— Что ты делаешь?! У тебя что, совсем нет понимания того, перед кем можно оголяться, а перед кем — нельзя?! Прикройся хотя бы этим! — махнул я в сторону ярко-розового пледа, лежащего на кровати.

— Не хочу я прикрываться им: я на этом пледе снимаюсь — он весь в лубриканте!

Полотенце исчезло из моих охладевших пальцев. Упав на задницу, я закрыл ладонями лицо и задышал в них громко и сипло, аки Дарт Вейдер. Каждый выдох прогонял приближающуюся истерию, но каждый вдох возвращал ее обратно на расстояние шага от меня.

Выискав где-то нежно-голубой халат, Вельт оделся, завязал пояс бантом и присел передо мной на колени. Я видел его виноватое лицо в щелки между пальцами, однако легче мне отнюдь не становилось: любые его эмоции уже не отменят того, что он делал…

— Я думал, ты поймешь меня хоть самую малость… — сказал он, и я отрывисто рассмеялся в ладони.

— Пойму что, Вельт?..

— Все, — просто ответил он. — Мне не особо нужны деньги. И не для незнакомцев я снимаю себя. Только для себя…

— Вельт, — простонал я, бессильно отнимая руки от лица, — я ничуть не желаю ущемлять твое сексуальное становление: мастурбируй на здоровье, используй секс-игрушки, если они удовлетворяют тебя, снимай видео и пересматривай — ради Бога! Чем бы дитя ни тешилось! Но отправлять кому бы то ни было эти ролики ЗАЧЕМ?..

— Я… — потупил грустный взор он. — Переписываясь с этими мужчинами, я… представляю, что играю в ролевую игру с тем, кто мне… очень сильно нравится… Но я ему не интересен, — печально улыбнулся Вельт, — а его «заменителям» всегда нравлюсь…

— Вельт, это… Боже, почему в своей голове ты не можешь все это представлять?! Зачем… ТАК делать?! Это… множество каких-то мутных мужиков и… деньги…

— Отчасти ты был прав… В какой-то момент мне действительно понадобились деньги…

— На что?

— На маленький анальный фаллоимитатор, — признался он, краснея прямо на глазах. Тесно прижав подбородок к ключицам, он говорил невнятно, словно с набитым ртом, и стыдливо смотрел куда-то вниз. — Я подрочил на камеру и продал этот ролик одному порносайту… На выручку купил то, что хотел. Но вскоре его размеры показались слишком небольшими, и стало интересно, будут ли другие ощущения, если приобрести модель с более крупной головкой… Я снял видео с уже купленным дилдо — заработал снова — купил другой, а потом по той же схеме — вибратор, цветные линзы и «серебряный» парик, чтобы можно было не бояться попасть в кадр целиком… В итоге, я понял, что сайты мне недоплачивали, и я создал что-то вроде выполнителя заказов — «Кролика во грехе»…

«Кролик»… «Кролик»…

— Ты… — произнес я, облизнув пересохшие губы, — снимался, дай угадаю, в белых кроличьих ушах поверх парика?..

— Угу, — плаксиво закивал Вельт.

— В тех, которые я подарил тебе когда-то на Пасху?..

— Угу…

— Почему не попросить было?.. Почему не подойти и не сказать: «Дэм, у меня неординарные сексуальные вкусы, и на все это мне нужны деньги. Помоги, пожалуйста, дай-мне-их»?..

— Я не знаю… — шмыгнул носом он.

— Даже не пытайся: твои слезы сейчас на меня не подействуют. Я… я не просто зол, Вельт. Я глубоко в тебе разочарован. И в наших «доверительных» отношениях…

— Они — доверительные! — Порозовевшие мокрые щеки Вельта сверкнули, когда он резко поднял лицо.

— Да? И в чем проявляется это доверие? Все эти годы я рассказывал тебе если не все, то очень-очень многое. То, что обо мне не знает Синди, а я ведь с ней свою жизнь буду делить…

— Ну и катись к своей Синди… — буркнул Вельт, сжимая полы халата.

— Мда, — вздохнул я и поднялся. — Все понятно. Бессмысленно о чем-то с тобой говорить…

Я сделал уверенный шаг по направлению к двери, но Вельт, роняя слезы на воротник халата, вцепился в мою правую ногу.

