Предпосылкой применения экспериментального метода является вполне логически вытекающее из понятия «психология профессий» положение, в силу которого то качество или та функция считается профессионально важной, которая в меньшей степени развита у работников средней пригодности и которая находится на низком уровне или вовсе отсутствует у плохих работников.
Здесь в первую очередь мы наталкиваемся на такие вопросы:
1) о профессиональном стаже и о роли его в деле усовершенствования профессиональных навыков,
2) о связи между навыками опытного работника с большим стажем и теми способностями, на основе которых эти навыки наилучшим путем и с большой скоростью вырабатываются.
Если психологической характеристикой профессии считать совокупность черт, полнее всего воплощенных в профессиональном типе, то проще всего было бы выбрать в качестве объектов исследования тех лиц, которые наиболее эффективно воплощают профессиональный тип. Однако первые же попытки отыскания реальных типов приводят нас к спорным теоретическим вопросам.
Вопрос о том, обусловлено ли успешное овладение профессиональными навыками в процессе обучения труду теми же самыми психофизиологическими предпосылками, которыми обеспечивается хорошая работа у опытного профессионала после длительного стажа, теоретически не решен. От решения этого вопроса должен зависеть выбор лиц для экспериментальной проверки профессиограммы. Вправе ли мы ожидать, что взрослые работники, зарекомендовавшие себя как лучшие в определенной профессии, обнаружат наиболее высокий уровень тех качеств, которые содержатся в психограмме данной профессии? Есть основания предполагать, что иногда в той фазе, когда трудовые навыки окончательно закреплены, когда они надстраиваются над специальными познаниями и трудовым опытом, умаляется значение тех способностей, на базе которых трудовые навыки выросли. Во всяком случае, профессиональная работа мобилизует эти способности в значительно меньшей степени, чем процесс овладения профессией. Например, судить о способностях к усвоению какого-либо языка не всегда возможно путем обследования лиц, в совершенстве этот язык знающих. Навыки, образуясь и совершенствуясь на базе задатков, сами в конце концов как бы становятся на их место. Если это предположение законно, то ясным становится, что не всегда профессиограмму можно и должно проверять на работниках с очень большим стажем.
Некоторые психологи пытаются использовать экспериментальный метод не в качестве контрольного метода, т. е. не для проверки составленной аналитическим путем профессиограммы, а в качестве самостоятельного метода изучения профессии. Эти психологи полагают, что сам по себе эксперимент может заменить анализ. Рассуждения этих исследователей примерно таковы.
Существует профессия А, которая требует от человека наличия некоторых, неизвестных нам, психологических качеств x, y, z и т. д. Существуют, с другой стороны, люди, фактическая пригодность которых к этой профессии неодинакова. Для того чтобы выявить профессионально важные качества x, y, z и т. д., достаточно поставить ряд психологических экспериментов над работниками с неодинаковой пригодностью к профессии. Например, можно испытать их память, внимание, скорость двигательной реакции и пр. Если при этом окажется, что по какому-нибудь исследуемому признаку испытуемые распределяются в соответствии с их фактической профессиональной пригодностью, то мы вправе сделать вывод о профессиональной важности этого признака. Совокупность таким путем найденных признаков и составит психограмму профессии.
Таков смысл рассуждений психологов, рассматривающих эксперимент как самостоятельный метод психологического анализа профессии; исследователи, рекомендующие этот метод, идут по линии пробных исканий. Они почти произвольно выбирают любой метод из арсенала экспериментальной психологии и устанавливают с помощью этого метода, в какой степени испытываемая функция (например, слуховая память на числа) представлена у хороших и плохих работников. Если оказывается при этом, что у хороших работников она развита хорошо, а у плохих находится на низкой ступени развития, т. е. если коэффициент корреляции между данными опыта и действительным положением вещей достаточно велик, то психолог делает вывод, что данная функция является профессионально важной.
