И Вэй Усянь и Лань Ванцзи уже поняли, чья голова лежит на этой полке, но Вэй Ин всё равно протянул руку и сдернул желтый талисман. Едва он это сделал, как воздух сотрясся от мощного энергетического импульса.

– Сигналка! Это не сдерживающий талисман! Обманка! – воскликнул Усянь, пораженный тем, что он не смог разглядеть иллюзию на, казалось бы, обычном сдерживающем талисмане, пусть и очень мощном.

– Он сейчас придет сюда, – коротко ответил Ванцзи.

– И мне думается, что будет он не один. Надо что-то придумать. Ладно бы здесь были только мы, но с нами они, – Вэй Ин обеспокоенно кивнул в сторону юношей, всё еще находящихся под барьером.

– У меня есть с собой один скрывающий талисман, такой же, как брат использовал тогда давно на тропе Цюнци, когда ты уходил с кланом Вэнь, – тихо произнес Лань Чжань.

– Отлично! Тааак… жетоны, понадобятся те жетоны… где они? – Вэй Ин зашарил глазами по полу, вспомнив, с чего началось всё это. Жетоны-пропуски валялись на том же месте, где и погребенная под ними бумажная фигурка, бывшая совсем недавно вместилищем сознания Вэй Усяня. Подобрав пять жетонов, выглядящих один в один, как тот, которым пользовалась Цинсу, Усянь два оставил себе и Ванцзи, а три отдал юношам, попросив Лань Чжаня на несколько мгновений снять барьер. – Не потеряйте. Когда всё завершится, вы сможете с помощью них выйти отсюда. Отойдите в тот угол, – Вэй Ин ткнул пальцем в дальний угол и юноши послушно туда переместились. – Лань Чжань, активируй скрывающий талисман, – обратился он уже к ланьцу, тот в ответ кивнул и полез в рукав доставать его.

– А Вы? – обеспокоенно спросил Цзинъи.

– Не стоит беспокоиться. Разве сможет кто-то нас победить? Один – прославленный Ханьгуан-цзюнь, сильнейший заклинатель этого мира, а второй – восставший из мертвых Старейшина Илин, от звука имени которого и спустя шестнадцать лет многие в ужасе вздрагивают, – излишне бодро произнес Вэй Ин, но юноши ему поверили. – Стойте молча, не шевелитесь и не пытайтесь использовать ци. Талисман Лань Чжаня хоть и мощный, но,

кто знает, какие козыри имеются у Мэн Яо.

Все трое в ответ согласно кивнули. Едва Ванцзи активировал свой талисман, юноши растаяли в воздухе, будто их и не было здесь, в комнатку ворвался разгневанный Цзинь Гуанъяо. Пока еще один, но шум приближающейся толпы уже доносился сквозь оставленные открытыми проходы и в первую, и во вторую комнату. Окинув полным ненависти взглядом нарушителей, он подскочил к полке с лежащей на ней головой Чифэн-цзюня и в мгновение ока убрал ее в цянкунь.

«Шустрый какой! Теперь ничего не доказать», – со злостью подумал Вэй Усянь.

Стоило первым зрителям войти в эту комнату, как Мэн Яо начал свой «спектакль», как мысленно назвал Вэй Ин разыгранную этим человеком полную лживых слов сцену.

«И когда только толпу такую собрать успел? Возможно ли, что он узнал о проникновении, когда сюда перенеслись остальные?», – промелькнуло в мыслях Усяня подозрение, в целом имеющее под собой веские основания.

– Мо Сюаньюй, ты, мало того, что вторгся в мои личные покои, проник в скрытую комнату, но и вовлек во всё это Ханьгуан-цзюня? Тебе было мало того, что ты и так порочишь его одним своим присутствием? – начал сыпать обвинениями Мэн Яо, убрав с лица ненависть и натянув маску разочарования и обиды.

К Цзинь Гуанъяо подошел Лань Сичень, обеспокоенно переводя свой взгляд с Ванцзи и Вэй Ина на Яо.

– Яо, позволь им объясниться, – успокаивающе произнес глава Гусу Лань.

