Наконец, Амстердам. На борту самолета авиакомпании KLM присутствовали всего шесть пассажиров интересующего Молтона возраста. Это радовало. До тех пор, пока Молтону не принесли распечатку авиабилетов одного из них. Посмотрев на нее, Молтон похолодел. Парень в возрасте 20 лет делал в Амстердаме пересадку. И дальше направлялся в Ормуз. Молтон уронил голову на руки и застонал. Только не это. Нет!

Было ясно: бури теперь не избежать.

====== ГЛАВА 27. БРАЗИЛЬСКИЙ СЛЕД ======

Москва, июль 2013 год

Андрей был достаточно умен, чтобы понимать: он не слишком умен. Обычный парень. Даже слишком обычный. Андрей иногда задумывался, а что ему вообще в этой жизни интересно? Ну, кроме Темы, само собой. Музыка? Он был к ней равнодушен. Точно знал, что не переваривает русскую розово-слюнявую попсу. А все, что «не-попса», хавал совершенно спокойно. Но ни от чего и ни от кого не фанател. Спорт? Ну, любил футбол посмотреть. Сам иногда играл в футбол. Но не так чтобы его это очень заводило. Кино? Нравились боевики. Да, «Бондиана» само собой, тут он был фанатом. Ну и что? А ничего. Игры-стрелялки и прочая компьютерная хрень? Дракула, фанат этой фигни, за год их жизни в одной квартире так и не смог его к этому приобщить. Книги Андрей почти не читал. Шмотье? Ну да, он любил одеться во что-нибудь этакое, красиво облегающее фигуру… Он же гей, в конце концов! Но по большому счету тряпки его мало волновали, он не понимал, как иные парни могли часами шляться по торговым центрам, без конца что-то выбирая и примеривая. «Пидарасы», – раздраженно думал Андрей.

Как ни крути, выходило, что интересов у него особых не было. Кроме как побухать и потрахаться.

Андрей с горечью понимал, что он – ни рыба, ни мясо. Невнятный, неинтересный. Ну да, пока что он красавчик, на которого пускают слюни, которого хотят, а дальше-то что? А дальше ничего не светило. Хотя нет, светило. Андрей даже знал, что именно, и ему от этого “света” хотелось заползти в какую-нибудь дыру потемнее.

Он давно понял, что по характеру является ведомым. Типичным подкаблучником. Такая гора мускулов, постепенно превращающаяся в нечто пузато-бесформенное. Жена-стерва, выводок детишек. «Принеси-подай-прибей-почини-съезди-привези-заплати-гдесновашлялся-опятьнажралсяскотина». Он на таких мужиков насмотрелся еще в детстве среди родственников и знакомых. Они считали себя вполне счастливыми, потому что у них все в жизни было правильно: жена-дети-дача-машина. Ну, может, еще любовница. Но Андрей видел, как эти затюканные мужики с пузами бухали с горя тайком и половина произносимых ими фраз начиналась со слов: «Моя стерва тут опять устроила…», «А моя жаба вчера снова истерику закатила…». И еще тогда, в детстве, Андрей поклялся себе, что ни за что не превратится вот в такого. Лучше будет жить один. До самой смерти.

Он рос без отца, и ему очень не хватало рядом мужчины – сильного, заботливого, который его учил бы, направлял, на которого можно было равняться, которым можно было гордиться. И когда, повзрослев, он открыл для себя мир кожи и бдсм, то понял, что всегда хотел именно чего-то такого. Мир, в котором не было и не могло быть истеричных, замотанных жизнью теток и пузатых, затюканных тетками мужиков. Таинственный, зловещий, черно-красный мир упругой кожи и сверкающей стали. Мир, в котором правят сильные Домы. Мир, где повелевают и подчиняются – красиво, захватывающе, до боли, до дрожи, до безумия. Мир, полный унижений и рождающейся из них страсти. Мир, в котором все по-другому.

Да, у Андрея хватало мозгов понимать, что этот мир – иллюзия, что сильные Домы и стильные сабы в обычной жизни превращаются в обычных людей. Но… он цеплялся за свои грезы. За свою мечту о сильном Доме, к которому можно прилепиться. Который заберет его в свой мир, где можно раствориться без остатка.

