Столовая встретила его тишиной. Только на кухне звенели тарелки и звучали чьи-то голоса. Мэйбл должна была быть неподалёку — сейчас её работой была помощь на кухне. Диппер точно не знал, что именно она делает, но, судя по тому, как девушка кривилась при одном упоминании своей работы, она ей совсем не нравилась. Да уж, Мэйбл явно предпочла бы что-то рисковое и безумное, обычная скучная рутина её не устраивала. А вот Дипперу было почти плевать, ведь за прошедшие месяцы он привык переходить в автоматический режим и почти не задумываться о своих действиях во время работы.

Но только почти, потому что желание похвастаться новой должностью перед раздражающим белобрысым парнем никуда не исчезло.

Он терпеливо дождался своей очереди и подхватил с подноса первую попавшуюся чашку, лишь тихо прошипев, когда та обожгла его руки. До обеда время ещё было, но некоторые дети уже занимали места недалеко от окошка выдачи. Кто-то, словно каменная статуя, замирал на своём месте, кто-то просто лениво оглядывался по сторонам, то и дело бросая взгляд на часы. Вскоре появилась особо шумная группка охранников, и столовую заполнил их громкий хохот. Мальчишка напряжённо вслушивался в их голоса, надеясь узнать хоть что-то полезное, но кроме постыдных слухов они ничего не обсуждали.

«Печально, но этого стоило ожидать…»

Он медленно сделал глоток, на мгновение скривившись, когда кипяток обжёг его горло. Затем, прождав ещё несколько мгновений, направился к выходу. Ему однозначно не нравилось быть у всех на виду, даже если при этом появлялась призрачная возможность услышать что-либо полезное. К тому же, с появлением на его груди треугольной медали, внимание к нему заметно повысилось. Многие работники словно невзначай задерживались на нём взглядами и долго осматривали, словно решая, стоит ли приближаться. И назвать эту деталь полезной мальчишка никак не мог.

Он неспешно вышел из столовой, почти не глядя себе под ноги. Его мысли занимало всё подряд, начиная от цвета формы очередного незнакомца и заканчивая случайными фразами Билла. Тот всегда умудрялся влезать в его размышления и сбивать мальчишку с расчётов. Было понятно, почему это происходит: Диппер не мог не думать о том, в чьих руках держится его жизнь. Однако парень всё равно раздражался и заставлял себя думать о чём угодно, только не о начальнике. Потому что от одного вида нахальной улыбки появлялась тошнота, а руки дрожали, желая раскрошить всё, что в них окажется.

— Смотри, куда прёшь! — послышался раздражённый голос и парень едва не свалился на пол, когда его грубо пихнули в плечо.

Он закусил губу, сглатывая раздражение и злость. Не время было устраивать истерику, у него слишком мало шансов выйти сухим из воды.

— Простите, — тихо пробормотал он себе под нос, собираясь развернуться и пойти обратно в столовую. Добрая половина его чая растапливала лёд под ногами, а рука горела от лёгкого ожога.

К его удивлению, пройти ему не дали. Мальчишку схватили за плечо раньше, чем он успел сделать хоть шаг в сторону.

— Какой же ты невоспитанный! — прозвучало рядом с ним, и парень впервые заметил, что голос звучит наигранно грубо, словно кто-то специально пытался изменить его. — Смотри, что ты натворил! Испортил мою новую форму!

— Я приношу из… — Диппер не договорил. Только подняв раздражённый взгляд, он вдруг застыл на месте, с неверием оглядывая знакомое лицо.

На него, улыбаясь самой нахальной в мире улыбкой и горделиво выпячивая облачённую в поношенную синюю униформу грудь, взирал Гидеон.

Диппер долго стоял, широко раскрыв рот и недоверчиво осматривая парня. Короткий чёрный плащ, тёмно-синий пиджак с сверкающими пуговицами. То тут, то там мелькали едва заметные заплатки и швы, где-то ткань потеряла свой цвет, заметно побледнев. Однако это всё же была форма охранников — старая, явно не по размеру белобрысому пареньку, но всё же форма. Диппер протёр глаза, ненадолго зажмурился и быстро поморгал, с удивлением обнаружив, что так бесящее его лицо этого психа никуда не испарилось. Он был готов поверить даже в то, что его начальник на выходных раздаёт детям печенья и читает им сказку на ночь. Но в то, что Гидеона вдруг повысили до охранника, он верить отказывался.

