— Не бойтесь, милая барышня, сейчас крыс тут нет. Но Тиримису — это трупы, которые сбрасывают почему-то всегда в канализацию! А с трупами и приходят крысы, — трюмберг причалил лодку к поребрику, но вылезать из лодки, само собой, не стал. — Все, пришли…

— Быстро, — Нэй усмехнулся, засунул руку в карман и вытащил из него несколько синих аккумов — денег не было, но аккумы всегда с собой. Или у него карманы волшебные? — Вот, возьмите, пригодится…

— Ну, от платы мы никогда не отказываемся, — дядюшка Буфур сгреб всю синьку уже в свою ладонь и в карман.

Но порыв Илины его сильно удивил и обескуражил. Та перед тем, как выйти из лодки, можно было и без помощи, так как та была очень ловко причалена к камню, наклонилась и очень смело поцеловала трюмберга в щеку.

— Спасибо вам…

— Э… У… — только и сумел выговорить трюмберг, но было видно, что ему приятна такая оплата.

— Я бы тове тефя поселофала, но фидишь, — проговорила Элли, разжимая ладонь, в которой уже был небольшой ледяной осколок от шара. Но щека все равно была распухшая.

Трюмберг замахал руками:

— Хватит, хватит! Оплата и так уже слишком большая! — что привело всех в доброе расположение духа.

Нэй выбрался последним, на камень из грязи, но перед этим у них произошел небольшой диалог:

— Не помогайте другим, пусть это будет маленький наш секрет.

— Молодой человек, — так же тихо произнес трюмберг, — мы дали слово помогать всем.

Нэй как-то огорченно вздохнул, но оказалось, это было не все, сказанное дядюшкой Буфуром:

— Но! — он поднял палец вверх. — Как ты думаешь, много людей знает о существовании секретного кирпича и позывного о помощи?

— Никто не знает? — Нэй очень удивился.

— В архивах людей можно найти наши договоры и наши советы, но кто сейчас роется в архивах?

— Еще раз спасибо.

— Целоваться не будем! И до свиданья, — проговорил трюмберг и заработал веслом, унося и себя, и теперь уже снова лодочку во тьму канализации.

Нэй вылез на каменный выступ, все ждали только его:

— Чего стоим? Кого ждем?

— Тут очень узкая винтовая лестница, Сэму не пройти, — проговорил Отон.

Нэй посмотрел на орча:

— Но я уверен, что у Сэма уже есть мысль по этому поводу и он ее уже думает?

Сэм неожиданно рассмеялся:

— Ты весь одна шутка!

— Это у меня нервное. Честно. Как вспомню про пулю, меня начинает бить нервная дрожь, только шуткой и успокаиваюсь, — когда Нэй говорил, сзади подошла Элли и обняла его, прижавшись головой к его затылку:

— Обофаю тефя, щелофек-сосо.

— Ну, а если честно, то да, тут недалеко должен быть выходной коллектор рядом с хрюшнями. Бывал я в этих катакомбах, надеюсь не заблужусь, — проговорил Сэм и обратился к Отону: — Ваше Высочество, Максимилиан все еще работает у вас в хрюшнях?

— Максимилиан Тобатург? Да, есть такой орч.

— Это хороший мой друг, хотя виделись мы с ним в последний раз, о-о-о, — Сэм посмотрел на Нэя и ушел от мечтательности. — Через час здесь будет сотня орчей, никто и близко не подойдет! — и хлопнул так себя по груди, что разбрызгал грязь по сторонам. Впрочем, это мало кого расстроило, все и так были в грязи.

— Орчи участвуют в Тиримису? — спросил Отон.

— Нет. Но они придут защищать меня, а со мной и моего нурча, а с нурчем и вас, так как в мире нет ничего главнее дружбы и понимания. А смерть нурча — это позор для орча, — и Сэм снова хлопнул себя по груди. — Все, пошел я…

И, спустившись в сток, быстро прошел по нему и через несколько секунд исчез, свернув в совершенно незаметный проход в стене.

— Час-то мы хоть выдержим? — спросил Нэй.

— Конечно. Бонифаций может решиться на штурм моего замка, но это все в теории. Штурм в истории был всего один раз, и то он произошел случайно. А на следующий день Король устроил взбучку своим свихнувшимся детям и обоих отлучил от Носителей Права!

