— Нужна вода с пылью или кровью, или с чем-то еще, что способно превратить ее в грязь? — проговорила Элли.

— А если взять ведро с грязной водой? — поделился мыслью Сэм.

— Ты удивишься, но ничего не произойдет! Как это не парадоксально, но грязная вода в ведре, которую выливаешь на это облако — я не буду тут экспериментировать, сами понимаете, почему, как и разводить огонь — никак не действует на гномью пыль и ее пространственную сущность. А вот если эту грязную воду залить в такую вот брызгалку, по-простому — клизму, то эффект превзойдет все твои и наши ожидания. Конечно, не совсем грязь должна быть, а именно пыль с водой или кровь с водой. Хотя и чистая кровь действует эффективно, но мы ведь не будем и кровь себе пускать для уничтожения гномьей пыли, — Бобо прижал руки к вискам. — В общем, это не поддается объяснению, и еще многие капризы гномьей пыли не описаны и не изучены.

— Вы создали монстра, с которым не можете справиться и понять, — это вставил Нэй, но скорее не осуждающе, а философски.

Бобо пожал плечами:

— Как и любой ученый, даже если он думает, что перед тем, как создать, он думает, что знает, что создает. А если считать, что гномью пыль мы получили совершенно случайно, то это вообще темный лес.

— Скорее уж дебри, — Нэй усмехнулся. — Но несмотря на все капризы, гномья пыль ушла в народ и довольно бойко им применяется.

— Ну не то чтобы бойко и не совсем в народ. У нас ведь заключен договор с Тайной канцелярией и Гончими.

— Это как это? — об этой стороне вопроса Нэй не знал.

Бобо вздохнул, почесал затылок, видимо, понял, что сболтнул что-то лишнее, и проговорил:

— Варить гномью пыль могут всего несколько алхимиков-гномов и несколько алхимиков среди людей. Но, как я знаю, люди-алхимики ее на сторону не продают, у них ее не так много для продажи, то есть продажа идет только через гномов и только в Некроне. Хотя на самом деле сюда приезжают посредники, а куда гномья пыль идет дальше, мы уже не знаем. Иногда приезжают люди из Тайных канцелярий городов или отделов Гончих. Ребята, конечно, пытаются косить под посредников, но их легавость за версту видно, — он усмехнулся этой своей фразе. — Как я знаю, им гномья пыль нужна для экспериментов, они пытаются создать антидот, который не будет влиять на способности гончих, на их дар…

— Я слышал, что гномья пыль съедает дар гончих чувствовать преступление, — проговорил Нэй.

— Съедает? Хорошее слово ты подобрал. Мы же говорим «вымывает» или «размывает», потому что кровь — это жидкость, а гномья пыль и антидот действуют через кровь. Но, это не совсем так. Съедает дар, возьмем твою мысль, именно антидот! Обычный антидот, который помогает избавится от воздействия гномьей пыли, сам воздействует на дар не только гончих чувствовать след, но и любой другой дар. Тебе это не грозит, на тебя гномья пыль не действует. Конечно, антидот это делает не сразу, но чувствуется, как сила дара уменьшается, и для его восстановления нужно время, порой большое время. То есть гончие попадают в ловушку, так как сама гномья пыль воздействует отрицательно, и антидот так же для гончих вреден, даже больше опасен, чем гномья пыль. Получается этакий порочный и замкнутый круг, где то, что должно помогать, приносит еще больший урон. Вот поэтому алхимики Гончих и пытаются найти антидот, который не съедал бы… «Очень хорошее слово ты подобрал, Нэй! Да, да! Очень хорошее слово!» Или не вымывал дар гончих. Но, как я слышал, у них так ничего пока и не получилось.

— А что за договор?

Бобо плечами пожал:

— Мы договорились, что стоимость гномьей пыли будет запредельной, чтобы мало кто мог бы ее купить. Хотя все равно покупают. И договорились об особой цене для самих Гончих и Тайничих, хотя ребята еще ни разу не купили по договорной цене, — он пожал плечами. — Даже не знаю, зачем играют в шпионов. Ну и передаем имена всех покупателей в Комендатуру Некрона, хотя и тут ребята только фиксируют, но ничего не предпринимают.

