— Хм, шестнадцать, говоришь… — задумчиво протянул Билл, передвигая ферзя в конец доски. Мальчик тут же напрягся. Не столько из-за вопроса, сколько из-за белых фигур, неотвратимо приближавшихся к его королю. — Ты ведь должен сейчас быть в старшей школе, верно?
Диппер фыркнул и показательно отвернулся. Он не был настолько глупым, чтобы отвечать на подобные вопросы без повода. Тем более если эти вопросы задавал его странный начальник.
— Ну же, Сосенка, не стоит быть таким упрямым, — рассмеялся Билл, с наслаждением протягивая руку к очередной съеденной фигуре. — Это ведь простой вопрос для поддержания разговора. Здесь нет никакого подвоха, ты можешь не беспокоиться об этом. Или же тебе так нравится тишина?
Диппер вздохнул, скрестив руки на груди и впившись напряжённым взглядом в потолок. Он не обязан отвечать, а значит и не будет делать этого без повода. Лучше вообще лишний раз не говорить. Кто знает, как именно могут использовать такую, казалось бы, бесполезную информацию против него. Мальчик уже достаточно убедился, что его начальник никогда не делает что-то просто так, в его действиях всегда кроется больше, чем видно на первый взгляд. Возможно, все эти вопросы — часть его очередного плана…
Диппер едва сдержал довольную ухмылку. Кажется, он только что нашёл прекрасный способ выводить Билла из себя…
Впрочем, судя по громкому смеху Билла, этот способ был недееспособным…
— Бог мой*, ты действительно такой забавный, когда пытаешься быть серьёзным! — смеялся мужчина, не сводя насмешливого взгляда с мальчишки, который изо всех сил впился пальцами в край стола. Судя по убийственному взгляду, слова Билла показались ему крайне оскорбительными. — Честно, вечно смотрел бы на это. Жаль, нет возможности запечатлеть этот момент на бумаге…
— Действительно, как жаль… — процедил сквозь зубы Диппер, изо всех сил пытаясь натянуть на лицо улыбку. Он ненавидел, когда люди считали его милым или забавным. В конце концов, он мужчина! Да, чуть ниже и слабее сверстников, да тощий и немного неуклюжий, да, он не чихает как многие его одноклассники — что все в округе вздрагивают и озираются по сторонам. Однако это ещё не повод называть его милым!
— Ну-ну, не стоит так расстраиваться. Расслабься! — судя по усилившемуся смеху Билла, жалкие потуги мальчишки сдержать себя и не наброситься на начальника со стороны выглядели уморительно. — В конце концов, я слишком молод, чтобы умирать вот так. Хотя… с другой стороны умереть от смеха звучит крайне привлекательно…
— Странный… — прошептал мальчишка себе под нос, опустив взгляд.
Верно… Билл Сайфер — очень странный человек…
Диппер не знал, как именно объяснить это чувство. Просто при каждом взгляде на него кроме злости, ненависти и отвращения он чувствовал что-то ещё. Что-то, от чего мурашки пробегали по коже и хотелось убежать как можно дальше, скрыться от внимательного взгляда. Билл часто улыбался, но его единственный глаз всегда оставался широко открытым, полным скуки, злости… безумия. Диппер не знал, как это объяснить, он просто чувствовал, что с мужчиной что-то не так. И эта повязка… Что скрывается за чёрной тканью, прикрывающей второй глаз? Может, если бы мальчик узнал это, он смог бы лучше понять Билла?
Диппер ненавидел себя за это, но не мог не признать: ему интересен Билл Сайфер. Он всегда замечал необычных людей и невольно тянулся к ним, восхищался. Он больше всего на свете любил загадки и даже в опасной ситуации просто не мог хоть на миг не задуматься о том, что же скрывается за этими странными чертами. Диппер не мог это контролировать, он просто прыгал в омут рисков и неизвестности и окунался в новые загадки с головой. Билл Сайфер же был словно соткан из тайн, и каждый раз, когда мальчик случайно сталкивался с ним взглядом, он не мог сдержать дрожь. Он желал раскрыть всех скелетов в шкафу этого человека и узнать всё, что только могло показаться ему интересным.
— Шах и мат, — протянул Билл и вновь рассмеялся, когда мальчик подскочил на месте и бросил на него растерянный взгляд.
