– Давно я здесь нахожусь? – Макар задал вопрос медсестре.

– С позавчера! Очумел ждать! – на вопрос ответил низкий мужской голос.

Макар приподнялся над подушкой, и увидел мужчину средних лет, сидящего в кресле в углу палаты, он заметил его и раньше, и подумал, что это какой-то врач.

– Два дня! – неожиданно дала ответ медсестра, как будто не слышала предыдущей реплики.

Данный казус привёл Макара в ступор, он даже хотел придумать какую-нибудь шутку, но в палате появился уже знакомый седой доктор и перевёл всё внимание на себя.

– Так, голубчик, ну что, – он перебирал в руках листы бумаги, – кажется, всё у вас в порядке! Как чувствуете себя?

– Голова болит, как будто палкой били! – пробормотал Матвеев.

– Ничего страшного, голубчик, последствия интоксикации! Поспите, вам полезно! Катенька! – доктор позвал медсестру, – Седативное дайте ему!

Приказ доктора был выполнен незамедлительно, и в скором времени Макар погрузился в глубоки сон, а мужчина в кресле глубоко вздохнул и картинно уронил голову на спинку кресла.

На следующий день Макару стало гораздо лучше. В палате собрались все родственники – мать, дед и обе бабули. Доктор Владимир Иванович объяснил им, что состояние парня вполне нормальное, «наверное, употребил не много», что «употребил», Макару было не ясно. Кроме них, в палате присутствовал и вчерашний незнакомый мужчина. Матвеев заметил, что он странно одет – штаны «клёш», рубаха с широким воротом, не застёгнутая на две верхние пуговицы, какой-то замшевый пиджак или куртка. Кроме всего прочего, на лице красовались довольно густые усы, в общем, если бы не сдержанная причёска – не слишком короткая и не слишком длинная, вышел бы чисты солист ВИА «Песняры».

– Кто вы? Как вас зовут? – решил поинтересоваться у незнакомца Макар, перебив всю семью, которая занималась причитаниями и бесконечным переспрашиванием «как самочувствие».

После неожиданной реплики Макара все насторожились. Незнакомец промолчал, а только широко улыбнулся – вместо левого верхнего резца у него красовался блестящий золотой зуб.

– Кто это такой? – раздражённо спросил студент уже у родственников.

– Это доктор… Владимир Иванович… – ответила мать, подумав, что сын говорит о нём.

– Да нет же! Вот! Усатый! В коричневом пиджаке! Ну, чисто герой-афганец!

Баба Тоня зарыдала в плечо Сергею Леонидовичу, Сергей Леонидович сказал: «Однако!» и ухмыльнулся. Вера Павловна, не смотря на мокрые глаза, сохраняла трезвость:

– Здесь кроме нас и доктора никого нет, Макар! Что с тобой?

– Да что за фигня, баб Вер? – студент выходил из себя.

– Чёрт побери, это что, Вера? Вера, это ты? – незнакомец подошёл к Вере Павловне и прикоснулся к плечу, но пальцы его проникли сквозь ткань и плоть, а баба Вера только поёжилась, будто от холода.

– Доктор, что с ним? – мать начинала паниковать.

В этот момент Макар начал думать, что с головой у него не всё в порядке, и даже хотел поинтересоваться номером палаты, но доктор расставил всё на свои места.

– Не волнуйтесь, такое бывает, небольшое помутнение. Он ещё не до конца восстановился, давайте оставим его, – Владимир Иванович движениями рук заставил гостей подняться, мать хотела чмокнуть сына в щёку, но доктор потребовал ускориться, – Его скоро навестят ещё гости!

– Мы завтра придём, Макарик, лапшички куриной принесём! – сказала напоследок мать, и родичи удалились.

– Какие ещё гости? – Матвеева происходящие события и так не радовали, а тут какие-то дополнительные спойлеры.

– А то не догадываетесь, голубчик! – ответил доктор и также удалился.

В палате оставался только незнакомец-галлюцинация. Сначала он также проследовал к выходу, но потом обернулся и рассеянно проговорил:

– Это определённо она… Как постарела… – сразу после этого, он присел на кресло спиной к Макару и замер в задумчивости. Больной же старался не обращать на него внимания: «Это всего лишь глюк, пропадёт через пару часов, ну в крайнем случае дней», – успокаивал он себя.

