— Давай выберемся отсюда, — Ксюша подставила подруге плечо, чтобы та могла опереться. Юлька наступила на ногу и прошипела что-то неразборчивое, похромала к выходу. Было видно, что каждое движение ей неприятно.
— Что у вас случилось? — Роман был тут как тут.
— Юля ногу подвернула. Ты как? Может… к врачу? — Завгородняя с тревогой смотрела на девушку.
— Нет, нет, нет. Ненавижу врачей. Скоро пройдет… Только, Ксюх.., помоги мне до номера дойти, я хоть переобуюсь в балетки…
— Я могу Вам помочь, — Рома решил выступить в роли рыцаря.
— Спасибо, Роман Евгеньевич… Я хотела Ксюше одну историю по дороге рассказать… Давно уже, мы сто лет не общались… Вот и случай представился.
Мужчина почувствовал, что этот камень полетел в его огород. Он перевел глаза на Ксению, которая смотрела на него таким красноречивым взглядом, что тот мгновенно вспомнил дневной разговор.
— Хорошо… Я тут за всем присмотрю, идите.
— Только давай сначала в туалет… Очень надо… — протянула Юля умоляюще.
Девушки медленно пошли в сторону коридора и вскоре скрылись за поворотом.
— Слушай, Ксюх… Кажется, мне и правда надо к врачу. Очень больно, — Комиссарова поморщила нос и смотрела таким жалостливым взглядом, что управляющая, у которой одна только мысль о том, чтобы сегодня идти в медкабинет, вызывала мелкую дрожь и паралич мозга, тут же отмела собственный страх.
— Надо так надо… Пошли.
Юля пыталась наступать, пыталась прыгать на одной ноге, минутная дорога до медкабинета растянулась на все пять. Девушка то и дело останавливалась, чтобы прислониться к стене и перевести дух. Наконец – дверь.
— Ты думаешь, он тут? — в Юлином голосе звучали сомнения. — Может, нужно было в номер сразу хромать?
— Если его тут нет, я позвоню и попрошу прийти, — сказала Завгородняя уверенно. Что бы между ними не происходило, Юльке нужна помощь.
Подняла руку, замешкалась на секунду и постучала, схватилась за ручку и потянула, не дожидаясь ответа. Открыто.
Конечно, Юра был там, он часто там в это время. Сидел и что-то внимательно изучал в мониторе. Он прекрасно знал, кто пришел. Только один человек во всем отеле заходит в этот кабинет, не дожидаясь приглашения. Глубокий вдох… Выдох.
Ксюша вошла в комнату и становилась в нескольких шагах от стола.
— Юра, привет... Хорошо, что ты еще здесь… У нас ЧП. Юля ногу подвернула.
Врач движением головы показал – «заходите». Ксения сделала уже пол-оборота, намереваясь вернуться за ожидавшей в дверном проеме Юлькой, и замерла. Та стояла вполне себе на двух ногах, скрестив руки на груди.
— Поговорите.
— Ты меня обманула!
«Прости», — было ей молчаливым ответом во взгляде. Юля потянулась к ручке и захлопнула дверь с обратной стороны.
Отступать было некуда. И не хотелось. Как ни пыталась Ксюша избежать этого разговора, он случится. Хорошо. Пусть. Она чувствовала себя, словно на дуэли, в момент, когда оппоненты разошлись на свои десять шагов, развернулись и приготовились стрелять. Только пистолет в ее руке был опущен. Она просто ждала.
Юра медленно поднялся со стула, обошел управляющую, запер дверь. Вернулся к столу и оперся на него, сложив руки на груди. Её вид поразил его. Ксения смотрела прямо в глаза, самую малость прищурившись, не отводила взгляд, вглядывалась в него, словно старалась прочитать мысли в голове. И в ней было столько боли, она излучала ее на весь этот чертов кабинет каждой клеточкой своего тела, которое словно всё сжалось под этой пыткой; она будто стала еще меньше под адским грузом на своих плечах. Девушка смотрела в глаза другу, и взгляд ее говорил сам за себя: «Я тебя не предавала». Глядя на нее, Юра думал о том, что может сотворить с людьми недосказанность, каких бед наделать. Недосказанность, недопонимание, страх признаться, сомнения, болезненный опыт прошлого, ревность, неуверенность, недоверие. Здесь, в этом кабинете, сейчас стоят два сломленных одним сообщением человека.
