— Но…

— Подожди начала события, Зигфрид. Первый старейшина, что стоит за этим ублюдком — причина, по которой нам не следует слишком открыто травить этого ублюдка, но сегодняшний день исключение. Поверь мне, скоро этот выродок узнает, где его место.

— Понял! — улыбнулся он, одарив хитрым, буквально ядовитым взглядом Аархила.

Сам же черноволосый мальчуган ясно понимал, что назревают проблемы, но с нынешними взглядами на жизнь его даже самую малость не волновало подобное. Ну изобьют его или унизят, что дальше? Он уже умирал, и уже имел опыт потери абсолютно всего, что у него было. Какие-то злобно настроенные дети и их родители его совершенно не волновали. Если раньше, до получения опыта другой жизни, гордость мальчишки не позволяла ему смотреть сквозь пальцы на любые оскорбления — сейчас же ему было просто пофиг. Такой он был сегодня, уже с совершенно взрослым мышлением, зрелый мужчина в теле совсем юного человечка.

Со скучным лицом, он наконец дошел до чертовой резиденции, и из-за бессонной ночи он уже в третий раз зевнул, чем навлёк гнев окружающих его сверстников. Бесчестный ублюдок, что нагло смеет зевать и быть здесь со скучающим выражением лица! Для почти всех окружающих он был просто омерзителен! И всё же, это «почти» было крайне важным, ведь была пара людей, что глядели на него не так, как другие.

Проходя мимо двух поверженных мальцов, четырнадцатилетняя девочка подошла ближе к тому, кто чуть было не потерял свои драгоценные бубенчики. Тот в это время хоть и с дрожью, но пытался встать, и тут что-то атаковало его спину.

— Не хочу, чтобы такой как ты стоял возле меня. Раз уж лёг, то лежи дальше.

— Таллина… — еле выговорил он это злосчастное имя.

Голос девушки был красив, и даже слишком, но мальчишка вовсе не был очарован ею, и даже напротив — его лицо было максимально хмурым. Из-за гнева, он уже было позабыл о всей боли, вновь попытавшись встать на ноги. К несчастью, девочка не дала ему сделать это. Второй удар вновь пригвоздил его к земле.

— Я повторюсь. Раз уж ты лёг, то продолжай лежать дальше, — произнесла она, чуть наклонившись.

— Прислужница ублюдка! — нашел он в себе силы на крик.

Лишь на гневе держался мальчишка, дрожащими ногами пытаясь встать на обе ноги, но Таллина не дала ему и шанса, поразив точным ударом ноги хрупкую челюсть. Она специально оглушила его атакой именно в это место, поскольку, глядя на друга этого несчастного, Таллина посчитала, что обезвредить его подобным образом было весьма символично.

— Можно считать, что долг уплачен, — весело сказала она сама себе.

«Хотя если подумать, то он ведь не видел, что я побила этого ублюдка… значит, я всё ещё должна ему», — мысленно оправдала она своё действие, а также и действия, что будут дальше…

И подобное было не впервые. Ранее она посчитала, что действия для оплаты этого самого «долга» недостаточны, потом уже думала, что он бы сумел сделать это и сам, а её действие ему лишь мешали… девочка не была с собой достаточно честной. Лишь единственная мысль о том, что этот ранее избитый ею мальчишка сможет своим длинным языком хоть немного помешать мероприятию Аархила побудила её в буквальном смысле «отпинать» его, и она даже на секунду не подумала, что тот возможно будет ниже травы и тише воды. Поправив свои золотистые волосы, девочка даже не удосужилась оглянуться и проверить, видел ли кто-то её жестокий поступок. Она просто побежала в сторону резиденции, а в голове её был лишь образ черноволосого, вечно молчаливого мальчишки, что полтора года назад помог ей в…

***

В городе «Светлый» было множество военных группировок, но вот три поддерживаемых Королевством клана считались главными и, если кому-либо требовались наёмники — их услугами пользовались в первую очередь; клан Зарак, к слову, являлся одним из этих трёх сил, что создавали хоть какой-то мир в этом захолустье. Каждый из кланов был законом и порядком в своём районе, и негласно они являлись членами регулярной армии Королевства. Конечно, отличия от настоящей регулярной армии были, ведь какая армия позволит себе враждовать с другой частью своей же армии? И что самое интересное — вышестоящие чиновники не были против межклановых войн, и наоборот считали, что конфликты закаляют бойцов. Каждый клан мечтал монополизировать Светлый город, а после расширять своё влияние и дальше. Таков уж был этот мир, где правители решали всё далеко не дипломатическим путём — сила, вот что решала все проблемы, и создавала хоть какой-то минимальный «порядок».

