— Юр, у меня сейчас собеседование. Давай после встретимся в лобби и все обсудим, — управляющая мельком взглянула на часы. 09:55.

Врач поднял обе ладони в знак согласия.

— Ладно. Шустро ты за этот вопрос взялась. К чему такая спешка?

— Мне понравилось отдыхать… Давай спишемся.

Юра кивнул. Он чувствовал – она ему не напишет. Этот утренний кофе Ксения отменила сама. Прислала сообщение, что проспала. Избегает.

Мужчины столкнулись в дверях. Роман постучался и вошел, лучезарно им двоим улыбаясь. Юра замер на полпути к выходу. Так вот ты какой, цветочек аленькой. Вживую получше, конечно, чем на фотографии. Высокий такой гладковыбритый шкаф. Вместе они будут смотреться… забавно. Она ему до пупка то достанет, если их рядом поставить?

Врач сдержанно кивнул вошедшему. Перевёл взгляд на Ксению: на ее лице играла плохо контролируемая торжествующая улыбка. Да он готов был поклясться, что в эту самую минуту в мыслях она его уже приняла на работу.

— Роман Евгеньевич, здравствуйте. Проходите, пожалуйста, присаживайтесь, — а голос то какой сладкий. Такой, наверное, был у лисы в сказке про колобка: бедного сожрали и не подавились.

Юра попрощался и прикрыл за собой дверь.

Разумеется, Роман был принят. Теперь врачу и горничной приходилось делить Ксению не только между собой, но ещё и с ним. Утренний кофе случался через раз. Отношения управляющей и зама становились все теплее и теплее. У неё в глазах, когда она говорила с врачом о Романе, иногда появлялся характерный блеск: такой Юра по первой наблюдал, когда она смотрела на него, но постепенно перестал замечать. Он тогда объяснил все усталостью. Сначала в их разговорах она называла его Чижов, потом – Роман Евгеньевич, потом Роман, потом Рома. Потом зам стал Ромкой.

Было одновременно и интересно и немножечко... больно, что ли, наблюдать за тем, как что-то в ней неуловимо меняется. Врач списывал все на чувство собственничества, с которым решил как-то уже бороться.

Рома был забавный. Ксюше он напоминал медвежонка. Такой здоровый и такой... слегка неуклюжий. Смешной. Заботился о ней, чай в кабинет приносил и брал на себя решение самых неприятных задач, типа разборок с накосячившими подрядчиками, ведения проверок в отеле и все в таком духе. Все свои улыбки он обращал исключительно к ней одной, ни капли этого не смущаясь. На Юрия Сергеевича поглядывал косо, впрочем, тот отвечал ровно тем же. Ксения довольно быстро поставила заместителя перед фактом, что врач отеля – ее хороший друг, но это ситуацию не изменило. Стоило Роману заметить их вместе, у него сразу появлялись какие-то срочные вопросы, которые он сам никак не мог решить. Юра злился: она всегда уходила, бросая на него виноватый взгляд, в котором вместе с тем читалось: «Ничего не поделаешь».

Роман и Юра совсем не похожи. Ее зам был шатеном с зелёными глазами, очень мягкий, очень податливый. Юра – это Юра. Совсем не похожи. Общего между ними – только место работы.

Она ничего особенного, уникального к нему не чувствовала. Да, интерес, да, немножко эндорфинов в кровь, да, благодарность за помощь и поддержку. Ну, и это уже немало. Как говорится, стерпится – слюбится. Он был действительно довольно привлекателен, с ним она стала спокойнее, в его компании было приятно, он даже с Региной нашёл общий язык, оградив Завгороднюю от вечных перепалок с шеф-поваром. В общем, теперь у управляющей появилась ещё одна стена, за которой она пыталась спрятаться.

От себя самой.

Пыталась вытеснить этим общением что-то тяжелое из области грудной клетки, с помощью Ромы разобрать там завалы. В час по чайной ложке, но дело двигалось.

Спустя примерно месяц Чижов начал свои осторожные подкаты. И, надо сказать, Ксения была к ним готова. В отличие от Юры, по лицу которого совершенно ничего никогда нельзя было понять, этого можно было читать, как открытую книгу. Она решила, что когда настанет момент – ответит. Это было, конечно, где-то и нечестно, с учетом того, что ничего сверхъестественного она не чувствовала, но кто сказал, что у зама на уме что-то серьёзное? Клин же клином вышибают, верно?