***
— И здесь нет, — прошептал Диппер себе под нос, мысленно вычёркивая из списка очередной сектор.
Прошло уже две недели, а он всё никак не мог найти даже просто упоминания об Эммит. Он заходил в её кабинет не раз и не два, неловко топтался возле дверей, а затем задерживал дыхание и стучал. И каждый раз вместо раздражённого, но всё же тёплого взгляда девушки он получал громкие крики от незнакомого мужчины. Диппер никак не мог понять, что произошло и куда же исчезла Эммит. Она ни разу не говорила ему, что собирается сменить должность, ни разу не упоминала о том, что хочет оставить свой кабинет. Диппер прекрасно знал, что он для неё — чуть больше, чем никто. Просто очередной везучий мальчишка, который оказался в её кабинете…
Однако он всегда был уверен, что Эммит обязательно расскажет ему о своих проблемах, если они появятся…
Диппер не знал, злиться ему или же сходить с ума от волнения. Он день за днём поднимался на один и тот же этаж, шёл по знакомому коридору и вдруг понимал, что снова оказался возле белой двери. Каждый раз он злобно шипел что-то себе под нос и разворачивался, практически бежал, громко стуча обувью по камням. Так, как будто он хотел, чтобы его услышали и догнали… Это было так глупо и по-детски, но парень не мог ничего с собой поделать. Он был… ужасно обижен на Эммит, которая вдруг исчезла, не сказав ни слова напоследок.
— Ну и где теперь мне её искать? — тихо спрашивал сам себя Диппер, стараясь не смотреть в сторону знакомой двери.
Диппер понятия не имел, что ему делать. Он даже не был уверен, что ставшая почти родной для него девушка находится где-то рядом. Её могли переместить на верхние этажи, может, её повысили, и сейчас она с недовольным ворчанием осматривает охранников. Однако почему-то в это верилось слабо. Диппер всё ещё помнил, как часто она ругалась, когда разговор вдруг заходил о других работниках. Она ненавидела здешние правила и считала всех взрослых вокруг идиотами. «Армия клоунов» — так она их называла. И каждый раз, произнося это слово, она кривилась так, словно в её чай кто-то добавил слишком много лимонного сока.
— Идиот, — шептал сам себе Диппер, очередной раз подходя к двери и прислушиваясь. — Влюбился что ли, придурок? Зачем она тебе?
Диппер и правда считал себя идиотом. Потому что даже при полном отсутствии результата он продолжал искать. Он недовольно поджимал губы, бегал по каньону как сумасшедший, окидывая взглядом лестницы и коридоры, каждый раз вздрагивая и провожая взглядом чужие силуэты. Эммит мерещилась ему повсюду. Он видел её в каждой девушке, жадно оглядывал чужие черты, надеясь найти в них что-то знакомое. Он был таким идиотом, что однажды постучался в дверь, вздрогнув от насмешливого тона своего начальника. Однажды он зашёл к нему в кабинет раньше срока и попросил список всех работников каньона.
Диппер ненавидел себя в тот момент. Потому что он, слёзно пообещав отвечать на любые вопросы в течение нескольких дней, нёсся по коридору, сжимая хрупкий листок бумаги. Его глаза быстро перебегали от номера к номеру, внимательно вчитывались в незнакомые имена, выискивая то самое, нужное. Он взволнованно стучался в двери, раз за разом повторяя имя девушки незнакомым людям, и каждый раз он сжимал мятый листок бумаги, не услышав ничего нового. «Нет такой здесь. Может, ты перепутал имя…» — говорили они снова и снова, а затем растерянно смотрели на поникшего мальчишку, который тихо извинялся и закрывал дверь.
Мальчик не знал, но что-то внутри него так болезненно сжималось при каждой мысли об Эммит. Так, словно она исчезла навсегда и больше никогда не вернётся. Ему казалось, что что-то здесь явно не так, что он должен продолжать поиски. Однако время шло, силуэт девушки перестал мерещиться ему в коридорах, а в памяти померкла чужая улыбка. Спустя полмесяца он не мог вспомнить её голос, не мог представить себе её смех. А ещё через неделю он с трудом вспоминал цвет её глаз. Она стала… лишь воспоминанием. Блеклым и тяжёлым. Таким, что при каждой мысли о нём на глаза почему-то наворачивались слёзы.
