Варану было трудно защищаться и одновременно отстаивать добычу. Он злобно хлестал по земле хвостом, пытаясь дотянуться до противника, но это ему не удалось: леопард был все время на чеку. Предпринимая отчаянные выпады и щелкая массивными клыками, варан пытался оттеснить врага ка можно дальше от добычи, но то уклонялся в сторону, но не собирался уходить. Придя в неописуемую ярость и развернув устрашающую пасть, рептилия забыла об опасности и ринулась вперед напропалую с расчетом схватить врага за ногу и подмять под себя. Тогда победа была бы обеспечена. Воспользовавшись промахом варана, леопард отскочил вбок, затем оседлав противника начал в клочья раздирать его загрубелую шкуру. Враг сразу забыл о добыче и ринулся спасаться в свою нору.

   Леопард отобрал добычу у опасного противника и собирался ее уволочь к излюбленному месту в саванне, где трава была высокой и густой. После каждой удачной охоты он там залегал в спячку. Наличие холодного ключа, редкого явления в саванне, сулило приятный отдых.

   Леопард подошел к антилопе, она, находясь в шоке, лежала без малейшего движения, но была еще живой и внешне казалась невредима. Клыки варана едва заметно оцарапали ее загрубевшую шкуру на упругой и жирной холке. Леопард, конечно, собирался приволочь ее в логово живой. Пятнистый хищник примерялся ухватить дорогую добычу за самое крепкое место, но в воздухе раздался шум, от чьих-то могучих крыльев и гневный клекот пернатого врага.

   Над саванной на низкой высоте парил исполинский орел. Обладая отличным зрением он, естественно, заметил антилопу и стоящего рядом леопарда. Орел охотился на жвачных животных, а жесткое мясо плотоядных было плохой пищей. Он не собирался нападать на леопарда, его просто нужно было прогнать. Пернатый хищник опустился ниже, завис над своим врагом, и, демонстрируя угрозу, снова издал клекот.

   Леопард проигнорировал угрозу и это не понравилось орлу. Спланировав еще ниже, он собрался ударить упрямца своими острыми массивными когтями. Продемонстрировав отличную реакцию, пятнистый хищник отклонился вбок, затем неожиданно подпрыгнул и поранил пернатому бедро. Орла до предела разъярил этот дерзкий выпад леопарда. Он принялся бить его крыльями, одновременно угрожая когтями и гипертрофированным клювом, который был прочный как сталь и казался огромным крючком. Под таким ошеломляющим натиском леопард, огрызаясь, отступал и вскоре обратился в бегство.

   Орел и не пытался его преследовать, а опустился на землю рядом с отбитой добычей. Инстинкт подсказывал хищнику, что антилопа еще живая и он решил унести ее в гнездо, где его ожидала самка и четверо прожорливых птенцов. Перед тем как убить и расклевать добычу они всегда мучили ее (Так поступает кошка с мышью).

   Орел собрался уносить добычу, но послышался грозный топот от чьих-то тяжелых ног и раздался ужасный рев. Это голодный медведь, примчавшись из ближнего леса, теперь "инспектировал" саванну. Четвероногий хищник, мускулистый и сухощавый, был заметно крупнее носорога; все его существо впечатляло огромной силой, необыкновенной быстротой и упорством. Почувствовав запах антилопы, он так стремительно пробился сквозь траву, что едва не расплющил орла, который явно запоздал со взлетом. Пернатый хищник утратил добычу, но, видимо, считал - не навсегда. Ведь у него большое преимущество перед могучим противником. Можно ударить его сзади прочным тяжелым клювом, или крепко вцепиться когтями в не защищенную спину; за счет постоянных налетов рассердить медведя до предела и, вдруг прикинувшись больным, отвести от повергнутой добычи.

   Каждый раз при нападении орла, топтыгин становился на дыбы и взмахами передних лап поспешно отбивался от него, как от назойливой мухи. Но когда надоевший враг деланно прикинулся больным, медведь позабыл про антилопу и с торжествующим рычанием бросился вслед за ним. Орел, казалось, теряет силы. Он с трудом пытался оторваться от наседавшего топтыгина, часто вилял в полете, на полянках садился на землю и, волоча крыло, старался спрятаться в густой траве. В таких случаях рев медведя становился особенно торжественным, он звучал как раскаты грома.

   Один из низких могучих звуков привел антилопу в чувство. Она вышла из шока, осмотрелась и прислушалась. До нее доносились рычания и рев исполинского медведя, и злобный клекот хищного орла. А от близко расположенной норы неприятно расплывался тошнотворный запах варана. Инстинкт подсказал антилопе: нужно немедля уходить. Она с трудом поднялась на ноги и, еще слабая от пережитого, побрела в высокую траву, но подальше от безжалостных врагов.

   Заметив, что Крымов устал, Югд отключил установку. Затем, склонив голову вбок, он подложил под нее сложенные руки, а кивком указал на диван, предлагая Алексею отдохнуть. Космонавт в самом деле устал, ведь день был особенно насыщенным.

   Вельможа, с поклоном, удалился, а Крымов подошел к умывальнику, чтобы почистить зубы. Жители Асторины не использовали пасту, а применяли особый ополаскиватель. Он мгновенно очищал зубы, разносил приятный аромат, бодрил по утрам, а ночью создавал настрой для перехода ко сну. И диван оказался необычным. Он был заполнен внутри какой-то особой жидкостью, а его поверхность принимала самую удобную форму для желающего отдохнуть. Это роскошное ложе, подключенное к ЭВМ, реагировала должным образом на изменение позы человека.

   Алексей заснул почти мгновенно, но при этом себя бодро ощущал и воспринимал зрительные образы, запахи и звуки словно наяву. Влекущие прекрасные картины плавно сменяли друг друга, легкий бриз заносил издалека ароматы загадочных цветов и мелодичные напевы, тонко ласкающие слух. Все ландшафты были разрисованы в яркие удачные тона и, как после узнал капитан, преподносились по заказу.

<p>

Глава 15</p>

   Первая ночь на Асторине протекла удивительно спокойно, а пробуждение напоминало преддверие большого праздника. Давно уж космонавт не ощущал такого прилива сил и торжества души. Незнакомая прежде обстановка его необычного жилища представлялась привычной и естественной. После водных процедур, он с аппетитом позавтракал и стал ожидать Югда. Тот пришел подозрительно быстро, из чего Алексей заключил: за ним ведется наблюдение, но это его не огорчило. Если бы на Землю или на Луну неожиданно прилетели представитель иного Мира, за ним также стали бы присматривать.

   В помещении раздался приятный для слуха звук, предупреждая о визите, и Югд вошел с вежливым поклоном и задорной улыбкой на лице. Он был старше Алексея всего лишь на пять лет, но далеко продвинулся вперед в науке и по служебной лестнице. Как после узнал космонавт, Югд являлся полноправным академиком, судя по земным меркам. Вместе с ним прибыл Тагор, местное светило медицины. Он долго смотрел на Алексея в сложный оптический прибор, отдаленно похожий на бинокль, а затем движением руки пригласил его в соседний кабинет.