– Уходи! Не хочу тебя видеть! Вы оба меня достали! – он вскочил с колен и зло посмотрел на А-Юаня сверху вниз. Юноша поднялся и вновь попытался прикоснуться к Цзинъи, но тот резко отбил протянутую руку. – Убирайся прочь! Хочешь побыть со мной? Зачем? Ведь у тебя теперь есть А-Лин, и я больше вам не нужен!

– Ты полностью неправ! – резко ответил Сычжуй, начиная понимать, что они с А-Лином после их близости излишне сильно сконцентрировались друг на друге, упустив из виду Цзинъи. Они планировали спровоцировать его самому признаться им, но всё обернулось совсем не так, как они желали, и вылилось вот в это всё.

– Да что ты говоришь?! Докажи мне, что я не прав! – выкрикнул юноша и вдруг понял, что начал плакать. Злые слезы полились из глаз непроизвольно, и это еще больше привнесло диссонанса в его душу.

Сычжуй, увидев это, резко подался вперед и крепко схватил Цзинъи за плечи и запечатлел на его холодных губах поцелуй. Получилось несколько грубо, но это заставило юношу прийти в себя и замереть в руках А-Юаня.

– Скоро я докажу тебе, что прав я, а не ты, – отпустив его, Сычжуй быстро удалился из этого дворика. Опешившему от такого поворота событий Цзинъи резко стало жарко, а сердце забилось часто-часто и казалось, что оно готово вырваться из груди. Остаток времени, отведенного для наказания, он простоял, глядя в никуда пустым взором – его разум пребывал в странном тумане. Лишь иногда он притрагивался к своим губам кончиками пальцев, словно не веря, что совсем недавно А-Юань целовал их.

***

Лань Цзинъи спешил обратно в свою комнату. Для всех сегодня был свободный от занятий день – как у приглашенных учеников, так и у адептов Гусу Лань, еще не завершивших полностью обучение, но его позвал к себе Вэй Усянь и выдал задание, которое было необходимо сделать очень срочно. Просидев в пещерах почти до вечера и провозившись с бумажной работой для Старейшины Илин, юноша сейчас торопился вернуться к себе. Он опять целый день не видел ни Сычжуя, ни Цзинь Лина. Цзычжэня они вообще сейчас редко видели – он неожиданно влюбился в местную адептку и теперь обхаживал девушку на предмет серьезных отношений, и, как все понимали – это у него вполне получалось. Эта заклинательница была на год старше него, имела сильное золотое ядро и была хорошей целительницей, учащейся у самой Лань Цин. Помимо всего, девушка нежно любила литературу и с удовольствием слушала стихи, что с большой радостью читал для нее Оуян. В общем, даже у Цзычжэня личная жизнь кипела, в отличие от Цзинъи, который мог только вздыхать о своих любимых. Сегодня Вэй Усянь что-то рассказывал о том, что ему стоит самому сделать первый шаг навстречу своим чувствам, но вот как это сделать, Цзинъи придумать не смог, а все те неадекватные идеи, предложенные Вэй Ином, ему категорически не нравились.

Решив срезать путь, он свернул на неприметную дорожку, идущую между домами и мимо пары темных закоулков. Эта тропа не освещалась фонарями и ночью по ней ходить не стоило, чтобы никуда не врезаться, но солнце еще не село и Цзинъи вполне видел, куда он поворачивает. Вдруг из погруженного в тень угла раздались знакомые голоса, и юноша резко остановился, внимательно вслушиваясь. Из места, где находились те двое, его видно не было, но он сам хорошо слышал говорящих.

– А-Лин, что ты делаешь? – произнес Сычжуй.

– Я очень по тебе соскучился, – едва ли не мурлыкая, ответил Цзинь Лин, а услышавший такую нехарактерную для этой мелкой занозы интонацию Цзинъи напрягся.

– Я тоже, но ты ведь помнишь, что у нас на сегодня важное дело намечено?

– Конечно, помню – сегодня мы обо всём расскажем Цзинъи, – уже почти нормальным голосом проговорил А-Лин. – Подари мне один поцелуй и пойдем его искать, – голосом, наполненным томной негой, добавил он.

Цзинъи не выдержал и вышел к ним, чтобы удостовериться в том, что ему не показались эти слова. Картина, что он увидел, поразила его до глубины души: прижав Сычжуя к стене, Цзинь Лин жадно его целовал. Едва скрытые полумраком тени, они прижимались друг к другу в столь откровенных объятиях, что одновременно вызвали в юноше дикий огонь и в то же время злость.

