Из публичных мест он время от времени посещал лишь картинные галереи, библиотеки, да концерты классической музыки – опять же, к великому облегчению охраны. Было бы куда хуже, если бы он ходил на рок-концерты с их безумными, разгоряченными толпами беснующихся психопатов.
Разумеется, и в университете он постоянно находился под скрытым, но плотным наблюдением службы безопасности, которой для этого пришлось задействовать самые дорогостоящие технические средства. Охрана просила его не посещать некоторые части университетских корпусов, где нельзя было гарантировать безопасность. Мальчишка безропотно согласился. Его покладистость приводила охрану в восторг: Алверт не создавал телохранителям вообще никаких сложностей. Но Молтон не уставал твердить Томпсону и его парням, чтобы те не теряли бдительность: от Алверта в любой момент можно было ожидать какого угодно финта. Впрочем, Томпсон и его парни знали это не хуже Молтона и стерегли мальчишку как свирепые драконы сокровище. Опять же, к удовольствию службы безопасности, у Алверта практически не было друзей. Он никого не пытался приводить домой, крайне редко сидел с однокурсниками в кафе или пабе… Мальчишка теперь был замкнутым одиночкой. Но ревнивость Джеймса ничуть не стала меньше. Он ежедневно требовал от охраны отчеты, с кем именно его драгоценный блондинчик встречался, чем занимался и о чем разговаривал. На последний вопрос ответить было труднее всего: не могла же служба безопасности подслушивать все без исключения разговоры Алверта!
Сам мальчишка не пытался завести шашни на стороне, но в университете, в кафе, на концертах к нему с завидной регулярностью подкатывали парни (и девицы, кстати, тоже). Надо отдать Алверту должное, он сам всех отшивал. Но Джеймса каждый подобный случай приводил в ярость. Он мог быть на переговорах в Токио и позвонить Молтону в три часа ночи с требованием немедленно оградить Алверта от очередного ухажера, хотя вина парня заключалась лишь в том, что он посмел пригласить белокурого красавчика в клуб или на ужин.
Но несколько раз телохранителям действительно пришлось принимать меры в отношении особо настойчивых поклонников Алверта. Некоторым хватило одной разъяснительной беседы. Для того чтобы отшить других, пришлось задействовать иные рычаги: давление финансовое, юридическое и прочее.
Справедливости ради следует признать, что Алверт теперь не пытался отравить жизнь Джеймсу. Если прежде он вел себя с Джеймсом демонстративно холодно и надменно, то теперь преобразился в милого мальчика, который, казалось, только и думает о том, как ублажить любовника.
Если раньше он наотрез отказывался от подарков Джеймса, то теперь принимал их с радостью и даже восторгом, которые казались искренними. Сам, впрочем, ничего никогда не требовал. Но ему и требовать не надо было: Джеймс осыпал его подарками как из рога изобилия. Например, Джеймс знал, что его возлюбленный питает слабость к сапфирам, и теперь у Алверта была целая коллекция драгоценных камней: как просто сапфиров, так и колец, кулонов, серег, браслетов и еще бог весть чего. Нет, Алверт вовсе не ходил, увешанный драгоценностями, у парня был вкус и он знал меру, но неизменно надевал какое-нибудь украшение с сапфирами: это теперь была его фирменная фишка.
Одежда и аксессуары для любовника: бесконечные костюмы, смокинги, фраки, сорочки, пуловеры и прочее – тоже покупались на средства Джеймса. Но и здесь Алверт никогда не требовал ничего. Он покупал ровно столько, сколько требовалось для того, чтобы соответствовать статусу спутника графа Лэнтона на светских мероприятиях. Все остальное: джинсы, рубашки, майки и прочее Алверт приобретал исключительно на свои деньги. Джеймса это несколько задевало, но тут мальчишка оказался непреклонен.
А вообще, со стороны Алверта не было никаких ультиматумов, никаких капризов. Ласковое, милое, доброе, послушное существо. Искреннее, трогательное, даже беззащитное. Одним словом, внешне царила полнейшая идиллия.
