Уйма всяких шляпок, чепчиков, котелков и цилиндров и двухуголок. Ну и, конечно, множество всевозможных треуголок, без них никуда, так как они пока правили балом головных уборов.

Впрочем, вся эта мода была лишь желанием выделиться, запомниться, заявить о себе, так как было всем известно, что главную моду определял Король Рошана. Что он одевал в этот день, то и считалось модным на сегодня, пусть это и был пыльный камзол или потрепанный плащ. Но при этом ни один Король, разве что Узурпатор, не видел в разнообразии моды насмешку над собой — почему, непонятно; может, от того, что люди стали вдруг носить этакую пирамидальную шляпу, похожую на ночной колпак и почему-то прозванную людьми «узурпаторкой» — ничего не запрещал и не накладывал табу, но при этом и не принимал всерьез. Например, появившиеся парики так и не прижились, оставшись достоянием этаких профессиональных денди, которые и сооружали из них величественные и ужасные, но для них прекрасные прически.

Здесь, как уже было сказано, архитектура не знала границ. И пусть законы встречались немного странные, например, о том же первом этаже, который назывался нулевым и поэтому первый этаж и только в Мир Рошанском начинался с этажа второго, но зодчество превышало всякие ожидания. Собираешься увидеть обычный город, пусть и Великий, а увидишь не просто Величие, а Красоту и Мощь искусства созидания, как и самого Королевства.

И куда не кинешь взгляд, везде видна рука эльфов. Конечно, они не сами лично строили все эти великие строения, но как-то сумели передать свои мысли и талант строителей почти что обычным людям и орчам. От этого Мир Рошанский был еще более прекрасен и многогранен.

Здесь много кривых узких улочек, но и большое количество величественных широких проспектов. И площади не просто огромны, их объем невозможно описать; порой казалось, что на одной такой площади, например, Подвижника веры Нормара, мог расположиться небольшой город, так они были необъятны.

И те, кто привыкали, вживались в город, говорили, что он велик, но его можно обойти за день! Но те, кому Мир Рошанский в душу не запал, всегда утверждали, что это невозможный город, в котором даже дышать тяжело, так мало в нем воздуха от его огромных пространств.

А еще в Мир Рошанском существовала Улица Покаяния…

Улица, по которой любой человек, решивший покаяться, мог пройти и получить прощение за свои грехи. Или не получить…

Улица, прямая как стрела, длиною в тысяча пятьсот сорок шесть ярдов, была выложена брусчаткой, и не было в нее входов, кроме как Начала и Конца. Закрыта она была от всех домами с замурованными окнами в ее сторону. И только несколько мостиков позволяли перейти ее или увидеть тех, кто идет по ней.

Точнее, двигался только на коленях все эти долгие ярды.

Как появилась эта улица, доподлинно неизвестно, что довольно странно в мире, где с давних пор все архивировалось и запоминалось. Ну, или пыталось быть таковым.

Считалось, что эта улица существовала всегда сначала в Рошане, а потом уже в Мир Рошанском, но при этом первое упоминание о покаянии приписывали Сигизмунду II, который прошел на коленях этот путь и обрел прощение. Правда, никто так и не узнал, за что Великий Король Людей после своего заточения у эльфов и за две натиры до смерти своей прошел покаяние, и у кого просил прощения, так как считалось, что только у него за все его страдания следует просить прощения. Но чтобы просил прощения он?

Вторым — второй! — великим кающимся была Альфина Великая. Она первая создала уложение о Покаянии, в котором был выработан ритуал покаяния, и первая, кто прошел эту дорогу дважды. Первый раз ее темный плащ в конце пути обрел белизну. А вот во второй раз — и это на самом деле являлось легендой, так как никто не видел ее второго пути — плащ Покаяния, который надевал на себя любой кающийся, так и остался черным. Именно после этого и считалось, что Альфина отреклась от престола и ушла в монастырь. И тоже осталось загадкой, в чем она каялась и почему бог не принял ее покаяния во второй раз.

