сакура, не зная, чего ожидать дальше. Лежащий на сердце камень покатился в сторону, уступая место приятному лёгкому ощущению.

Саске перебрался на другой берег ручья по расположенному поперек тонкому стволу сухого дерева, и, когда она прошла вслед за ним, снова протянул ей руку. Как и в прошлый раз, Сакура ухватилась за нее, чувствуя, что внутри все кипит, однако сейчас, вместо того чтобы отпустить, Саске сжал руку еще сильнее и уверенно направился вперед. Сакура, с трудом осознавая происходящее и ощущая, как тело пробивает мелкая дрожь, шла рядом с ним.

— У него не было ни шанса, — вырвалось вдруг у нее, в стремлении поставить в этом вопросе жирную точку и аккуратно начать новый, более важный. — Потому… Потому, что мое сердце занято! — выпалила она на одном дыхании.

В этот момент они подошли к широкому раскидистому дереву. Саске внезапно отпустил ее руку и, слегка приоткрыв рот, пристально посмотрел на нее горящими глазами.

— Сакура! — Его грудная клетка быстро вздымалась, налетевший порыв тёплого ветра растрепал отросшие чёрные волосы, а расстегнутая верхняя пуговица светлой рубашки открывала красивую шею и соблазнительно выступающую ключицу. В это мгновение Саске выглядел одновременно и очень решительным и чрезвычайно взволнованным, а также просто невероятно привлекательным.