– Ты за дисциплиной следить будешь?! – удивленно воскликнул А-Лин. – Ладно Сычжуй, это понятно, но тыыы… много ты наследишь, когда сам совсем на чуть-чуть сдержаннее Вэй Усяня будешь. Как тебя вообще еще не выгнали из клана?

– Вот! Ты только приехал, а уже нарываешься! За тобой глаз да глаз нужен! – радостно произнес Цзинъи. Он безумно соскучился за их с А-Лином перепалками. Его изменившийся характер ему тоже нравился, но вот именно этого не хватало.

– Чего?! – сразу вспыхнул Цзинь Лин.

– Тише вы, – остановил их А-Юань. – Нам пора на обед. Цзинь Лин, хорошо запоминай дорогу. Обратно мы тебя приведем, но потом может получиться так, что мы будем заняты и не сможем тебя сопровождать.

– Да легко, – сложив руки на груди, ответил А-Лин. – А где Оуян?

– Бродит где-то, – пожав плечами ответил Цзинъи. – Я сейчас пробегусь вокруг, поищу его, никуда без нас не уходите, – и он резво выскочил из комнаты.

Цзинь Лин проводил его взглядом, а после еще раз осмотрел комнату. На противоположной от входа стене висела большая картина с изображенным на ней туманным пейзажем гор. Художник искусно передал нежность рассвета, когда первые лучи восходящего солнца пробиваются сквозь предрассветный туман и озаряют покрытые лесами горные склоны. На холсте однозначно были нарисована местность, принадлежащая клану Гусу Лань. А-Лин, залюбовавшись картиной, подошел к ней поближе, чтобы лучше рассмотреть.

– Очень красиво. Такая живопись достойна украшать стены резиденции моего клана. Кто ее нарисовал? – спросил Цзинь Лин.

– Мой дядя, – ответил Сычжуй, подходя к А-Лину со спины.

– Ого! Цзэу-цзюнь не только великолепный заклинатель, но и талантливый художник, – восхищенно произнес Цзинь Лин. В это момент он почувствовал, как на его талию легли ладони и нежно сжали ее, а после вовсе обвили руками, сжимая в объятиях. А-Лин замер, не решаясь что-либо говорить.

– Я очень по тебе соскучился, – прошептал ему на ухо А-Юань и слегка поцеловал в край скулы. Цзинь Лин тут же вспыхнул. Он не забыл, как они целовались и желал бы повторить тот первый опыт, оказавшийся таким приятным.

– Я… я тоже очень соскучился… по Вам обоим, – еле слышно произнес А-Лин, ему страсть как хотелось развернуться в кольце рук Сычжуя и прикоснуться к его губам своими, поцеловать его так, как он целовался с полусонным Цзинъи, когда тот и не понял, что всё было вовсе не сном. Но делать это среди бела дня и когда их могут увидеть другие, всё же не стоило.

– Цзинъи только о тебе и говорил в последнее время, он тоже очень рад твоему приезду. Хотя вряд ли скажет тебе об этом, но это действительно так, – тихо произнес А-Юань, нехотя выпуская А-Лина из своих объятий. Едва они отошли друг от друга на шаг, как в комнату ввалились Цзинъи и Оуян.

– Мы пришли! Можно идти обедать, – проговорил Цзинъи. – А чего это вы оба такие красные? Ругались, что ли? – спросил он, окинув их взглядом, а Цзычжэнь почему-то хихикнул, услышав его вопрос.

– Ага, ругались, – пробурчал Цзинь Лин. – Всё, ведите нас есть, я ужас как голоден! – А-Лин подошел к Цзинъи, развернул его за плечи в сторону двери и принялся подталкивать.

– Да, мне тоже не терпится попробовать еду, которой кормят сильнейших в мире заклинателей, – восторженно произнес Оуян. – Я всё же считаю, что рассказы Вэй Усяня о том, что местная кухня ужасна, слишком преувеличены, – уже спокойным голосом добавил он.

– Кхм… Тебя ждет… так сказать… сюрприз, – загадочно проговорил Цзинъи и первым вышел из комнаты.

========== 2. ==========

***

Цзинь Лин практически плакал. Привыкший к изысканной пище в Ланьлин Цзинь и пряной в Юньмэн Цзян, он был до глубины души и вкусовых рецепторов поражен отвратительным вкусом еды, поданной на обед.