— Почему ты не сказала мне правду? — Юра наклонил голову на бок. Он хотел услышать это от нее.
«О чем он? О подсобке?»
— Потому что ты бы в нее не поверил…
«Кажется, она знает меня лучше меня самого»
— …
— Что? Мне было страшно. Я видела твою реакцию. Я понимала, что что бы тебе не сказала, это будет звучать неубедительно, с учетом того, что ты… видел нас в лобби. Ты бы только разозлился еще больше.., — Ксюша прикрыла глаза, делая вдох.
«Прямо с плеча рубит. Говорит, что страшно, а сама открыта как…»
Врач сделал шаг навстречу:
— Я не хочу прощаться с тобой на такой ноте, Ксения…
«Что? Что???»
— Ты… ты уезжаешь? — ее глаза расширились, наполняясь ужасом. Он уедет! Когда? Куда? Почему??? Сон…
— Да, — Юра пожал плечами. — Сейчас, правда, всего на несколько дней. На конференцию. Но не хотелось бы расставаться, не выяснив все…
У нее под ногами закружился пол. Ей срочно нужна была опора.
Юра раскрыл руки:
— Иди ко мне!
Ксюша взглянула на него недоверчиво и испуганно, но все же сделала шаг, и еще один… И в следующую секунду почувствовала себя в объятьях. Таких крепких, уютных… Этот запах, древесно-травяной… Время замерло. Все стало так неважно. Все случившееся за минувшие сутки превратилось в пыль и было тут же развеяно по ветру этим мгновением. Она слышала стук его сердца.
Юра ощутил, как она обмякла в его руках, успокаиваясь. Какой контраст с Ксенией, которая несколько месяцев назад вырывалась из них как дикий зверек, перепуганная, потерявшая над собой контроль, оказавшаяся не в состоянии совладать с собственными нервами. Врезала ему тогда по плечу так, что синяк неделю сходил, и даже этого не помнит.
«От нее так же пахнет морем и солнцем.
А сердце то как колотится»
Эти объятья немного затянулись. Ни один из них не торопился их прерывать, отпускать другого. Два человека, на долю которых за 24 часа пришлось слишком много, чтобы вывезти это в одиночку, стояли, боясь пошелохнуться, отказываясь выныривать в реальность, желая остаться в этом моменте навечно. Все нанесенные друг другу раны были залечены простой фразой. «Иди ко мне». Одним, но таким необходимым движением навстречу. Звучанием соседнего сердца. Запахом кожи. Сбивающимся дыханием…
— Прости меня, — прошептал врач. Через секунду он ощутил, как усилилось давление её ладоней где-то в районе лопаток. Ксюша зажмурилась, пытаясь не расплакаться, и это он почувствовал тоже.
Он устал бороться с собой. Сейчас бы отстраниться на несколько сантиметров, легко приподнять пальцами ее подбородок, заставить посмотреть в глаза. Что он в них увидит в этот момент?
Она устала с собой бороться. А если сейчас поднять голову и заглянуть в его глаза, может, она что-то в них увидит?
— Юра, ты здесь? — внезапный и резкий стук в дверь выдернул обоих в жизнь. Ксения отпрянула и уставилась на врача. Тот покачал головой, молча сообщая ей, что не собирается открывать.
— Открой, — одними губами произнесла управляющая.
— Нет.
— Юра, открой, я знаю, что ты здесь, я слышу. Пожалуйста, давай поговорим…
Юра оперся на стол и сложил на груди руки. Он не предпримет сейчас ровным счетом ничего. Ксения стояла, боясь дышать. Ей стало казаться, что девушка за дверью может ее услышать.
— Юра... Юрочка… Я знаю, ты там. Я сяду и буду сидеть под дверью, пока ты не откроешь. Или пока завтра утром ты не придешь на работу.
Глаза Ксюши стали круглыми, как два блюдца. Перспектива провести ночь в кабинете с караулящей их под дверью Мариной – перспектива так себе, очень мягко говоря. Врач думал ровно о том же. Взял в руки телефон, набрал в заметках «Дурацкая ситуация, не находишь?». Подошел и молча показал Ксении. Да уж, более дурацкую сложно было придумать. Ксюша тяжело вздохнула и тихо прошла в душевую, прикрыв за собой дверь. Если Марина увидит ее тут, в кабинете, запертом на замок изнутри, через пять минут Роман будет посвящен в ситуацию во всех деталях.