— Ты! — воскликнул Диппер спустя несколько минут напряжённой тишины.

— Вау, так ты всё же умеешь говорить! — едко отозвался Гидеон, усмехнувшись.

— Но как?! — едва не впадая в истерику, спрашивал мальчишка. — Как ты это сделал?

Улыбка на лице Гидеона стала ещё шире, а самодовольства в ней прибавилось не меньше, чем на тридцать процентов.

— Я просто воспользовался шансом, — он пожал плечами, разыграв безразличие. Однако лишь по его взгляду можно было понять, что он явно доволен такой резкой реакцией шатена. — К вам разве не приходили неделю назад?

Диппер смог только растерянно помотать головой.

— Ах, да, прости, я совсем забыл, — он снисходительно взглянул на шокированного парня и прищурился, едва сдерживая бурлящее внутри него удовольствие. — К каким-то жалким сортировочным центрам не приходили…

Диппер был готов рвать и метать. Они никогда не договаривались о соревновании в званиях, но было понятно, что никто из них не хотел вдруг оказаться отстающим. Они работали день за днём, с нетерпением ожидая повышения хотя бы для того, чтобы со снисходительной улыбкой похвастаться новым званием. И Диппер был готов наброситься на этого помешанного психа, потому что его взгляд так и говорил: «Я теперь на хорошей должности, а чего добился ты?». Даже сверкающий на его груди значок теперь казался лишь куском металла, потому что ничего, кроме новой одежды и спальни, тот ему не дал.

Диппер через силу натянул на лицо улыбку и постарался как можно глубже спрятать разочарование.

— Мэйбл знает? — он очень надеялся, что его голос не дрожал. Ему не хотелось показывать Гидеону свои настоящие эмоции.

— Ох, нет, моя зефирка ещё не в курсе, я надеялся рассказать ей во время обеда, — с удовольствием ответил парень, смахивая несуществующие пылинки с формы. — К тому же меня всё ещё не утвердили в должности официально. Мы вроде как проходим подготовку…

Это было сказано небрежно, так, словно в этом не было ничего особенного. Однако Гидеон даже не пытался скрыть ликование в своём взгляде. Он открыто проявлял неприязнь к брату своей возлюбленной.

— Ясно, — процедил мальчишка сквозь плотно сжатые зубы. — Я рад за тебя…

Он наблюдал, как Гидеон уверенной походкой направляется в столовую. Только когда чужой силуэт скрылся за дверью, парень позволил себе тихо выругаться и быстрым шагом удалиться прочь от этого места. Он сжал значок на своей груди, обещая себе работать ещё усерднее, стараться намного больше. Лишь на мгновение, но его вдруг посетила чрезвычайно глупая мысль:

«А может… попросить помощи у Билла?»

***

— Ты сегодня необычно тих, — с лёгкой ухмылкой заметил Билл. Он изящно подхватил чашку и сделал быстрый глоток, с наслаждением прикрывая единственный глаз от разлившейся по телу теплоты.

Диппер потерянно кивнул, неспешно передвигая фигуру на несколько клеток выше. Он почти не вслушивался в слова Билла, думал о чём-то своём, лишь изредка отвечая невпопад.

Тихо стучат часы, шуршит плащ на плечах Билла от малейшего движения. Сейчас в кабинете тепло, но спать пока не хочется. Даже немного непривычно, похоже на самые первые его посещения. Тогда в этом кабинете так и стояла атмосфера неловкости, а тишина казалась такой плотной, что почти ощущалась на руках. Диппер думал. Прокручивал в голове столько разных мыслей, что перед глазами иногда темнело, а тело сводило секундной судорогой. Наверное, стоило бы отвлечься, обратить внимание на Билла и постараться поддержать разговор.

Однако всё, что мог делать парень — натянуто улыбаться и изредка кивать в ответ на слова начальника.

Кажется, Билл раздражён. Он часто поднимает чашку, хотя почти не пьёт. Смотрит на него внимательно, прожигая насквозь и, кажется, почти прорывая хрупкую защиту странного ошейника. Но это только кажется, ведь иначе у мальчишки были бы серьёзные проблемы. Да и взгляд Билла так и кричал о том, что его ужасно раздражает неопределённость и пассивное поведение одной очень задумчивой Сосенки…