В мозгу Кивали одна мысль пробегала, хватая за хвост другую, создавая определенный кавардак в обычно структурированном и светлом уме мага. Совершенно необычное событие выбило лорда из присущей ему по жизни уверенности.

Одно маг понимал твердо – если бы не чрезвычайное событие, каковое явно случилось, ноги лорда Ниоко в родовом гнезде Сияющих не было бы никогда.

– Что ж привело ко мне старого интригана? Попаданцы? Едва ли. Не его епархия. И в любом случае Совет соберется не раньше завтрашнего дня. Или даже позже.

Что же ему нужно?!

Однако придется впустить. Цеховая поддержка магов не пустой звук, даже несмотря на противоречия. Тем более, что причина вражды как была неизвестна, так и осталась, затаившись и спрятавшись в глубине веков.

К тому же, не подобает держать лорда на пороге. Сам возраст его требует уважения и титул, титул тоже того требует, – уговаривал себя Кивали Сияющий.

Лорд Киото не спускал глаз с Кивали, в душе сомневаясь насчет цеховой поддержки.

– Да, но Тасся! – Кивали с беспокойством взглянул на девушку, осознав, что совсем не желает, чтобы незваный гость ее увидел.

Тася же стояла сбоку, чуть поодаль, и с великим любопытством разглядывала пришельца.

По напряжению, искрившему в воздухе, она уже поняла, что пришла проблема. И, похоже, – она взглянула на напрягшегося Кивали, чьи скулы ходили желваками, – большая.

 Кивали Сияющий прочистил горло, и сказал хрипло:

– Лорд Ниоко, прошу вас, – он сделал приглашающий жест, и отступил в сторону, пропуская нежданного визитера.

– Какая неожиданность, – Кивали хмыкнул, не сдержавшись.

– Какая честь для нас! – ирония вкупе с сарказмом били из хозяина поместья прямо ключом.

– Чем, лорд, я обязан вашему визиту? – Маг подозрительно посмотрел на собрата, причем глаза его засверкали чуть более ярко.

Лорд Ниоко с достоинством, которое стоило ему немалых сил, вошел и, не отвечая на колкость Кивали, сдержанно поклонился. Он покосился на стоявшую неподалеку девушку, которая, надо сказать, его поразила что своей фигуркой, что прической. Причем, сложно сказать, чем именно больше.

Ниоко, несмотря на весьма почтенный возраст, который ему, впрочем, никто бы не дал, был еще тот ловелас. Как у нас говорится, ходок. Что интересно, привлекал он совсем молоденьких девушек. А ведь ни статью особой лорд не отличался, ни особой красотой.

Чем же он брал красоток? Похоже, умом. Ну, возможно, знал еще кое-какие секреты обхождения с дамой. Даже наверняка.

Короче, был обаятельный старый котяра. А когда он собирал свои огненные волосы в хвост, раскрывал глаза пошире и расцветал искренней улыбкой при виде девушки, пленившей его сердце, то просто преображался.

Казалось, на девушку смотрит бывалый герой, прошедший не через одну магическую войну. Его кривоватый, чуть крючком, нос, при взгляде на который некоторым знающим людям сразу вспоминалась небезызвестная Баба-Яга, придавал облику лорду некоторую таинственность и, как ни странно, законченность.

Старый ловелас задержался взглядом на Тасе, и глаза его поплыли, покрываясь поволокой.

Кивали, прекрасно знавший об этой особенности старого интригана, быстро подошел к девушке, и жестом собственника задвинул ее за спину.

Тася, до того с интересом разглядывавшая лорда Ниоко, покорилась жесту Кивали с некоторой неохотой. Но, чуть поупрямившись для порядка, она расслабилась, особенно, когда почувствовала его руку на своей талии, и сразу выглянула из-под плеча мага.

Девушке было так приятно видеть неприкрытое восхищение в глазах визитера, которого она нашла довольно…любопытным.

– Интересный тип, – подумала Тася, поглядывая на Ниоко. – Не сказать, что бы приятный мужчина, но что-то в нем есть. И кого-то он страшно мне напоминает… Взгляд, повадки…

Точно! Да вылитый Марсик, – Тася чуть не рассмеялась вслух, но сдержалась, чуть крепче обняв Кивали.

