Ванцзи слегка опустил голову, подтверждая, что услышал его.

– Они что-то замышляют! – воскликнул тот же самый заклинатель, что первым обнажил меч. – Схватите их! – и кинулся в их сторону, пытаясь поразить клинком такие близкие цели.

В один взмах руки Ванцзи отправил меч Сюаньюя в цянкунь, понимая желание Вэй Ина не оставлять это оружие здесь, и сразу же сделал шаг в сторону, освобождая Усяню путь. Вэй Усянь одним слитным движением схватил Суйбянь и обнажил клинок. Напавшего заклинателя он отбросил от себя ударом уже пустых ножен, не позволяя себе ранить его на глазах у стольких зрителей.

На комнату опустилась тишина. Все в ужасе смотрели на Мо Сюаньюя, вытащившего меч, который, как все знали, запечатал сам себя после смерти своего хозяина. Это означало лишь одно.

Старейшина Илин вернулся.

– Это… это… Вэй Усянь! Он захватил тело Сюаньюя и пришел, чтобы отомстить! – закричал кто-то из толпы.

Заклинатели загомонили, зазвенели мечи, извлекаемые из ножен. Сверкнула фиолетовая вспышка.

«Цзян Чэн умница, не выдает себя», – довольно отметил Вэй Ин, но здесь же увидел, что Яньли повисла на руке А-Чэна и расплакалась. Усянь, быстро взглянув на это и едва заметно кивнул Цзян Чэну, указывая на выход. Тот его сразу понял. Шепнул что-то А-Ли и та грохнулась в обморок. Притворный, как понял Вэй Усянь. Они всё так же понимают друг друга с полуслова и полувзгляда.

Все немного отвлеклись на потерявшую сознание Цзинь Яньли, а Цзян Чэн, как настоящий брат, поднял сестру на руки и вынес из комнаты, перемигнувшись с Цзысюанем, который пришел сюда вместе с супругой.

Это перемигивания не укрылись от Не Хуайсана, который тоже здесь присутствовал и едва ли не висел на одном из своих помощников, хотя раньше такого за ним не замечали. Несколько взмахов веером, то раскрытым, то сложенным, и его люди аккуратно поменяли позиции.

Вэй Ин усмехнулся, поняв, кто им враг, а кто друг.

– Вэй Усянь, так значит, ты вернулся? – произнес зло Мэн Яо. – Мог бы и получше себе тело выбрать, зачем же тебе понадобился этот больной извращенец? Ах, да, как же я мог забыть, вы же с Ханьгуань-цзюнем и в прошлой жизни любили пообщаться в подобной плоскости. Какая жалость, что господин Лань Ванцзи, оказывается, тоже мерзкий обрезанный рукав! Никто ведь и подумать о подобном не мог! Мерзость! – выкрикнул Цзинь Гуанъяо.

«Знает, тварь, на что надавить», – сплюнул мысленно Вэй Ин.

Присутствующие заклинатели в ужасе замерли. Вот это новость! Действительно, никто подумать о таком не мог. Праведный и чистый Ханьгуан-цзюнь оказался обрезанным рукавом! Воистину, мерзость. Да еще и якшается со Старейшиной Илин. Как можно теперь верить в непорочность этого человека? В чистоту его помыслов? Ох, не зря он всегда был там, где царит хаос. Неспроста всё это было, явно замышлял что-то плохое. Видимо, он и причастен к возвращению Вэй Усяня.

Вэй Ин остро почувствовал, как изменился эмоциональный фон в комнате, как все люди, бывшие и так недоброжелательно настроены, вспыхнули «праведным» гневом. Перед ними стояли враги, и не просто отступники, по некой ошибке вставшие на Путь тьмы, а те, кто осознанно пошел против правил. Один – чистое зло во плоти, второй – предавший свет и вставший на защиту порождения тьмы. Поправшие не только законы мира заклинательства, но саму мораль, запятнав себя греховной связью.

Всего одно зерно сомнения может породить бездну душевных терзаний, как и перевернуть все помыслы людей, всё их мировоззрение. Важно знать, где, кому и что именно сказать. Цзинь Гуанъяо прекрасно умеет это делать.

Словно никто более ничего такого не совершал, будто лишь Лань Ванцзи и Вэй Усянь вдвоем стали воплощением порочности и греха.

Криво усмехнулся Вэй Ин, понявший, что разговаривать сейчас с этой толпой нет смысла. Лицо Ванцзи же стало еще холоднее, чем обычно, и пара заклинателей, заметившие это изменение, испуганно начали отступать, поняв, что лучше не влезать в этот бой.

