– Какого хрена? – завопила я. – Не видно, что занято?

– Извини, – раздался голос за дверью. Голос моей сокурсницы. – Не знала, что ты увлекаешься. Тихоня, – голос хихикнул, и нога осторожно толкнула всё назад ко мне.

Я села обратно на унитаз и расплакалась.

– Не переживай, – раздался тот же голос. – Все мы не безгрешны. Могу угостить, если хочешь…

Так я вошла в круг знакомых из универа, которые тоже были «не прочь». Но, естественно, более бюджетно, чем я могла себе позволить. Деньги стали улетать ещё быстрее, а Пашка стал всё более подозрительно относиться к моим вечерним исчезновениям. Он было подумал, что я опять вернулась к Лексусу, но это было не так. Кажется, стало всё ещё хуже…

В один прекрасный день я поняла, что чему-то пришел конец. Карточка оказалась заблокирована. Значит всё. Халява закончилась. Что же дальше? Денег больше взять неоткуда. А они так нужны. Ведь при наличии оных я была почти королевой, в центре внимания. Хотя какой это центр? Мои новые друзья с сомнительной репутацией? И я в центре всего этого. Эти вечеринки, аттракционы неслыханной щедрости. И, как того и следовало ожидать, спустя некоторое время обо мне забыли. Только Пашка по-прежнему оставался со мной. До него уже дошли слухи про меня, но, опять же, он не отвернулся. Старался, как мог, поддерживать. Зависимости у меня не было, просто иногда хотелось. Скорее всего, для того, чтобы немного отвлечься от будней. Но я стала какой-то раздражительной, нервной. Почём зря срывалась на Пашке, а он всё терпел и говорил, что всё это со временем пройдёт.

Гром грянул в совершенно ясный и безоблачный день. Я вышла из дома, к тому моменту я уже смело вернулась к маме, и увидела Лексуса. Как всегда, безупречен.

– Садись, – только и сказал он.

Я села в машину, но мы никуда не поехали. Оказалось, что он не знал о моём исчезновении до недавнего времени. Просто он, как обычно, улетел по своим делам и только недавно вернулся и всё понял. Ещё бы. Я же на зеркале в ванной оставила ему короткое послание: «Да пошел ты!!!»

– Я не буду тебя насильно тащить обратно. Не хочешь – не надо. Просто придёт тот день, когда ты пожалеешь о том, что сбежала. А потом придёт день, когда ты вернёшься и ещё больше пожалеешь. Я же просто буду ждать, когда ты приползешь. Выходи…

Я вышла, а он просто уехал…

Какие все стали жестокие…

Даже слеза пробивает.

Ну как же можно иметь такое окаменелое сердце? Неужели люди способны быть такими?

Хотя практически каждый на самом деле добр и радостен, а чернота – всего лишь глупая показная маска, говорящая людям: «Я крутой, у меня есть стимул существования и силы на него». Это защита. А мы, видя эту ничтожную защиту, начинаем бояться и защищаться. Как? Агрессией. И эта агрессия давит всех, кто еще способен к чистоте. К дыханию свежим ветром, а не черным смогом. Те, чьи сердца еще живы, живут не среди нас, а вдалеке, и лишь только потому, что мы отталкиваем таких людей, стремясь к грязи.

Странный человек по своей природе. Непонятный. Вроде бы в выборе вещей мы выбираем качество, чаще всего качество, а при выборе людей наш взгляд бросается на цену. Хотя, если углубиться в это – мы действительно выбираем людей, как товар. Мы кидаемся на дешевки, которые выглядят очень даже ничего. Да так и в магазине. Дешевый товар, которому приписано швейцарское качество, безумно сильно тянет к себе, и в глазах непроизвольно мутнеет. Взгляд слабеет. Зрение ухудшается.

Любой человек на нашей земле – лишь ничтожный товар. И у любого товара есть своя цена и срок годности, главное, правильно их определить. А определить мы можем только одним способом – проверяем на профпригодность и ответную реакцию, нанося тем самым способом непоправимые изменения.

Правильно ли это?

Оправдано ли это?

Ни в коем случае нельзя сказать «да», но можно ли сказать «нет»? …

Я всё же решила для себя, что не вернусь. Хватит. Наигралась. Нет никого надёжнее Пашки. Завязала с наркотой, тем более что брать её всё равно было не на что. Ноутбук, телефон, какие-то вещи были уже проданы. Осталось разве что самой идти на панель. Так сказать, вернулась к истокам. Ну, оно даже к лучшему. За это время я успела испытать многое на себе. Я даже знаю, какие лекарства и в каких количествах можно употребить для получения эффекта. Казалось бы, совершенно безобидные микстуры могут вызывать такие ощущения… Но на всё это потребовалось своё время.

Мне просто жалко стало маму. Она всё это видела и ничего не могла со мной поделать. А ей и так тяжело одной. С тех пор, как ушел наш папа. Это я потом уже узнала, что они ушел. Какое-то время мама скрывала. Говорила, что уехал в командировку, по работе. Каждый месяц присылал подарки. Как оказалось впоследствии, мама экономила деньги и покупала каждый месяц мне подарок. Типа от папы. Все детали я узнала потом. Просто он ушел к другой. Более выгодная партия. Также он всегда хотел новую машину, а мама хотела, чтобы хоть эта не ломалась. Старая копейка. Вот та подруга и купила ему впоследствии «десятку». Ну да ладно, не мне его судить, всё уже в прошлом.

У Пашки тоже руки начали опускаться. И я поняла, что если не я, то больше никто мне не поможет. Взялась за учёбу и заодно за голову. Весна уже была в полном разгаре, и можно было наслаждаться тёплыми денёчками. Гулять, разговаривать, обниматься, целоваться. Список может быть бесконечным.

Приближались майские праздники. Мы с Пашкой собирались к его родителям на дачу, но в последний день перед отъездом простыла и решила, что лучше не рисковать. Пашка поехал, ему нужно было обязательно помочь родителям с огородом. Я сказала, что пару дней отлежусь и приеду. На том и порешили.

На следующий день, первого мая, мне и правда стало лучше, и я уже было собралась ехать. Позвонила Пашке, сказала, что скоро выеду. Стала собираться, и тут… Из кошелька выпали они… Клубные карты. Меня как будто накрыло шумом ночной жизни. Я ощутила этот запах. Он какой-то своеобразный, ни с чем не перепутаешь. Я стояла и тупо смотрела на них, как загипнотизированная. Незнакомая мне ещё Тень внутри ожила и шевельнулась, уловив лёгкий ветерок «свободы» из приоткрывшейся двери её чулана. «Ну один разок. Сегодня, и всё. Денег же не надо. Просто сходи повеселись, – нашептывал голос в моей голове. – А завтра поедешь к Пашке.»

Я почему-то даже сопротивляться не стала. Набрала Пашке.

– Сегодня не получится. Прости. Маме надо помочь. Завтра приеду.

– Конечно, делай свои дела, а завтра я тебя жду. Целую.

Весь день я провела в какой-то предпраздничной эйфории. Искала, что надеть. И вот, вечером я там. Как будто и не уходила отсюда. Всё до боли родное и позитивное.

Через час я уже вовсю веселилась.

Через два я успела напиться.

Через три я с девчонками в туалете разнюхиваюсь по первому.

И вот все уже такие хорошие, все друзья, всех люблю…