– Нелькин котяра. Такая же мордаха у него, и весь в боевых шрамах. Только у этого нос кривой, а так – ну просто вылитый. Марсик был известным гуленой, и далеко не только по весне.

Девушка не удержалась, и хихикнула, вызвав очередной заинтересованный, чисто кошачий, взгляд мага и недовольное движение Кивали Сияющего, который посмотрел на Тасю с некоторой ревностью во взоре.

Но, встретив ее взгляд, брызжущий весельем, и сам не удержался от улыбки.

Отчего-то лорда сразу перестал беспокоить визит старого врага семейства.

Глаза, Тасины глаза и биение ее сердца, которое он ощущал всем своим существом, вот что имело значение.Только это. Только она. Его Тасся. Лорд Ниоко, заметив, что внимание девушки переключилось на Кивали, недовольно хмыкнул и резким голосом проговорил:

– Милорд, не могли бы мы переговорить в кабинете? У меня неотложное дело к вам.

Хозяину поместья хочешь – не хочешь, а пришлось повернуться к незваному гостю.

– Ну что же, лорд Ниоко. Пройдемте, – сказал Кивали с холодком в голосе.

– Миледи, – он предложил Тасе руку, и, не оглядываясь на визитера, начал подниматься по лестнице.

Тому оставалось только идти следом.

Надо сказать, лорд Ниоко был в свое время неплохим магом. В возрасте двадцати лет, довольно поздно, у него открылась способность к магии Перемещений. Чему все семейство лорда было радо несказанно. Нет, не тому, что у него именно эта магия оказалась.

Здесь как раз радоваться особенно нечему. И мы помним, почему. Пропадали маги. Сложная магия, сложная в применении и управлении.

А радовалось семейство самому факту ее появления.

Единственный сын и наследник лордов Фемини. Известного рода, пусть и не блестящего, но, во всяком случае, маги в этом роду не выводились, и вот – с младенчества ни признака дара. Пусть хоть какого-нибудь. Даже плохонького. Левитации, например

Однако мальчик рос ветреным, не по годам пылким к лицам женского полу, куда, похоже, весь необходимый запал и уходил.

Недаром во всех пособиях по работе с магическими каналами такое значение придавали физическим упражнениям, медитации и, как ни странно, танцам. Впрочем, странного тут немного, потому что как раз танцы можно вполне себе отнести к физическим упражнениям.

Ниоко был единственным ребенком, и достался весь переизбыток любви матери и двух бездетных тетушек.

Вот с лицами мужеского полу в семье было напряженно. Некому было дать Ниоко суровый урок смирения. Некому было следить, что бы он отжимался и бегал столько, сколько необходимо.

Разве что имелся батюшка маленького лорда. Да тот занимался наукой, исключительно наукой и вся забота о малыше была на матушке да тетках.

Куда уж тут физическим упражнениям. Напрасно, напрасно батюшка так отстранился от воспитания мага. В его оправдание можно сказать только одно – когда в возрасте трех лет у всех детей просыпается магия, у Ниоко она спала мертвым сном.

Испытания проводились каждый год, и в семь лет лорд Фемини окончательно разочаровался в сыне, с головой погрузившись в науку.

Он кропал фолиант за фолиантом, желая поведать магическому миру о всех возникающих искажениях при формировании и активации магических каналов. О разнице в активации или инициации таковых у лиц женского и мужецкого полу.

Да много еще о чем. И, надо сказать, работы его высоко ценились коллегами по магическому цеху.

А юный отпрыск старого магического рода, тем временем, открывал оные знания на собственном опыте.

Великое множество юных дев, кои были не против приобщиться к познанию оных, в будущем, уже солидными матронами, частенько вспоминали его с затаенной улыбкой на устах. Несмотря на совсем не брутальную внешность, в душе юноши жил Казанова, да еще какой.

 Мы оставили Кивали с Тасей и идущим сзади лордом Ниоко, поднимающимися по лестнице опять в кабинет, из которого парочка сегодня уходила уже раза два.

Девушка, идущая под руку с лордом, никак не могла избавиться от ощущения, что все, что с ней происходит сейчас, не наяву.