В общем, Мир Рошанский велик и многогранен.

И как уже было сказано выше, если кто-то в него влюблялся, то эта любовь навсегда. Но если кто-то не принимал, порой до ненависти в поджилках, то эта нелюбовь длилась всю жизнь, до самой смерти.

Мысли из головы.

========== 6. Тиримису ==========

02 октября (ос) 1440 года от Пришествия Скирии.

Мир Рошанский.

Мирминор.

Время к вечеру.

— Ваше Высочество! — послышалось справа, и Нэй встрепенулся.

Сел на сиденье кучерской кабины, мотнул головой. Как обычно, заснул от расслабляющего спокойствия движения кареты.

— Ваше Высочество, город! — повторил кучер.

О! Да! Он же хотел город посмотреть, поэтому и забрался в кучерскую кабину.

Посмотрел на кучера:

— Я храпел?

— Нет, — мотнул головой кучер.

— А если честно? — в упор посмотрел на него Нэй.

— Вот Вам крест, Ваше Высочество! — проговорил кучер и перекрестился, чисто по-христиански!

Христианская община существовала на Каракрасе испокон веков, раньше, чем скирианство пришло, но только именно после того, как скирианство стало религией официальной, то и христианство вышло из катакомб. При этом в их церквах нашлось место и Скирии, правда, было не совсем легко понять, то ли Христос — ипостась Скирии, то ли Скирия — всего лишь тень Христа. Их теологи сами путались. Но то, что они вполне себе уживались вместе, а в храмах христианских висели иконы жития Скирии, это факт неоспоримый.

Нэй хмыкнул, привстал в кабине, открыл верхний люк и, забравшись ногами на сиденье, выглянул на улицу.

Кареты, а их было пять, и фургон, в котором ехал лично Сэм, уже давно ехали по Мир Рошанскому, но тому, в который доступ был всем гражданам королевства и королевств. Кучер разбудил Нэя именно в момент, когда кареты стали подъезжать к северным воротам, если так можно сказать, Запретного города, который состоял из бархатных районов, ну и, конечно же, из Королевского Города-Дворца — Мирминора. А он, этот город, был даже больше этих обычных, свободных районов. Просто он находился за стеной и мало кто мог оценить его масштабы.

Выглянув, Нэй сразу убедился, что никаких ломаний шапок не происходило. По истории, эту традицию, когда королевские особы передвигались, а все люди, попадавшие на встречу, должны были кланяться, а сошо даже на колени вставать, прекратила Великая Альфина, заявив, что победителем считается не только она, но и народ, которому пора бы уже перестать кланяться. На самом деле это она должна была кланяться обычным воинам и людям, принесшим ей победу. Она же официально и окончательно отменила любое крепостное право и рабство, формально еще существующее до ее указов.

А почему Нэй отметил про себя ломание шапок? Потому что слух был, что в Мир Рошанском это до сих пор происходило.

Ну вот, некоторые встречающие все-таки останавливались и снимали шляпу, шляпку или треуголку и кланялись или реверанс делали в сторону королевских карет. Но тех, кто не приветствовал, а просто спешил по своим делам, гвардейцы уже плетками не стегали, как в старые добрые времена.

Демократия!

Но дорогу кортежу уступали и пешие, и конные, так что в этом смысле привилегии королевской крови оставались незыблемыми.

Приблизились к воротам, вроде Вторые Северные, возле которых исполином стоял один из Боевых, но не рабочих Големов, но останавливаться в очереди, которая растянулась на добрую сотню ярдов, карет десять, не стали. Еще одна привилегия королевского кортежа.

И Нэй впервые увидел одну из Больших Арок Благородства, которые были устроены в стенах Запретного города и исполняли функции ворот. Впрочем, как видел Нэй, эта большая Арка работала в холостом режиме, то есть в ней не было затемнения. Но, если честно, Нэй совершенно не знал принципа работы именно этих Арок, так как Учитель в своих записях их вообще не упоминал! Но то, что они работали, можно было увидеть после того, как кортеж проехал эту Арку.