Но вдруг галлюцинация сама обратила на Макара внимание.

– Ну, что молчишь? Ты же не спишь! Давай, задавай вопросы! – незнакомец встал и подошёл в плотную к кровати.

Макар продолжил молчать – он пытался выключить голос мужчины, зудящий у него над ухом, но тщетно. Матвеев повернулся на другой бок.

– Хорошо, давай помолчим, времени у меня много, жаль у тебя его нет! – незнакомец начал ходить по палате взад-вперёд.

Макар не отвечал.

– Чёрт тебя дери! Давай говори! Я ждал тебя двое суток, а ты слова вымолвить не можешь? – не выдержала галлюцинация.

– Да что за нахрен?! – вскочил Матвеев, – Какой приставучий глюк! Исчезни! Уйди!

– Я бы с радостью ушёл, но, понимаешь, не могу! – незнакомец снова подошёл в плотную к кровати и навис над больным, чтобы тот уже точно не смог его проигнорировать, – И я не глюк, молодой человек! Разве глюк может с тобой гутарить?

– Ладно! – Макар привстал на кровати и продолжил саркастическим тоном, – Тогда, что ты за хренотень такая? Почему тебя вижу только я?

– Неужели не узнаёшь? – с усмешкой ответил незнакомец, – Или Вера не рассказывала? Фотографии не показывала? В живую-то да, ты меня не видел!

Макар сначала покачал головой, а потом задумался. Действительно, внешность этого человека была знакомой, особенно усы. Где же он мог его видеть… Точно! Его как будто током ударило:

– Ты похож на моего деда, Григория… У бабушки стоят фотографии, там она с ним на Мамаевом Кургане, и одежда такого же фасончика! – незнакомец всё время пока больной рассуждал одобрительно и картинно кивал головой, – Вот только он погиб в восемьдесят втором – разбился на машине!

– Почти верно, внучок!

– Скажи честно, «дедуля», – это прозвучало саркастически, – Я е*******?

– Эй, внучок, ша! Без матершины! Я этого не люблю!

В этот момент в дверь постучали. Не успел Матвеев ответить «войдите», как дверь отворилась и в палате появился высокий, крупный и абсолютно лысый мужчина в строгом, но истрёпанном костюме:

– Гражданин Матвеев, доброго дня, следователь следственного комитета Медведев! – он показал удостоверение, – необходимо задать вам несколько вопросов!

«Боже, какой-же сегодня хороший день!» – подумал про себя Макар, но вслух ничего не сказал.

За майором Медведевым в палату зашла девушка довольно высокого роста – несмотря на отсутствие каблуков, она была не многим ниже майора. Внешний вид её был создан из различных оттенков строгости – длинные вьющиеся рыжие волосы, костюмчик а ля «начальница всех начальников», чёрный маникюр, который Макар обычно называл «демонский», в общем, образ так и кричал о силе и независимости, но он всё-таки заметил, как она застенчиво отводит глаза при взгляде на него, да и веснушки не придавали серьёзности.

– Это стажёр Лисицына! – представил следователь.

– А-а-а! Стажёрочка! Волнуется, хотя и пытается скрыть! Дёргается и на тебя смотри только мельком! – констатировал глюк. К своему удивлению, Макар был вынужден согласиться.

Стажёр Лисицына кивнула головой, поправила чуть растрепавшиеся волосы и достала розовый блокнот с ручкой, в готовности записывать происходящее. Больной наблюдал за этим с интересом.

– Внучёк, а тебе, никак, понравилась девица? – дед Григорий обошёл её вокруг, – Да, хороша! Породистая! Как сказал классик, рыжие бывают либо очень хороши, либо ужасно дурны – это явно первый тип!

Макар, услышав подобное стал отводить взгляд и неумолимо краснеть. Стажёрка заметила это и фыркнула носом, от чего больной ещё более вогнал себя в краску.

– Гражданин Матвеев, – майор взгромоздился на стул и достал протокольный бланк, подобный тем, которые Макар видел на занятиях по уголовно-процессуальному праву, – скажите пожалуйста, как вы оказались двадцатого июня в квартире гражданина Ломаченко?

– Пошли стандартные вопросы! – прокомментировал дед и занял место на подоконнике, многозначительно вглядываясь в даль, – Ну, давайте, я послушаю!