– Я уже увидел то, что вы хотели мне рассказать. Сычжуй, ты оказался не прав, – зло произнес Цзинъи и кинулся бежать прочь от сюда. Злость душила его, ненависть к самому себе опаляла сердце, а предательские слезы вновь норовили пролиться. Но в этот раз он не позволит этому случиться, ни сейчас, ни когда-либо в целом. Да чтобы он кому-то еще хоть раз поверил – ни за что. И мечтать себе запретит, чтоб не тешиться пустыми надеждами. – «И правда, я совсем дикую фантазию себе придумал – будто мы втроем сможем стать возлюбленными, что у нас будет одна неделимая любовь на троих. Вот же я дурак! Идиот!» – мысленно ругал он себя, стараясь убежать от этой парочки как можно дальше. Ноги несли его в неизвестном направлении, но это сейчас не имело значения. Важным стало лишь расстояние, которое разделит их.

Через время он понял, что его преследуют. Цзинь Лин и Сычжуй висели на хвосте и не позволяли оторваться. А-Юань мог бы с легкостью его догнать, но он явно специально бежал на одном уровне с А-Лином, чтобы тот не отстал и не потерялся в этом лесу. Солнце уже успело сесть и на горы опускались сумерки.

Неожиданно выскочив на мощеную белым камнем тропу, Цзинъи поднажал и побежал туда, куда вела эта дорога. Как-то давно он проходил мимо этой тропинки, но куда она ведет, он не знал, а сейчас это уже не имело значения. Краем глаза юноша заметил, что местный лес перешел в высокие сосны, явно очень старые, а землю вокруг них устилал темно-зеленый мох. От недавнего снегопада не осталось даже следа, и яркая зелень выделялась своим цветом даже в преддверии наступающей ночи.

Плавно поднимающаяся вверх по склону горы дорога привела его ко входу в пещеру. Не раздумывая, юноша нырнул в скрытый тьмой проем. Хотел было отсидеться на входе, но понял, что эти двое в первую очередь заглянут сюда, и поэтому Цзинъи зажег огненный талисман и торопливо углубился в пещеру. Пройдя небольшим тоннелем, он вышел в просторный зал, в котором свет от талисмана выхватил берег озера, имеющегося в этом месте. Еще он понял, что здесь очень тепло, поэтому, если где и стоит спрятаться, так именно тут.

Юноша обернулся в сторону выхода и прислушался – погони не было. Облегченно вздохнув, он подошел поближе к воде и осмотрелся: на берегу стояли несколько свечей. Поняв, что это место пусть не часто, но всё же посещают другие адепты его клана, Цзинъи произнес короткое заклинание и от его талисмана разлетелись с десяток огоньков, зажигая все имеющиеся здесь свечи. Тьма пещеры отступила, позволяя свету от свечей разогнать ее тени и показать красоту этого места. Юноша пораженно замер, рассматривая насыщенный голубой цвет озера, лежащего перед ним. Вода так и манила, словно шептала, уговаривая его прикоснуться к ней, дотронуться до этой яркой жидкости, а лучше искупаться в ней, погрузившись в воды этого озера с головой. Скинув теплую мантию, Цзинъи встал на колени и кончиками пальцев прикоснулся к тихой поверхности водоема – на ощупь просто теплая вода. Вдруг из-за спины он услышал топот двух пар ног и не успел обернуться, как его столкнули в озеро, падая следом за ним. «Что-то такое не так давно со мной уже происходило», – успел подумать Цзинъи, прежде чем вынырнул и взглянул на тех, кто его толкнул. Конечно же, этими людьми оказались Цзинь Лин и Сычжуй, которые сейчас стаскивали с себя намокшие теплые накидки и выкидывали их на берег.

– Зачем вы побежали за мной?! – сердито произнес Цзинъи.

– Нам нужно тебе кое-что сказать! – в тон ему ответил Цзинь Лин. – Я теперь весь мокрый, – добавил он и принялся снимать с себя верхние одежды, а за ними и обувь.

– Я всё видел своими глазами, не нужно мне ничего говорить! – грубо проговорил Цзинъи. – Что вы вообще делать собрались? – с подозрением спросил он после, глядя на то, что раздеваться принялся и Сычжуй.

– Цзинъи, ты глупый и совсем ничего не понимаешь. Видишь и слышишь только то, что не нужно, а важное словно вовсе не замечаешь, – слегка ехидно ответил ему А-Лин. – Давай раздевайся, – добавил он, отправляя на берег уже второй сапог.