— Ну тогда и нас тоже занеси в списки, — Нэй усмехнулся. — Причем мы возьмем все, что есть у тебя и у всех алхимиков, которые ее варят. Да, и очки тоже все заберем, вы еще себе сварганите, а нам для дела нужно.

— Всю гномью пыль?

— Да. И сколько ее у тебя наберется?

Гном снова почесал затылок, посмотрел на пудреницу:

— Ну, фунтов шесть наберу. То есть штук двадцать пудрениц. Она еще довольно тяжелая субстанция для пыли, так что не думайте, что эти шесть фунтов очень много.

— Да, я слышал об этом. А у остальных?

— Меня тут давно не было, поэтому я не продавал гномью пыль, правда, и не варил тоже. А вот другие, уверен, без дела не сидели. Но думаю, тоже не больше шести фунтов у всех. Гномья пыль, в отличие от антидота, варится очень долго — сто восемьдесят шесть дней и в малых количествах. Один котелок. Два уже сложно держать и отслеживать, ну, а три или четыре — вообще не слышал, чтобы кто-то… Хотя, нет! — он замотал пальцем, вспоминая. — М-м-м… Да! Есть среди людей такой алхимик, Сатр Леко зовут его, все расспрашивал меня, можно ли запустить сразу четыре или пять котелков. Я только плечами пожал, но сказал, что вполне возможно, ну если вообще не спать первый месяц, ну а там уже полегче будет.

— И ты остался в живых после общения с ним?

Бобо пристально посмотрел на Нэя:

— Хм… Это Некрон, здесь свои законы. Хотя, будь я где-нибудь в другом месте, мог бы и не уйти живым. Ты прав, он очень опасный человек, — и вдруг спохватился. — Ты его знаешь, что ли?

— Так, — Нэй сделал непонятный жест рукой, как будто отмахивается, — пришлось столкнуться на узкой дорожке, — и тут же посерьезнел: — Значит. всего двенадцать фунтов, и это будет… Это будет… Это буде-е-ет… О-о-о! Господи, Великий Скирия! Это будет сумасшедшая сумма! — посмотрел на Сэма: — Сэм, распаковывайся!

Да, забрали всю гномью пыль. Причем сторговались на сумму в два раза меньшую, чем все эти граммы-дримы гномьей пыли должны были стоить по договору между алхимиками и Гончими. А еще эти все алхимики наварили антидота для людей. В отличие от гномьей пыли, он варился быстро — десять дней, это очень быстро! — и не требовал особых условий.

Зачем?

Нэй как-то сам испугался своих мыслей, но у него вышло, что он создал первое в мире Каракраса химическое оружие направленного действия! Аж в дрожь бросило от таких чудовищных мыслей.

И Нэй, конечно, надеялся, что его не придется применять.

И очень обрадовался, что так и не пришлось применить.

Хотя в начале похода всем воинам двух когорт и отряду Хранителей были розданы поясные сумочки и был проведен инструктаж, что с ними делать, когда и зачем. Сумочки простые, но крепкие, с двумя отделениями — в одном пузырек антидота, а во втором три маленьких шарика, наполненных небольшим количеством гномьей пыли, смешанной с обычной пылью для распространения, с двумя капельками крови для усиления эффекта распространения — все воины когорт предварительно сдали кровь! При этом капитан-лекарь никакого скандала ни учинил, хотя в тот момент кругом были иголки — с одной капелькой человеческого антидота, и замешано все было на тяжелой воде. Эта смесь сразу тафгура не убивала и была получена благодаря экспериментам с «похищенным» тафгуром.

То есть в кризисной ситуации кидаешь шарик и тут же пьешь антидот. Тафгур при этом сразу же теряет ориентацию в пространстве, и у него начинается вынужденный отходняк от превращения. А если он еще эту смесь вдохнёт или выпьет, то даже дистиллят может не помочь! Была как-то мысль отравить все источники питьевой воды тафгуров этим биологическим оружием, но Нэй отказался от этой мысли. Так как это была бы верная смерть расе когтистых, даже ансортия не помогла бы. Да, и людям бы досталось, так как и на них, не смертельно, но тоже действовала эта гадость.

Но слава богу, таких ситуаций, где пришлось бы применить спецсредство, не было, а какие ситуации были, не привели к применению этого оружия против когтистых. Конфликты были, но у сторон хватило ума не доводить дело до обострения.