— А как же победитель получает все? — Нэй вспомнил о том, что Предки выбирают только победителей в Короли.

— Так через год они дуэль организовали на мечах. Победителем и стал будущий король Отон V.

Ну вообще! Спятить можно от их истории.

На самом деле только, казалось, что все действие идет неспешно, просто все были на нервах, от этого и события тянулись так, как будто нервы успокаивались.

Когда все начали подниматься по лестнице, Нэй еще некоторое время постоял внизу, прислушиваясь к тишине. Может, где-то и слышалось что-то, но на границе восприятия. Впрочем, штурмовать замок через эту лестницу узкую и ржавую, смысла не было. А вот через тот проход, через который ушел Сэм…

Нэй посмотрел на потолок. Тут ведь меньше трех ярдов, а Сэм вполне себя комфортно чувствовал, не пригибался даже. Все-таки орчи владели пространственной магией!

Просто удивительно!

Поднялся по лестнице, ярдов десять вверх. Дверь металлическая, за ней небольшой коридорчик, как понял Нэй, для того, чтобы отсечь неприятные миазмы канализации, и за второй дверью какое-то складское, ну, кладовое помещение — ящики, бочки, но не припасы, а песок и смола.

Нэй открыл дверь и не останавливаясь двинулся по полутемным залам дворца. По наитию прошел, кажется, три или четыре комнаты с открытыми дверьми, как путь показывали, когда наконец услышал голоса.

Много голосов. Но, главное, вполне дружелюбных. Возможный штурм замка или его захват никто не отменял.

Нэй вошел в приоткрытую дверь и оказался под прицелом десятка глаз.

Люди здесь были знакомые и незнакомые.

Отон, Артур, Илина. Элли уже была в руках мага-лекаря Его Высочества, чувствовалось, что он профессионал. Было еще несколько персонажей новых для Нэя, незнакомых.

Офицер, майор, скорее всего, начальник личной охраны Носителя Права.

Двое мальчишек, выглядывающих из-за спины красивой и молодой женщины, как понял Нэй — братья-близнецы Тим и Фим, а женщиной была их мать, молодая и третья жена Отона — Матильда.

Была здесь еще одна женщина, красивая и, можно сказать, точная копия своего отца — Отона. И удивительное дело, но Артур, когда описывал свою сестру, был потрясающе точен.

Резкий профиль, как и у всех Лонгбардов, карие глаза, русые волосы, не короткие, как у мужчин, но и не такие чтобы уж длинные. Тонкие, очень чувственные губы. Впрочем, это описание подходило почти ко всем женщинам, поэтому, как говорил Артур, главное в ней было то, что она всегда носила мужское платье, как и сейчас — сапоги, штаны, чисто мужского покроя камзол. Но самое удивительное то, что она была одной из немногих гражданских лиц, кто имел права в Мирминоре носить при себе оружие, которое как раз и находилось у нее с левого боку, ножны с мечом. Артур рассказывал, что она мечник от бога, если честно, бой-баба, как и Алисия, только та была мастером лука, а эта — мастер меча.

И если Нэй не ошибался, звали эту красивую амазонку — Амелия Форса Альфина Сарта, графиня де Ботри. Но это по мужу она графиня, на самом деле ее имя встократ длиннее и величественнее, все-таки она Принцесса Крови и самая старшая дочь Отона. Лонгбарды не чурались связывать свои узы с менее родовитыми домами, от чего их кровь была в полном здравии и на вершине силы.

А еще, как понял Нэй, она была еще и курзаем! О чем, конечно, Артур знать не мог, если ему не говорили, а просто так об этом не говорят. Точнее, Амелия проходила школу курзаев, в ней чувствовалась их сила и знание. Конечно, эр’ката правила боевым миром, но и курзаи не отставали, а может в чем-то и превосходили их, так как это тайна и секрет уже именно людей! И самое интересное, что Нэю курзаи так и не открыли свои секреты. Сестры — это отдельный разговор, Нэй никогда не давил и не стремился заставить их поделиться секретами, хотя внешне они и казались слабее Нэя, как он говорил: учить вас еще и учить. Но на самом деле сестры были профессионалами и просто не показывали всего, что знали. И, в отличие от Молчаливых, Нэй так и не сумел договориться с тайными командирами курзаев об обмене знаниями. Те уперлись и ни в какую.