— Юрий Сергеевич, я знаю, что Вы меня сейчас пошлете, говорят, еще никому не удалось, но я все же попробую, я бесстрашная. Хочу пригласить Вас на ужин… — врач отвлекся от своего журнала и медленно поднял глаза: кто это тут у нас такой наглый?

Перед ним, лишь самую малость смущаясь, стояла маленькая зеленоглазая блондинка в форме сотрудницы SPA-зоны. Довольно миловидная, хрупкая девушка. Просто ангелочек в ореоле светлых кудряшек. В руках она держала какой-то клочок бумаги. «Видимо, и номер свой сразу решила оставить». Стремительный взгляд снизу вверх, перевел глаза на бейдж: Marina.

«Ну раз ты бесстрашная, сама виновата»

— Марина, а Вам никто не говорил, что мужчине нужно позволить самому сделать первый шаг?

— Дождешься от Вас! Я и так месяц решалась подойти.

Врач ухмыльнулся.

— Вы прямолинейная. Прямо с плеча рубите.

— Я вообще интересная, Юрий Сергеевич. Ну так как насчет ужина?

Юра откинулся на спинку кресла и уже совершенно открыто и не торопясь по второму кругу прошелся по девушке взглядом сверху вниз. Чтобы она уж наверняка понимала, во что ввязывается.

«Сойдёт»

— Давайте. Сегодня вечером я свободен.

— Тогда… вот мой телефон. Напишете? — блондинка аккуратно положила бумажку на стол. Юра краем глаза посмотрел на номер и лениво кивнул.

— До вечера, Юрий Сергеевич.

— До вечера…

Завгородняя была готова поклясться, что видела на его лице самодовольную ухмылку, а на лице удаляющейся от столика сотрудницы SPA – ничем не прикрытое торжество. Еще бы, ей удалось то, что здесь не удавалось еще никому: всучить врачу свой контакт. Мимо управляющей та прошла с высоко вздернутой головой. Отважная девочка… Провернула прям под самым носом Ксении Борисовны, про которую тут все говорят, что она с врачом спит.

— Удачная рыбалка?

— Представляешь, такая наглая, я аж опешил! Ни здрасьте, ничего. Сразу с места в карьер. Пригласила поужинать сегодня.

— А ты что?

— Оторопел и согласился.

«Вот как…»

—Ты же вроде говорил, что не готов к отношениям? Уже готов?

— Нет, не готов. Это другое, Ксения.

«Очень интересно, какое «другое»!?»

— А, то есть, хочешь сказать, собираешься вот так взять и воспользоваться ни в чем не повинным созданием?

— А у меня что, на лице написано, что я порядочный человек? Я же тебя предупреждал, что не тот, за кого перед тобой себя выдаю. Вон он я – уж такой, какой есть.

— Мне то можешь не рассказывать… Я тебя насквозь вижу.

— Да? И что же, интересно, ты такого видишь, позволь поинтересоваться? – Юра прищурился, не сводя с нее глаз.

— Я знаю, какой ты. А сейчас – тебе просто скучно. Но в твои личные дела я лезть не буду, конечно. Дело твое. Девочку только жаль.

«Значит, я был прав, что не тронул ее тогда»

— Что такое, Ксения? Мне кажется, или я слышу нотки ревности в твоем голосе? — врач сложил руки на груди, не в состоянии контролировать растягивающиеся в ухмылке губы. Нет, правда, это было выше его сил: они сами ползли в стороны, как он ни пытался сохранять серьезное выражение лица. Сейчас ему ее внезапная реакция льстила.

— Я уже оставила свои тщетные надежды, Юра, — Ксюша усмехнулась, — Просто дружить с тобой – безопаснее, нервы целее.

Ухмылка как появилась, так и сползла медленно с его лица. Это было слишком в лоб даже для неё. Он никак не мог сообразить, она сейчас шутит или на полном серьезе прямым текстом подтверждает его догадки.

— Ксения…

— Расслабься. Что-то сегодня с твоим чувством юмора… Желаю приятно провести время.

«А сама то!»

— И я тебе.

— Не поняла…

— Ну, как я посмотрю, у тебя с твоим замом хорошо продвигается? Впрочем, бьюсь об заклад, сдашься ты не раньше, чем еще через месяц. Готов даже поставить на это 100 евро. А вот, кстати, и он…