И когда он встретил Ферренса, то понял, что всегда хотел именно такого. Красивого, сильного, надменного, жестокого, великолепного Дома. Хозяина. Повелителя. Ферренс был живым воплощением его самой потаенной мечты и самой безнадежной надежды. И он же, Ферренс, уничтожил мечту парня. Убил надежду. Безжалостно, раз и навсегда. Из-за Алверта. Алверт. Алверт! Андрей всегда думал, что Алверт изначально был чем-то неправильным. Тем, чего вообще не должно было быть! Этому изнеженному, женственному красавчику просто не было места в мире Андрея! В черно-красном мире бдсм. В этом мире могли существовать только сильные, крутые мужчины, созданные повелевать. И выносливые, терпеливые сабы, созданные повиноваться. Но ванильный Алверт нагло пролез в этот мир, предназначенный вовсе не для него, и перевернул всё с ног на голову, порвал всё в клочья! Алверт заставил Андрея понять, что тот хочет не только принадлежать, но и обладать. Не только чувствовать опору, но и быть ею. Не только быть защищенным, но и самому защищать, оберегать, заботиться. Любить. Потому что в Алверте Андрей видел себя. Видел себя таким, каким ему не суждено было стать.

Андрей твердо решил, что Алверт останется только в его воспоминаниях, крепко запертых на ключ в дальнем чулане памяти. Но встреча с таинственным Вадимом Александровичем и внезапная smsка от Алверта (а она могла быть только от Алверта!) разнесли дверь чулана в щепки. Алверт вновь стоял перед глазами Андрея, и бедный парень уже не знал, куда деваться от этого наваждения.

Он-таки устроился на работу: санитаром в ближайшей больнице. Пусть деньги у него и были, но им суждено было рано или поздно закончиться, так что работа, пусть и временная, не мешала. Нечего сидеть на шее у матери. Тяжелого и грязного труда Андрей никогда не гнушался (он же не какой-нибудь неженка вроде Алверта, который упадет в обморок, если поцарапает свои ухоженные ручки. Блядство, опять Алверт! Да хватит уже думать о нем!). График сутки через трое его устраивал. Работа выматывала, но Андрею это даже нравилось: проще было не думать об Алверте. В свободное время он ходил в спортзал качаться. Опять же, чтобы не думать об Алверте. А также бухал и тусовался. Тоже чтобы не думать об Алверте.

Но обычная гей-тусовка с ее пидовками-хабалками, их бесконечными сплетнями и вечным срачем ему быстро надоела. Он восстанавливал свои контакты в бдсм-тусовке. Сходил пару раз на бдсм-вечеринки. В Москве с этим было не очень. Такие вечеринки проходили лишь в паре клубов, да и то не чаще раза в неделю. И эти вечеринки были на самом деле обычной ванилью, лишь прикрытой бдсм-антуражем. Основную массу тут составляли не настоящие ценители Темы, а обычная пидовня, напялившая на себя кожу и латекс, но не способная стянуть с себя манерность и хабальство. Это была жалкая пародия на лондонские бдсм-клубы. По счастью, Андрей столкнулся с Филом (то бишь Мишей Филипповым), который был в Теме по-настоящему, а не просто щеголял кожаными и латексными прикидами. Познакомились они на той давней тусовке, на которую вломилась полиция. И теперь Фил позвал Андрея на квартирную сессию, согласившись, что здесь, в клубе “одна херня и делать нехер”.

Сессия должна была состояться где-то в подмосковных Мытищах. Для Андрея это было все равно что у черта на рогах. Но ему хотелось оторваться по полной, с теми, кто по-настоящему в Теме, а не с этим ванильным сбродом. И он твердо решил, что поедет.

Лондон, июль 2013 года

- И больше тебе сказать нечего? – орал Ферренс, с ненавистью глядя на Молтона. – Идиот! Я приказал тебе отправить людей в Ормуз еще две недели назад! Почему мои приказы не исполняются? По твоей вине Артур сбежал, а теперь ты саботируешь поиски! Считаешь себя умнее всех? А прав был я: Артур в Ормузе! У этого гнусного подонка! Стал наложником в его гареме! Мой Артур! В гареме! Я убью их! Убью обоих! Клянусь!

Ферренс схватил со стола тяжелое пресс-папье и швырнул его в стену. Грег не шелохнулся. Ферренс опустился в кресло и ослабил узел галстука.

- Если бы ты не был моим другом, Грег, я пристрелил бы тебя прямо здесь.

- Не сомневаюсь, – невозмутимо изрек тот.

- Мне нужен Артур! И если для этого потребуется сложить гору трупов, я ее лично сложу. Даже если туда придется положить и твой труп.