- А я ведь еще час назад размышлял о том, что у нас с тобой все могло получиться, Тайлер, – произнес Йен с задумчивым видом. – Я даже думал, что после интервью мы вместе отправимся в какой-нибудь уютный ресторанчик. А потом пойдем ко мне… У нас с тобой ведь все было неплохо. Совсем неплохо. И я думаю, что мы могли бы…

– Йен? – с Тайлера мгновенно схлынуло его бешенство. Окружающие с еще большим интересом смотрели на происходящее. – Как ты смотришь на это Тайлер? – темно-серые глаза Йена буквально впились в журналиста, тот выдохнул. – Я… Почему нет? У нас… да, все ведь было отлично. – А потому иди в задницу, Тайлер, – не меняясь в лице, произнес Йен. – Ты назвал шлюхой человека, которого люблю. Поливал меня дерьмом. И тут же принял мое приглашение, стоило поманить тебя пальцем. Так кто здесь шлюха? Йен повернулся на каблуках и пошел прочь. – Ублюдок! Я тебя с дерьмом смешаю!! – завопил ему вслед Тайлер под смешки и ухмылки членов съемочной группы. Йен, окруженный телохранителями, вышел через боковой выход, чтобы избежать новой встречи с антиглобалистами и прочими борцами за всё и против всего на свете, и сел в машину. Он направлялся в маленький отель под названием «Золотой олень». Вообще-то Йен обычно останавливался в пафосных отелях, но, приезжая в Страсбург, делал исключение. Ему нравился этот маленький отель, затерявшийся в лабиринте старинных улочек. Пусть даже в нем было всего две звезды. Было еще рано. Но гулять по Страсбургу не хотелось. Дул холодный ветер, время от времени начинал лить дождь. К тому же, и конференция, и злосчастное интервью, и стычка с Тайлером Скоттом, изрядно вымотали Йена. Он вошел в номер, скинул пиджак, снял галстук, ботинки и упал на кровать. Ему просто хотелось поспать. И, может быть, во сне ему явится мальчик с серыми глазами-озерами… По которому он так скучал. К чьим пухлым губам так хотел приникнуть. Но он провалился в тяжелую муть без сновидений. Тоскливую, беспросветную. Из этого состояния Йена вывел писк sms. Послание было от его помощника. В сообщении не было ничего кроме ссылки на страницу в Youtube. Там, в аккаунте неведомого пользователя с ником sgrtmbd32 была выложена видеозапись перепалки Йена с Тайлером. Оказывается, камера вовсе не была выключена по завершении интервью, а продолжала работать. И кто-то (очевидно из съемочной группы) выложил «обмен любезностями» Скотта и Хейдена в интернет. Запись была выложена чуть больше часа назад, но уже успела набрать под сотню тысяч просмотров. «Лайки» поставили около 50 тысяч смотревших, «дизлайки» чуть больше 20 тысяч. Уже шла лавина комментариев. Большинство было на стороне Йена. Самими мягкими эпитетами в адрес Тайлера были «продажная шлюха» и «кусок дерьма». Впрочем, Йену тоже досталось: его называли «зажравшимся кровососом», «похотливой свиньей». Было и немало комментов, относящихся к Саше. Его именовали «милашка», «такой интересный» и даже «сероглазый красавчик». Дело в том, что завершалась запись перепалки демонстрацией нескольких фотографий Саши. Нет, в них не было ничего непристойного. Саша был элегантен, красив, его взгляд был задумчивым и загадочным. Но Йена эта публикация больно резанула. Словно на всеобщее обозрение выставили самое дорогое, что у него было. То, что он предназначал себе и только себе.