— Вельт, какого…

— Да постой же ты! — закричал он, и слезы пуще брызнули из его ясных глаз. Ошарашенный, я взирал на скулящего у моей ноги Вельта, искренне не понимая, что на него нашло. Ах да, наверное, боится, что я расскажу Полу и Шерон… Какая еще может быть причина для страха и отчаяния, застывших на его лице…

— Не переживай. Знание о твоем падении я оставлю при себе. Пусти ногу, будь добр.

— Дэм…

— Хватит хныкать: никто не умер.

…разве что моя вера тебе…

— Дэм, пожалуйста…

— Пожалуйста — что?

Я встал прямо, будто и не собирался никуда уходить. Вельт вытер мокрый нос рукавом, однако так и не поднял задницу с моей стопы, а руки его неизменно крепко сжимали немеющее бедро.

— Что мне сделать, чтобы ты… чтобы не было больше разочарования?..

— А сам-то как думаешь?

— Хочешь, я удалю «R@bbitInSin»?! — вскинул он голову. — Прямо сейчас, при тебе! А перед этим можно привязать аккаунт к твоему номеру телефона: тогда сам я никогда не смогу его восстановить!

— И что помешает тебе создать нового «Кролика»?

— Мое честное слово…

— Оно чего-то стоит? — спросил я из-под опущенных бровей. — Неизвестно сколько ты скрывал от меня такое. Откуда я могу знать, что нет еще более страшных секретов?

Услышав мой жестокий ответ, Вельт поник. Его пальцы медленно сползли с моей штанины, и мальчик склонился всем телом в сторону кровати, освобождая наконец мою стопу.

— Есть… — почти неслышно вымолвил он.

— Повтори.

— Я сказал… «есть»… Еще более страшные секреты… Их… три или четыре… смотря как считать…

И что дальше?.. После этого бросающего в дрожь признания я смогу, как и задумал ранее, повернуться к Вельту спиной и уйти?.. Нет… Разумеется, нет… Сев по-турецки перед отвернувшимся вполоборота мальчишкой, я сцепил пальцы в замок и приготовился слушать. Вот только Вельт не торопился рассказывать.

— Не хочешь раскрывать секреты — обрисуй их в общих чертах, чтобы я понял, насколько все серьезно.

— Все?.. — спокойным, но по-прежнему дрожащим голосом узнал Вельт.

— Все до одного.

Повернувшись ко мне, он поправил полы халата и откашлялся, пытаясь потянуть время.

— Я… ворую…

Приехали…

— В магазинах?

— Нет…

— У кого-то, кого я знаю?

— Да…

— Воруешь что-то из дома? У своих родителей?

— Нет, — скривился он, точно откусил лимон.

— Что, у меня?

— Д-да… прости…

В очередной раз я лишь тяжело вздохнул. Воровство у меня — не так уж и страшно. В смысле, я хотя бы в полицию на него заявление не подам, узнав о пропаже: Вельт в безопасности, это самое главное. Но отнестись поверхностно к первому его секрету я не могу — пусть Вельт знает, что я не закрываю глаза на его проступки, а недоволен его поведением в полной мере.

— Что еще?

— Т-тот, кто мне нравится… мужчина…

— Не поверишь: я догадался.

— В смысле… не просто мужского пола, а именно мужчина… взрослый…

Взрослый мужчина, которому он неинтересен, если верить его же словам. Вельт в безопасности — все хорошо.

— Дальше, — бесчувственно приказал я.

— Я… знаю большой секрет… но никому не могу его рассказать, потому что тогда из-за этого пострадают многие люди…

— А от хранения тайны?

— Всем будет хорошо… Не я один ее храню, и другой человек — взрослый, умный… знает, что делает… Так что я полагаюсь на нее…

— «На нее»? — хмуро повторил я.

Он испуганно зыркнул на меня, словно проговорился и в эти самые мгновения проклинал себя за это.

— Кто она, Вельт?

— Я не могу сказать, правда…

— Это Синди? — вспыхнула в моем мозгу безумная догадка.

— Нет. Синди это вообще никак не касается.

— Хорошо. Это был третий секрет. Какой четвертый?

Вельт покраснел как маков цвет.

— Это… связано со вторым секретом… с моими чувствами… к мужчине…

— Ну и?

— Я… мастурбирую на мысли о нем… и делаю еще… всякое разное…

— Ну, об этом я не горю желанием услышать, уж извини. Дай мне прийти в себя и только тогда приходи плакаться в жилетку по поводу безответной любви. — С громким кряхтением я встал с пола и подошел к двери. — Я могу тебе доверять? Могу верить, что ты удалишь этого своего «Кролика» сам, без моего надзора, по-честному?