Мир, где в основном все пользовались лишь силой, и она же была самой большой валютой. Имея силу, ты мог получить любые нужные тебе богатства, любую женщину или мужчину! В этом мире не правили те, кто действительно умел править и вести народ к процветанию — любой с достаточной силой мог легко забрать себе власть, пользуясь людскими ресурсами так, как им было угодно. Даже условия для жизни на этом земле благоволили лишь сильным, ведь безопасных мест было крайне мало, а в самых богатых ресурсами землях был опасен даже воздух, что в буквальном смысле рвал на части обычных людей — и именно подобные положения, а также возможность бесконечно увеличивать свою боевую мощь и сделало менталитет здешних людей таким. Если мужчина поступал разумно и не стремился рисковать в какой-либо тренировке — его считали простаком, и нормальная женщина никогда бы не посмотрела на такого слабака. Амбиции, смелость, безумство… только проживая эту жизнь во второй раз, Аархил, наконец, начал понимать, в каком сюрреализме он жил. Парень мечтал прожить эту жизнь спокойно, без каких-либо проблем — просто найти свою любовь, уединиться в каком-нибудь лесу, где он бы построил небольшой дом из брёвен или камня. Для такого минималиста как Аархил — счастье было в мелочах, но увы и ах, его мечтам было не суждено сбыться. Если он не будет сильным, то им всегда будут пользоваться, а жить уединенно среди людей, что одним махом могут уничтожать горы и иссушать озёра — это жизнь, где ты полагаешься на удачу. Да и к тому же, в этом мире везде бродили разные монстры и твари, а потому сила была просто необходима. И сейчас, понимая то, каковы они, эти «сильные мира сего», Аархил глядел на них со злобой. Окидывая мимолетные взгляды на других будущих учеников школы Восход, он видел в их лицах восхищение, уважение… но сам он уже не мог их уважать, этих старейшин, что с напыщенным выражением стояли, окидывая взглядом младшее поколение. Оглядываясь назад, в свою прошлую жизнь, он вспоминал своих учителей, которые создавали чудесные предметы, строили прочнейшие здания, и всю свою жизнь отдавали себя ради простых людей. Это они были истинными великими людьми в глазах Аархила, и это они навязали ему подобные идеалы, которые полностью шли вразрез с нормальным для этого мира взглядом на важные вещи. Для Аархила — эти старпёры могли лишь разрушать, и для созидателя как он — подобные люди были настоящими паразитами! И он бы чувствовал к ним хоть что-то тёплое, если бы они жили ради защиты других полезных людей, но нет! Все эти люди были чудовищами, что эксплуатировали слабых. И возможно именно для этого мира подобное было правильным, но не для Аархила.

«Возможно, я уже никогда не смогу быть самим собой»

Большую часть своей жизни на континенте Аль-Таира, Аархила можно было смело назвать альтруистом. Деньги он брал исключительно на сырьё и еду, да и даже это он зачастую добывал сам, а вся его работа была почти что бесплатной, но при этом — наивысшего из возможного качества. Ему просто нравилось чувствовать себя полезным для мира, ощущать себя частью общества, винтиком великолепной системы, что двигал прогресс вперёд. Так он считал, и считал до тех пор, пока у него не забрали его любовь, и его учителей. Смотря через зеркало собственной слабости, Аархил наконец-то понял, что он был далеко не альтруистом — ему просто нравилось жить так, как жили его авторитеты. И когда они все исчезли из его жизни — всякое желание помогать другим у него пропало, а вместо этого в нём зародилась огромная жажда мести. Даже сейчас, находясь в совершенно другом месте, проживая совершенно иную судьбу — некая злоба сохранилась в нём до сих пор. Глядя на этих старцев, что скорее всего попытаются забрать его шанс стать основным учеником школы Восход, он видел в них тех самых «высших» из континента Аль-Таира, что убили всех его родных, а после старались украсть камень вечности…