– Как вы вообще это есть можете? Как?! – стенал он, пока ел засахаренные фрукты, что заботливо положила ему мама в отдельный мешочек цянкунь, зачарованный для хранения пищи. Она в целом очень много разной еды туда наложила, и особенно много сладостей. А-Лин понял, что она знала о том, что его ожидает. На тот момент он возмущался ее действиями, говоря, что голодом его там морить точно не будут. Мама только грустно улыбалась и печально вздыхала в ответ на его слова.

– Так мы с детства это едим. Для нас подобная пища является привычной, – пожав плечами, ответил Сычжуй, но от предложенных сладостей не отказался, как и Оуян с Цзинъи.

– Это ужасно… – прошептал Цзинь Лин, – мне так вас жаль… Я… я… здесь умру! – вдруг воскликнул он с отчаяньем в голосе.

– Нуу… никто еще не умер, даже Вэй Усянь, как видишь, пережил обучение у нас, а теперь и вовсе прижился на постоянной основе, – произнес Цзинъи, подпирая щеку рукой и закидывая в рот очередной кусочек засахаренного фрукта. Они сидели за столом в одной из каменных беседок недалеко от столовой и успокаивали А-Лина. Оуян, как ни странно, местную кухню воспринял нормально. Покривился, конечно, но излишнего негодования не проявлял. Спокойно съел всё, что было предложено, хотя теперь вместе со всеми старательно ел сладости.

– Так Вэй Усяня вообще мало что берет. Что ему еда-то? Тем более ты сам рассказывал, что Ханьгуан-цзюнь лично для него наладил поставку еды из поселка у подножия гор, – печально проговорил А-Лин.

– О, кстати, я тут слышал, что Ханьгуан-цзюнь уговорил Цзэу-цзюня немного изменить наш рацион. Вернее, добавить в него новые блюда, которые бы могли есть люди, не выросшие в Гусу Лань с самого детства, – проговорил Цзинъи.

– Надеюсь, что это произойдет раньше, чем я умру, – прошептал Цзинь Лин и откинулся на спинку скамьи, сложив руки на груди.

– Так, нам еще нужно вам многое показать и рассказать, пойдемте, – вставая из-за стола, проговорил Сычжуй.

– Конечно, – с кивком ответил Оуян.

– Эх… что еще за «чудеса» меня здесь ожидают, – со скорбью в голосе произнес А-Лин.

– Что, испугался такой мелочи и теперь сбежать хочешь? – вдруг спросил Цзинъи.

– Вот еще! – воскликнул Цзинь Лин с вызовом. Да он больше ни словом, ни взглядом не покажет, что ему местная еда не нравится.

***

– Относительно уборки – прибираться необходимо самим. Раз в неделю старшие адепты проводят проверку на чистоту и порядок в комнатах. Если обнаружат бардак, то за этим последует наказание. Одежда должна быть чистой и опрятной, тело и волосы также следует содержать в чистоте. Прием ванны каждый день является обязательной процедурой. Теплую воду для купания приносим сами, но можно ходить на теплые источники. Неделю назад несколько открыли для общего посещения. Правда, они достаточно далеко и по времени получается дольше, чем наносить воды вручную. Одежду можно стирать самим, а можно отдавать на стирку людям, нанятым для этих целей, но это отдельно оплачивается самим адептом. Я потом покажу, к кому необходимо обратиться за этим. Отбой ровно в девять вечера, подъем в пять утра. Завтрак в семь, занятия начинаются в восемь. Сначала идет теоретическая часть, потом обед и тренировки, длящиеся до четырех часов дня. После свободное время, которое в идеале следует потратить на самосовершенствование. В шесть ужин и далее вновь личное время, – на ходу объяснял Сычжуй, показывая где и что находится.

– Сычжуй, а что насчет четырех тысяч ваших правил? – спросил Оуян.

– Вам завтра на занятиях выдадут сборники, в которых прописаны основные правила, обязательные к выполнению, – ответил А-Юань.

– Ооо… Им правда обязательно следовать? – уныло спросил Цзинь Лин.

– Нам обязательно, а прибывшим на обучение укажут конкретно те, за нарушение которых в обязательном порядке последует наказание, – пояснил Сычжуй.

– Да уж… – задумчиво произнес Цзычжэнь.

– Что такое? Тебя это тоже расстраивает? – встрепенулся А-Лин.

– Да нет. Я не против правил, просто подумал, что в Гусу их всё-таки много. Только вслушайся в эту цифру «четыре тысячи»! – Цзычжэнь даже поднял указательный палец вверх, когда произносил количество правил.