Идущий по этому пути психолог не задает себе вопроса, почему именно данная функция, а не какая-нибудь другая имеет значение для профессии. Его также не интересует, в чем выражается специфическое проявление этой функции в труде, каково ее психологическое своеобразие. Такой исследователь пользуется исключительно статистическим критерием для выявления профессионально важных признаков, не подвергая изучаемых явлений теоретическому анализу.
Постараемся наметить те пути, по которым идет дальнейшее использование профессиологических знаний уже после того, как составлены важнейшие профессиональные психограммы.
Как уже было сказано, в результате чрезвычайно систематического и кропотливого изучения профессии получается ряд данных, представляющих собой скорее не готовые ответы, не окончательные выводы, а только предположения, правда, достаточно веско мотивированные и обоснованные. Необходимо эти данные прежде всего систематизировать. Приведение в систему результатов анализа профессии осуществляется чаще всего с помощью психографических схем. Характеристика профессии, введенная в рамки подобной схемы, носит название психограммы профессии[11]. Термин этот недостаточно точен. В последнее время охотнее пользуются термином «профессиограмма», ибо он полнее охватывает многообразные стороны профессии, не ограничиваясь одними только психологическими компонентами профессиональной работы.
Одно только накопление профессиографического материала приближает нас к решению проблемы психологической систематики или классификации профессий. Разрешить эту проблему можно лишь при условии отыскания критериев для психологического сравнения одних профессий с другими.
Предложенные до сих пор принципы классификации можно разбить на две категории: 1) исходящие из эмпирических данных, 2) основанные на теоретико-психологических соображениях.
Примером классификации первой категории служит разделение профессий на комплексные и аналитические (Г. Мюнстерберг).
Можно считать неоспоримым факт существования определенных комплексных профессий. Для понимания этих профессий недостаточно перечислить отдельные характерные для них психологические свойства. Необходимо еще показать, как эти свойства объединяются в целостном трудовом поведении.
Структурный анализ тем более необходим, что тот уже сравнительно большой профессиографический материал, который имеется в распоряжении психологии труда, показывает, что даже такие профессии, которые считались типичными аналитическими, не всегда могут быть до конца расчленены на отдельные изолированные трудовые акты.
В конце концов, психологически понять профессию – не значит ограничиться только установлением участвующих в ней психофизических свойств. Нужно отыскать тот центр, вокруг которого объединяются отдельные свойства. Чтобы проникнуть в психологическую сущность профессии, необходимо, иначе говоря, вскрыть ядро профессионально важных свойств. Вся трудность психологического анализа – в отыскании этого ядра.
Та группа психофизиологических функций, которая для каждой профессии приобретает центральное значение и за которой можно предполагать существование соответствующих структурных свойств человека, и есть в конечном счете предмет исканий профессиографии.
II. Проблемы тестирования[12]
Метод тестов и его теоретические предпосылки[13]
Метод тестов нельзя рассматривать как последнюю новинку психологической науки. Впервые примененный Кеттеллом в 1890 г., этот метод получил в дальнейшем самое широкое распространение в различных областях прикладной психофизиологии: педагогической, промышленной, медицинской и др. Литература по вопросам, связанным с применением тестов в педагогике и психологии, неисчерпаема. Однако и сейчас еще этот метод способен возбуждать ряд сомнений, и в части теоретической наука о тестах является еще далеко не разработанной областью. Этим объясняется, по-видимому, тот факт, что и у нас за последнее время вокруг проблемы тестовых испытаний ведутся все более и более оживленные споры. В спорах этих, как всегда, выявляются самые крайние точки зрения. Одни оспаривают какое бы то было научное значение тестов, другие, чрезмерно увлеченные тестовыми испытаниями, склонны преувеличивать их действительную роль. По-видимому, аналогичное явление имеет место и за рубежом. С полным правом мы можем привести здесь слова В. Штерна, сказанные по поводу состояния психологической методики испытания одаренности: «В преувеличенных надеждах и преждевременных требованиях нет недостатка так же, как и в бессмысленных нападках и бесплодной критике»[14].
