На секунду он остановился, закрыл глаза, сделал глубокий вдох, чтобы сравниться с нахлынувшей яростью. А когда открыл глаза, то увидел приближавшегося к нему человека в строгом костюме, а рядом с ним двух представителей иммиграционной службы и карабинера. Телохранители мгновенно окружили босса. Йен вздрогнул. Он не боялся покушения, но было ясно, что эта встреча ничего хорошего не предвещает.
– Мистер Хейден? Я представитель комиссариата полиции Палермо Витторио Амато, – итальянец говорил по-английски бегло, хотя и с сильным акцентом. – Добрый день, сеньор Амато. Могу я узнать, в чем дело? – в глазах Йена был холодный свинец, за которым скрывалось предчувствие недоброго. – У меня есть судебное предписание об ограничении ваших передвижений на основании официального запроса французских властей. – Что? – выдохнул Йен. Внутри снова стала подниматься ярость – черная, страшная. Его не пускают. Не пускают к его мальчику… – Сожалею, мистер Хейден. Нам известно, что вы намерены покинуть пределы Италии и Европейского союза. Вынужден сообщить, что это исключено. По решению суда Палермо, вы обязаны оставаться на территории Сицилии до принятия иного решения. – Это беззаконие. Я протестую! – ярость Йена преобразилась в стальную уверенность в себе. – Я гражданин Соединенных Штатов, и то, что происходит, не укладывается ни в какие рамки. В чем меня обвиняют? – Прошу проследовать за мной, мистер Хейден. В комиссариате полиции вам все подробно объяснят. – Я не стану ни с кем общаться без присутствия адвоката. – Это ваше право. Но вынужден предупредить, что в этом случае формальности серьезно затянутся. Если, конечно, ваш адвокат не присутствует сейчас здесь, на Сицилии. – Вы угрожаете мне? – Нет. Просто объясняю ситуацию. Повторяю, вы пока не задержаны, – итальянец выделил слово «пока». – Суд лишь ограничил ваши передвижения. – Что мне вменяют? – сквозь зубы спросил Йен. – В запросе французской полиции говорится о незаконных финансовых операциях. – Это неслыханно! Я никогда и ни в чем не нарушал законов Франции! Это… «Это французы пытались меня убить», – хотел сказать Йен, вспомнив свой полет из Рамбуйе. Но промолчал. – Дайте мне минуту, я должен сделать звонок, – бросил он итальянцу. – Это ваше право, сеньор. Повторяю, вы не задержаны. Пока не задержаны. Йен нажал кнопку вызова и скрежетал зубами все время, пока шло соединение. – Я ждал вашего звонка, – послышался, наконец, в трубке холодный голос. – Вертье! Это ведь ваших рук дело, так? – Вы очень догадливы. – Какого черта?? – Простите, Хейден, но всего несколько часов назад мы с вами договорились, что вы убедите Нибигиру прекратить боевые действия в Агазе. Но как только вы узнали, что ваш любовник сумел ускользнуть из дворца, вы тут же наплевали на свои обещания. Пришлось привести в действие ответный механизм. Теперь вы никуда не уедете с Сицилии. Неопределенно долгое время. – У вас ни черта не выйдет, Вертье, и вы это знаете! Вам нечего мне предъявить. – Вы так полагаете? Но даже если ордер анннулируют, судебная процедура займет довольно долгое время. Вы не хуже меня знаете, что такое итальянская государственная машина. Так что вам придется остаться на Сицилии. Желаю приятно провести время. – И не надейтесь! Я задействую все рычаги… – Знаю-знаю… Но это дело не одного часа. И не одного дня. Возможно, и не одной недели. А тем временем в Чамбе… К вашему сведению, Хейден, как только поступило известие, что вы решили нас обмануть, в Чамбе ушел приказ той самой группе Иностранного легиона. Да-да. Ее, конечно, потрепала шайка Киллерса. Но поверьте, она доберется до вашего обожаемого русского хастлера раньше, чем Киллерс. Йен побледнел. Об этом он не подумал. Идиот. Идиот!!!! Он молчал, сжав телефон в руке с такой силой, словно хотел его раздавить. – Я немедленно выхожу на связь с Нибигирой. Я заставлю его выполнить все, что необходимо. Но вы должны отозвать приказ легионерам. И дать мне вылететь из Италии. – Это будет сделано сразу, как только Нибигира прекратит боевые действия. Не раньше. Простите, мсье Хейден, но у нас больше нет оснований доверять вам, – холодно произнес француз. В трубке послышались отбойные гудки. Йен невидящим взором уставился в стеклянную стену аэропорта, за которой был виден его бизнес-джет. Он никуда не летит. И неизвестно, когда полетит… Но времени терять было нельзя. И Йен нажал на кнопку вызова.
