— Давно не слышал тебя. Вновь явился, чтобы напомнить мне, что тело пребывает в страдании, а душа — в блаженстве? — Се Лянь испытал смешанные чувства от того, что угадал личность демона. С одной стороны, Белое Бедствие — непревзойдённый, во второй раз зашедший в медную печь, но, с другой стороны… Это было что-то вроде искажённых тёплых чувств. Когда ты так часто слышишь кого-то на смертном одре, то начинаешь понемногу привыкать к нему и воспринимаешь уже не как ненавистного врага, а как старого друга со скверным характером, который плохо выбирает время для прихода в гости. Белое Бедствие никогда не портил приятные моменты его жизни все эти века. Он исключительно был рядом тогда, когда Се Лянь был на грани смерти. Причём иногда принц даже подумывал, что этот голос — лишь плод его воображения, но иногда холодок, пробегающий по спине, говорил об обратном. Бай Усянь следил за ним.
— Нет, в этот раз нет, — рассмеялся демон, решивший поиграть со своим противником, — я тут только потому, что ты тут.
Довольно странная формулировка для того, кто хочет нести в мир хаос и разрушения, что Се Лянь собирался отметить. Но Бай Усянь опередил его, словно читая мысли.
— Не беспокойся. Всё просто. Я тут, чтобы помочь. Ты ведь уже представил, что отсюда есть лишь два выхода, да? Либо я убиваю тебя и возрождаюсь, либо мы вместе гибнем в заточении, ведь так? — голос смеялся, продолжая кружить.
— Честно говоря, нет. Я ещё не думал об этом. Я вообще ещё не думал, что буду делать, — признался Наследный Принц Сян Лэ, опуская меч. Сражаться в темноте с противником, который чувствует себя в этом месте уверенно, у него не было никакого желания, а внутренние ощущения подсказывали, что Белое Бедствие нападать не будет.
— Чего опустил меч? Стало страшно?
Принц качнул головой:
— Да нет, просто решил, что это глупо. Позволишь задать вопрос?
Бай Усянь остановился, с интересом прислушиваясь к Се Ляню.
— Допустим… Задавай, коли смелый.
— Ты ведь Наследный Принц Уюн?
В медной печи наступила тишина. Ни шагов, ни вдохов, ничего не нарушало тишину и покой пещеры. Даже гула земли не было слышно в этом месте, позволяя мгновениям медленно сплывать.
— Так я прав, Ваше Высочество?
— Не смей меня так называть, — голос Белого Бедствия резко переломился и стал холоднее и строже. Боль, пронзившая плечо Се Ляня, сразу дала понять, что в своей догадке он был прав, но Его Высочество Наследный Принц Уюн не хочет слышать ничего о своём прошлом. Но чем-то таким простым, как удар в плечо тупым предметом, остановить Се Ляня от желания произнести речь уже не могло.
— Знаешь, а мы ведь похожи, — перед глазами Се Ляня всплыли образы, которые видели люди. Два молодых человека в белоснежных одеждах, только у одного белая маска, а у другого — шляпа-доули, как артефакты двух божеств, отзеркаливающих один другого. — Мы оба наследные принцы, оба были низвергнуты за попытку спасти свой народ…
Речь была прекращена ощутимым пинком, от которого Се Лянь потерял равновесие и шлёпнулся на землю. Благо не на меч. Было бы глупо и позорно второй раз умереть в одном и том же месте одним и тем же способом.
— Ты даже не представляешь, насколько мы похожи, — голос Бай Усяня был гневным, но ощущался в нём ещё какой-то тон. Что-то вроде осклабившейся улыбки. Се Лянь не мог понять, ощущая вкус пыли во рту. Та отдавала грязью, землёй и немного металлом. Что ж, неудивительно — тут много крови было пролито, а когда-то так вообще буквальная кровавая река разлилась.
— Каждый раз, когда мы встречаемся, ты всегда в таком положении — поверженный, на земле, глотаешь пыль из-под чужих ног. Мне тошно и жалко одновременно. Давай же исправим это, — вкрадчивый голос Белого Бедствия прозвучал над самым ухом Наследного Принца, а тонкие пальцы накрутили хвост принца на кулак, рывком подымая его.
— Ты хотел увидеть, насколько мы похожи? Так узри же!