Заклинатель, что первым набросился на Вэй Ина, вновь кинулся в атаку, увлекая за собой еще несколько человек. С криками «Убить предателей!» они попытались атаковать двух своих противников. Отбиваясь от нападавших одними пустыми ножнами, Вэй Усянь не заметил, как на клинок Суйбяня, что был в другой его руке, каким-то образом напоролся Мэн Яо, тут же упавший в руки Сичэня, подбежавшего к нему.

Лань Хуань до этого момента лишь молча наблюдал за представшим перед ним спектаклем, не вмешиваясь и тщательно анализируя каждое слово и действие Яо. Но он странным образом упустил момент, когда его побратим попал под меч Вэй Ина. Внутренне он разрывался между тем, чтобы поверить родному брату или названому. Им обоим он доверял, как самому себе и теперь, оказавшись перед таким сложным выбором, не мог принять решение. Подхватив раненого Яо, он махнул головой Ванцзи, указывая на выход.

Увидев этот жест, Вэй Усянь вытащил несколько талисманов. Абсолютно безвредных, но хорошо отвлекающих внимание. Желтые бумажки рассыпались на сотни золотистых бабочек и полетели в сторону противников, сбивая их с толку, а Хуайсан со своими адептами создали хаос своими, якобы случайными, падениями. Сам глава Не, отмахиваясь от бабочек веером, ударял по лицу то одного заклинателя, то другого, выводя мощными ударами, что лишь казались легкими, противников из строя. Неожиданно он решил спрятаться за своего помощника, завалив при этом своим неуклюжим движением нескольких заклинателей, стоящих на пути, который быстрее позволит Вэй Ину и Ванцзи выбраться.

Вэй Усянь и Лань Ванцзи угадали хитрый маневр Хуайсана и воспользовались им, быстро покинув это помещение.

«Хуайсан, неуклюжий балбес, что ты творишь? Сидел бы в своих покоях, да читал книжки, зачем приперся? Что ты сам, что твои подчиненные – от вас всех нет никакого проку, одни убытки», – ругался мысленно Мэн Яо, наблюдая за этой картиной и не забывая делать умирающий вид, чтобы Сичэнь ни в коем случае не отправился догонять своего брата.

Лань Чжань и Вэй Ин, едва сбежав от преследования, скрылись в Облачных Глубинах, спрятавшись в своем тайном месте в ожидании возвращения Сичэня, который должен был догадаться, куда они направятся и где скроются, ведь именно там мог найти их только он один.

====== 55. ======

Сычжуй, Цзинъи и Цзинь Лин стояли под защитой талисмана невидимости, не шевелясь и боясь даже дышать, лишь нервно сжимали выданные Вэй Усянем жетоны-пропуски. В их головах царил полный хаос. Особенно у А-Лина, ведь его мир полностью перевернулся. Старший дядя оказался не добрым и мудрым главой и сильным благородным заклинателем, а двуличной сволочью, готовой пожертвовать даже близкими людьми для достижения своих целей. Разыгранное Цзинь Гуанъяо представление лишь добавило уверенности в том, что от этого человека нужно держаться подальше, а момент, когда он специально напоролся на меч Вэй Ина запечатлелся в их памяти навечно, как яркий пример того, что подобные личности пойдут на всё ради того, чтобы их не раскрыли.

– Зачем он так поступил? – ошарашенно прошептал Цзинь Лин.

– Кто именно? – спросил Цзинъи.

– Дядя… зачем он специально позволил себя проткнуть? – подняв глаза на друга, произнес А-Лин.

– Нам не разгадать того, что он задумал. Я так понял, что кроме нас этот маневр никто не увидел, – произнес Сычжуй с тяжким вздохом.

– Угу, – буркнул Цзинъи, а Цзинь Лин зарылся рукой в волосы, взлохмачивая прическу.

– Да с ума можно сойти от этого всего! – воскликнул А-Лин. – Он лгал всю свою жизнь, обманывал всех…

– Давайте попробуем выбраться отсюда, пока все ушли, – произнес Сычжуй, отвлекая друзей от внутренних терзаний.

– Да, давайте. Уйдем, пока заклинание невидимости держится, – согласился с ним Цзинъи, а А-Лин лишь кивнул и угрюмо обвел взглядом эту комнатку, словно хотел всё здесь разгромить.

Перемещаясь максимально тихо, они подошли к зеркалу-порталу, ведущему в покои Цзинь Гуанъяо. А-Лин осторожно коснулся блестящей поверхности, и она помутнела, превращаясь в портал.