Лошадь в этот момент подумала, как и Местятка, что ночью могут прийти волки. Чтобы их отпугнуть, лошадь решила завыть по-волчьи. Потом подумала, что на волчий зов волки, наоборот, скорее придут. Поэтому зарычала по-медвежьи. Получилось странно, получилось страшно, даже жутко. Болотная сова сказала своему супругу.

  - Нет! Это невозможно! Какой только невиданной нечисти на болоте не развелось. Валить отсюда надо.

  Местятка в себя пришёл, когда его кто-то по щекам хлестал.

  - Живой! - воскликнула красавица.

  - Ты ж меня чуть не убила, - и тут Местятка пригляделся. Луна светила ярко. Девица: волосы с зеленью, брови с зелёным отливом, ногти тёмно-синие, глаза мутно-зелёные. Местятка шарахнулся. - Болотница! Заманила!

  - Ничего не заманила, помощи ждала. А тебя испугалась. Явилось чудище: морда синяя, ноги мохнатые. Чистый навья. Да ещё и приехал на медведе.

  - На каком медведе?

  - На том. Что на краю болота глотку дерёт, всех распугал.

  - А зачем звала?

  Болотница ухватила Местятку за ворот рубахи:

  - Выведи меня отсюда, с болота.

  - А тебе разве здесь не любо?

  - Это папенька мой в болоте души не чает. А я жить хочу в чистоте и порядке.

  Она решительно тряхнула Местятку:

  - Выводи меня, говорю!

  Местятка встал и побрёл на звук, туда, где лошадь то ли ржала, то ли рычала. Местятка назвал это - ржачала.

  Лошадь, увидев Местятку с болотницей, удивилась. Затем удивилась ещё сильнее, когда Местятка болотницу на лошадь вежливо подсадил, а сам рядом пошёл.

  Местятка шёл сзади и смотрел в спину болотнице. Девица была ладная, рослая. В груди и заду широкая в меру, в поясе - узкая. Платье длинное, до пят. Красивое платье. Не иначе сказочное.

  К рассвету вышли на край болота. Болотница обрадовалась:

  - Вот теперь заживу. Не то, что на болоте. А женись на мне.

   Местятка призадумался:

   - Не-ет. Я на улу-хани женюсь.

   - А какая она?

   - Симпатичная, - сказал Местятка. Нет, вру.

   - Доброзрачная, - вот как он сказал.

   Тут болотница оживилась:

   - А я как?

   Месятятка только причмокнул. Оглядел её, и вдруг спросил:

   - А вот платье у тебя до полу. Это потому, что ноги кривые и волосатые?

   - Чего ещё? - обиделась болотница.

   - Так люди говорят.

   - Ну, смотри! - болотница подтянула подол чуть повыше колен. Какие ноги! Стройные, гладкие. Лепота!

   Местятка сглотнул и спросил хрипло:

   - А персей у тебя сколько?

   - Как положено, две. Но покажу, только когда женишься.

   - Нет. Я - на улу-хани.

   Тут болотница приободрилась:

   - Тогда и я себе почище найду. А тебе спасибо.

   Она оглядела его:

   - Давай-ка я тебе штаны пошью. А-то твои рваные, грязные.

   - Да сколько ждать, - отмахнулся было Местятка.

   Болотница усмехнулась:

   - Штаны я тебе мигом пошью.

   Она зашипела, засвистела, заклёкотала. Прилетели птицы, набежали ящерки, да ежи, к краю болота приплыли пиявки. Все они тащили какие-то ниточки, иголочки, что-то сучили и смётывали. Болотница ухватывала детали. Сращивала, бормотала заклятья. О-па! Штаны готовы! И какие штаны! Княжич в Путивле такие не нашивал.

   Местятка поклонился, положил штаны в дорожную суму и поехал дальше.

   На перекрёстке встал ждать половецкий поезд. К полудню устал, разомлел. Поезда не было. Тут показался мужик на повозке. Когда он поравнялся с Местяткой, Местятка спросил:

   - А половцы с Ряпного выехали?

   - Ещё утром, - откликнулся мужик.

   - А как я их пропустил?

   - Так они к северу взяли.

   - А чего так? На Киев тут дорога.

   - Значит, не на Киев, а на Курск поехали.

   - Так и на Курск здесь ладнее.

   - Значит, им севернее надо, во Вьяхань или в Попаш.

   Местятка только рукой махнул, да лошадь пришпорил. Как теперь половцев догонять?

   - А идут они шибко? - крикнул он мужичку.

   - Медленно. У них коньки-горбунки сильно гружёные.