После этих слов морок в зале стал рассеиваться. Медная печь словно бы засияла изнутри, наполняя всё пространство мягким, слегка сероватым свечением. Пальцы ослабили хватку и, сделав пару шагов в сторону, Белое Бедствие обернулся, раскидывая руки в стороны. Маска была в ладони, а на Се Ляня триумфально глядело его собственное лицо, но немного более острое и осунутое. Впрочем, если быть правдивым, то смотрело на него в тот момент целых два лица. И оба в той или иной мере имели сходство с Наследным Принцем Сянь Лэ.
— Да это же… Я… — выдохнул он, ошарашенно глядя перед собой. Белое Бедствие ликовал.
— Ты когда-то видел такую искусную работу?
Триумф Бай Усяня ненадолго замер, а сам демон с удивлением приподнял бровь. О чём это речь?
— Да не ты на меня похож, а он… Что делает моя статуя внутри горы Тунлу.
Ничего не понимая, наследный принц Уюн обернулся, замирая в удивлении. За его спиной возвышалась статуя Се Ляня невероятных размеров. Не было никаких сомнений, что неизвестный автор изобразил именно Наследного Принца, Бога Войны в Короне из Цветов: характерный венок, украшения, костюм, меч в ножнах и цветок в ладони — всё говорило о том, что это была копия именно Се Ляня. Даже Бай Усянь ненадолго замер, обескураженный, пока сам принц подошёл к статуе и коснулся подола, ощущая под пальцами не просто холодный камень, а искуснейшую резьбу, учитывающую всё, включая стёжки вышивки. Это был шедевр, которому не найти равных. В отличие от юноши, Белое Бедствие всё же умел справляться со своими чувствами, потому резко перевёл взгляд на Се Ляня.
— Потом обсудим статую. Мы не закончили.
— Да, прости, ты совершенно прав. Есть два выхода: либо ты убиваешь меня, либо мы вдвоём сидим тут до скончания веков. Но убивать меня ты не можешь и не будешь.
— Это ещё почему?
— У тебя было слишком много времени и шансов, чтобы ты ими не воспользовался. Тем более, умри я, весь твой великий план тоже пошёл бы насмарку. Так что остаётся нам только сидеть и ждать чего-то. Если повезёт — мы не погибнем. А нет — значит, так уже было предначертано, и это та часть судьбы, которую мы не можем изменить.
На последних словах принца бай Усянь взвился, словно внутри демона с новой силой вспыхнул огонь гнева и ненависти.
— Смириться? Ты хочешь смириться? Ну уж нет. Твоя задача — умереть и переродиться. Твоя задача — обрести новую форму! Вот что тебе предначертано!
Се Лянь видел, как рука демона несётся к нему, чтобы нанести очередной удар, но особо даже не уворачивался, за что законно получил ощутимую оплеуху.
— Что ты сказал? Ты хочешь?.. — голос принца был непонимающим. Белое Бедствие едва удержался от того, чтобы тяжело вздохнуть и не назвать принца придурком.
— Ты должен убить себя и переродиться демоном. Тогда ты поглотишь меня и вновь родишься из недр горы Тунлу, как непревзойдённый, порвав при смерти канги и ограничения тела, — голос наследного принца Уюн звучал на удивление спокойно и даже, кажется, с поучительными нотками. Словно он, как настоящий наставник, пояснял прописные истины своему нерадивому ученику. Но достойной реакции мужчина не получил. Даже наоборот, Се Лянь вдруг засмеялся, звонко и непринуждённо, словно колокольчики на ветру. В этот раз удержаться от осуждающего взгляда не получилось. А Се Лянь всё смеялся и смеялся, едва ли не катаясь по земле от того, что ему казалось невероятно смешным. Сказать что-то через волны накатывающего хохота у него не получалось, так что Бай Усянь слышал что-то вроде: «Ах-ха-ха ты-пха-ха-ха-боги-ха-ха-ха».
Выдохнув, Се Лянь всё же смог остановиться, ощущая, как тянет пресс от длительного смеха.
— А ты до сих пор не заметил, да? Я демон. Причём давненько.
Теперь настала очередь Бай Усяня недоумевать и, ничего не понимая, смотреть на своего противника, в то время как Се Лянь улыбался и вытирал капли слёз, выступивших от смеха в уголках глаз.
— Что ты имеешь в виду? — недоверие, непонимание и подозрительность в голосе Бай Усяня так и сквозили, заставляя Се Ляня ощущать, как их силы вновь выравниваются благодаря фактам.