====== 21. КРОВАВЫЙ ТУМАН ======

ГЛАВА 21. КРОВАВЫЙ ТУМАН Москва, январь 2008 года Саша полулежал на диване в комнате отдыха, смежной с кабинетом Мурзина, ожидая, когда они отправятся на какой-то вечерний прием. Наверное, Саша прогулялся бы по январской Москве, но погода была слякотной, да и не хотелось напрягать телохранителей, без которых ему теперь нельзя было и шагу ступить. Одно дело, когда молодой любовник босса защищен броней лимузина, а другое дело, когда он шляется по улицам. После событий в Париже и в Paradise Lost Сашу взяли в плотное кольцо охраны. Он принимал это безропотно и старался не осложнять жизнь людям, которые его оберегают. Сейчас он смотрел спутниковый канал Stars News на огромном плазменном экране, висевшем на стене. Йен прислал ему сообщение, что будет выступать на конференции в Cтрасбурге, и что канал будет транслировать его выступление, а затем и интервью. Йен выступал в напористой, яркой манере. Но все эти рассуждения о свободе Саша слышал уже неоднократно. Они его не тронули. Но последняя часть выступления Йена, совершенно неожиданная, эмоциональная и какая-то щемящая, заставила Сашу открыть рот и застыть. Он понимал, что эта часть была экспромтом. И что Йен говорил именно о нем, о Саше. Йен выплескивал накопившуюся боль, которую не мог больше сдерживать, и Саша буквально кожей чувствовал эту боль Йена, впитывал ее… А потом началось интервью. Журналист Тайлер Скотт стал, пожалуй, первым человеком, к которому Саша, всегда ровно относившийся к людям, мгновенно воспылал ненавистью. Саша сначала сам не понял почему. Этого Скотта он видел впервые, причем всего лишь на телеэкране… Но вдруг до него дошло. Он вздрогнул. Ревность! Что-то такое было в этом Скотте, несмотря на нейтральное выражение лица, профессиональные интонации… В Саше возникла уверенность: Скотт был любовником Йена. Он этого не знал, но он это чувствовал И последующий обмен репликами это подтвердил. Да, Йен уделал наглеца. И, честно говоря, Саша сейчас, позабыв про все, расцеловал бы Йена… А еще через некоторое время ему пришла sms от одного из его бывших коллег. «Сестра, да ты звездень Ютьюба!» И ссылка на перепалку Йена и этого Тайлера. Теперь уже откровенную, безо всяких намеков. И фотографии Саши, завершавшие видеоряд. Саша застыл. Нет, его не задело то, что он опять оказался в центре скандала. Но он испытал чувство признательности к Йену, который его защищал. Не давал этому лощеному пидору (как про себя назвал его сам Саша) втоптать его, Сашу, в грязь. Поставил его на место. Саша даже не стал читать комменты под этим видео. И ничего не сказал Старшему. Он знал, что служба безопасности регулярно ставит того в известность обо всем, что связано с Хейденом. Он отправил sms Хейдену: «Йен, спасибо». Да, Старший, конечно, тоже прочтет это послание. Но поймет. Саша знал, что он поймет. Чтобы отвлечься и успокоиться, он принялся за новую главу романа о шотландском графе-авантюристе, плетущим интриги вокруг Марии Стюарт.

«Я был счастлив, святой отец! До сих пор я вспоминаю свою жизнь в Париже как самую радостную и беззаботную пору!

Это был мир придворных празднеств и развлечений, любовных интриг и прочей суеты, которую обожают во Франции. Конечно, я быстро понял, что веселость и беззаботность этого мира были миражом, за которым скрывался другой, черный мир тревог и ненависти. Но старался не думать об этом. Я хотел взять от жизни все, чего был лишен в унылом детстве. Любовницы, роскошь и полная свобода – я упивался и жизнью, и самим собой!»

Саша задумался. Его герой упивался жизнью и собой. А сам он, автор, этого не умел. Он боялся жизни, как он мог упиваться ею? А самим собой? Да, он давно понял, что нравится многим, и что многие мечтают оказаться с ним в постели, готовы не только платить за это большие деньги, но даже развязывать войны. Другой на его месте сошел бы с ума от самоупоения, вообразив себя прекрасным принцем, ради благосклонного взгляда которого сильные мира сего ведут смертельную войну. Но Саша не чувствовал никакого упоения. Ему хотелось отгородиться ото всего. Чувствовать себя защищенным. Как в бронированном «мерседесе», в котором его теперь возили. Или в объятиях Старшего, который, казалось, понимал и чувствовал его лучше него самого. Ему хотелось скрыться во мраке. Спокойном и прозрачном мраке великого безмолвия.

Прозрачен мрак безмолвия. Ступени

ведут в сердечный потаенный храм,

там незаметно исчезают тени

умерших дней.

И исчезаешь сам.

А в сердце, полном холода и страха,

ночных кошмаров и дневных тревог,

из мысленного мусора и праха

рождаются слова.

Их слышит Бог.

И ожидаешь с робостью ответа,

а в сердце бьются новые слова –

пылающие странницы-кометы