====== 44. СТРАННАЯ ПОПУТЧИЦА ======
ГЛАВА 44. СТРАННАЯ ПОПУТЧИЦА Огоу, май 2008 года Эрик пристально смотрел на лежавшего без сознания парня. Прежде он встречался с Забродиным только раз, в Москве, когда произошла перестрелка в пафосном ночном клубе, и Забродин спас ему жизнь. Эрик именно поэтому хорошо запомнил Забродина. И сейчас ему казалось, что в этой хижине, затерянной в экваториальном лесу, лежит вовсе не тот парень, которого он видел в Москве. И дело было не в том, что лицо Забродина осунулось, и он выглядел старше чем прежде, превратившись из юноши в молодого, крепкого мужчину. Весь его облик стал как будто другим. Даже сейчас, беспомощный, раненый, лежащий без сознания, он излучал ауру власти. Причем в этой ауре не было насилия, агрессии, а была именно спокойная властность, естественная, словно полученная по праву рождения. Возле Забродина сидел Нуцци, настороженно, даже с угрозой смотревший на Киллерса. Конечно, хлипкий юнец не представлял для тренированного Эрика никакой угрозы. Но Эрик видел его глаза… Он знал, что люди с таким взглядом опасны, какими бы хлипкими они не казались. Потому что такие люди готовы на все. Эрик изучал досье Нуцци. По всему выходило, что этот грузинский итальянец или итальянский грузин – просто взбалмошный, изнеженный, развращенный юнец, изучающий в Болонском университете то ли литературу, то ли философию, но большую часть времени проводящий на тусовках любителей фистинга. Эрик ожидал увидеть манерного, истеричного педика – тот тип геев, который он на дух не переносил. Но сейчас он видел молчаливого, мрачного парня, напоминавшего не то итальянского мафиози, не то кавказского головореза (на Кавказе Эрик тоже бывал). Да, парень был хрупким и даже женственным, но взгляд голубых глаз не оставлял сомнений: этот неженка перережет глотку кому угодно за Забродина, в которого он совершено точно втрескался по уши: Эрик понял это сразу. Он мысленно выругался. Как будто мало ему двух психопатов – Хейдена и Мурзина, свихнувшихся на Забродине, так еще и этот юный фистер! Впрочем, Эрик не собирался делать ничего, что могло вызвать неудовольствие Нуцци. Уж точно не для того он и его группа почти пять суток пробиралась через джунгли, чтобы добраться до этой дыры, затерянной в экваториальных лесах. По счастью, добрались они без особых приключений. Мелкими неприятностями были две перестрелки в джунглях и один более серьезный бой у автострады, связывающей Агазе с Огоу. Всё та же группа Иностранного легиона. Эрик потерял двоих своих бойцов. Легионеры как минимум четверых, но точно узнать было невозможно. По сути группа Эрика все эти дни двигалась наперегонки с французскими наемниками, играя в прятки и догонялки. Эрик старался избегать столкновений: его целью было добраться до Забродина. У него был большой опыт военных действий в джунглях, он знал, как вовремя распознавать ловушки, засады. Конечно, ему противостояли настоящие профессионалы, которых не так просто было сбить с толку, поэтому стычек избежать не удалось. Но могло быть гораздо хуже. Группа Эрика сумела оторваться от легионеров. По его расчетам, минимум на пять часов, возможно даже больше. Но полной уверенности не было. Тем более, что кураторы легионеров, конечно, перехватывали разговоры, которые Эрик вынужден был вести по спутниковому телефону. И они, конечно, засекли сигнал телефона, которым пользовались Забродин и Нуцци. Это означало, что легионеры знали, куда идти. Эрик это понимал и потому принял меры. Когда они, наконец, добрались до затерянной в джунглях деревни, где скрывался Забродин, его люди заняли круговую оборону. Да и местные аборигены, как он понял, были настроены весьма воинственно, ибо считали Забродина кем-то… Эрик так и не понял, кем именно они его считали, но понял одно: по известным лишь им причинам они готовы были Забродина защищать. Что ж, это было прекрасно. Эрик не собирался задерживаться в этой деревне. Нужно было забрать Забродина и немедленно выдвигаться к точке, куда двое русских и еще двое членов группы должны были доставить раненного Михаила. Но, как водится, всё пошло не так. Возникла непредвиденная задержка, у которой не было никаких рациональных причин. Эрик смотрел на Забродина, когда тот пришел в себя. Веки дрогнули, пухлые губы шевельнулись, глаза открылись. Эрик вздрогнул, увидев взгляд Забродина. Осознанный, холодный, спокойный, властный. Люди, только-только пришедшие в себя, так не смотрят.