Но Молтон видел, что этот сладкий мальчик стальной хваткой держит Джеймса в своих выхоленных ручках, и тот готов если не слепо следовать воле своего юного любовничка, то уже близок к этому. Вот это и тревожило Молтона больше всего. Джеймс был повелителем тайной политической империи, которая запустила свои щупальца на все континенты. И этот повелитель не мог позволить себе стать игрушкой в руках 21-летнего мальчишки, за которым, это было очевидно, стояли враги Ферренса.
====== ГЛАВА 35. ВРАТА ЭЛЬ-КАСАБЫ ======
*ПОЯСНЕНИЕ ОТ АВТОРА: Эмират Ормуз, о котором пойдет речь, является лишь плодом больной авторской фантазии:) В реальности же Ормуз – островок в проливе, соединяющем Персидский залив с Индийским океаном, и являющийся неотъемлемой частью Ирана. Все население островка – это несколько рыбацких поселков. Но при этом Ормуз имеет стратегическое значение для всего мира: он расположен в проливе, через который идут поставки нефти на Запад и в Азию. И потому Ормузский пролив часто фигурирует в сводках международных новостей, ведь любое обострение ситуации в нем мгновенно сказывается на мировых нефтяных ценах.
Эль-Касаба (Ормуз), октябрь 2013 года
Сойдя с трапа самолета в аэропорту Эль-Ормуза, Энди просто ошалел от горячего и влажного воздуха, казавшегося настоящей парилкой после холодной и дождливой московской осени. Прямо у трапа его ждал Али, тот самый, что рекрутировал его в лондонском клубе. Безо всяких пограничных формальностей Али посадил Энди в сверкающий внедорожник, и они помчались по широкому автобану, проложенному по пустыне, в направлении уходящих в заоблачные выси небоскребов.
Али трещал про Ормуз, восхвалял королевскую семью, которая превратила Ормуз в процветающую страну, строго блюдущую исламские законы и традиции (тут Энди хмыкнул, а Али улыбнулся). За Ормуз веками сражались персы и арабы, поэтому состав населения довольно пестрый, но большинство относит себя к арабам. Есть еще индусы, и африканцы. Все это стало причиной смешения культур, обычаев, нравов. Из-за этого, многозначительно добавил Али, нравы в Ормузе довольно либеральные, несмотря на официальное следование законам шариата. Это касается и однополых отношений. Женщины составляют только 45% населения острова, а мужчины 55%. При этом многие имеют от двух до четырех жен. Поэтому на отношения между мужчинами в Ормузе смотрят как на нечто неизбежное, но эти отношения нельзя выставлять напоказ.
Тут Энди поинтересовался: почему в таком случае ормузцы не берут в жены женщин из других стран? Али отвечал, что есть и жены-иностранки, но их мало. Ормуз – традиционно очень закрытая страна. Несмотря на смешение различных этносов, ормузцы всегда опасались внешнего влияния, способного поглотить их уникальный сплав культуры. А с наступлением нефтяной эры ормузцы особенно стали опасаться стремительно возросшего западного влияния. Поэтому все иностранцы, особенно из стран Запада, находятся под пристальным наблюдением спецслужб и должны соблюдать целый ряд ограничений. В частности, тесное общение с местным населением не поощряется. Контакты с местными чиновниками, даже по мелким вопросам, могут осуществляться только в присутствии представителей службы внутренней безопасности. Поэтому иностранцы живут замкнутыми колониями. В основном, это сотрудники западных нефтяных компаний, хотя появляется все больше представителей хайтека. Иностранных туристов пока мало, поскольку визу в Ормуз получить довольно сложно.
На вопрос Энди, почему Ормуз опасается именно Запада, Али, беспечно пожав плечами, ответил, что Персидский залив буквально напичкан военными кораблями западных стран, особенно США. В случае конфликта между США и Ираном Ормуз окажется в эпицентре войны. Иранцы блокируют пролив, американцы направят сюда свою армаду, и тогда всем не поздоровится. Да, у Ормуза есть свой флот, которым, кстати, командует его высочество Ахмад, причем довольно сильный флот, располагающий даже двумя атомными подводными лодками. Но все это хорошо лишь для того, чтобы держать на расстоянии иранцев, саудитов и других хищников-соседей. С США и Западом тягаться невозможно. Приходится вести хитрую и осторожную дипломатическую игру, чтобы, не приведи аллах, в Персидском заливе не вспыхнула большая война.