– Конечно, брат, – ответил ему Мэн Яо, сделав вид, будто успокоился.

– Ванцзи, объяснись, пожалуйста, – обратился Сичэнь к Лань Чжаню.

– Цзэу-цзюнь, позвольте ответить мне вместо него, – произнес Вэй Ин.

– Говори, – кивнул тот в ответ.

– Вот здесь, – Усянь указал на полку, где буквально пару минут назад лежала голова Не Минцзюэ, – мы обнаружили оставшуюся часть тела, но он, – Вэй Ин ткнул пальцем в Мэн Яо, – непосредственно перед Вашим приходом спрятал ее в цянкунь.

– Яо? – Сичэнь вопросительно взглянул на названного брата.

– Брат, я не понимаю, о какой части тела они говорят. Здесь лежал дневник, принадлежащий Старейшине Илин, и я убрал его в цянкунь, потому что он испускает остаточную темную ци, которая могла кому-то навредить.

Вэй Усянь громко рассмеялся от такой откровенной лжи.

– Смеешься? Ты хотел заполучить этот дневник еще когда жил здесь и практиковал Темный путь! Теперь, втеревшись в доверие к Ханьгуан-цзюню, решил заполучить его таким хитрым способом, обманув ни в чем не повинного заклинателя, идущего правильным путем, вынудив его помогать тебе, – со скорбью в голосе произнес Гуанъяо, а Лань Ванцзи от такой откровенной ереси распахнул удивленно глаза.

– Меня обманули? – холодно спросил Ванцзи.

– Конечно. Разве мог Ханьгуан-цзюнь добровольно помогать тому, кто идет дорогой тьмы? – эмоционально спросил Мэн Яо.

«Играет на публику», – пронеслось в голове Лань Ванцзи.

Подоспели и другие зрители, помимо Сичэня, и множество людей заполнило не слишком просторные комнаты.

«Если придется пробиваться с боем, то можем кого-то поранить», – окинув взглядом вошедших, подумал Ванцзи.

– Я добровольно помогал ему в этом деле, – произнес Лань Чжань, а каждое произнесенное им слово было наполнено таким холодом, что, казалось, осыпется на пол кристалликами льда.

Некоторые из вошедших в ужасе начали перешептываться, а Вэй Усянь увидел протолкнувшихся в первые ряды Цзян Чэна и Яньли.

«Зачем он ее сюда приволок? Ой… дураак», – в ужасе глядя на шизце, подумал Вэй Ин.

Не отводя от него взгляда, наполненного одновременно и радостью, и болью, Яньли едва не плакала.

«Неужели этот засранец уже рассказал ей, что я вернулся? В такой не подходящий момент…» – мысленно отвесив А-Чэну пинка, Вэй Усянь вернулся своим взглядом к чему-то ожидающему Мэн Яо.

– Продемонстрируйте нам этот дневник, раз уж мы именно за ним пришли, – произнес Усянь.

– Это может быть опасно. Он всё еще излучает темную ци, – обеспокоенно произнес Гуанъяо.

– Брат, покажи, – обратился к нему Сичень.

– Хорошо, – и Мэн Яо, действительно вытащил из цянкунь одну из книг, куда когда-то давно Вэй Ин записывал результаты своих исследований.

«Зачем он носит это с собой?» – пронеслось одновременно в мыслях Ванцзи и Усяня.

Зрители вновь начали переговариваться между собой, с опаской поглядывая на стоящих в стороне Лань Ванцзи и Мо Сюаньюя. Кто знает, что можно ожидать от этих двоих. Кто-то из присутствующих начал вспоминать события давно минувших дней, когда Ханьгуан-цзюнь вроде как водил излишне тесную дружбу со Старейшиной Илин. Присутствовали здесь и пара человек, участвующих в последнем бое с Вэй Усянем и вспомнивших вдруг, что Лань Ванцзи вел себя тогда странно. В их памяти предстала страшная картина: когда они попали на поляну, где находился полумертвый Старейшина, то ланец был окружен поверженными членами своего собственного клана. Не он ли сам на них напал, защищая предателя? Зашептались громче эти заклинатели, с ужасом вспоминая подробности и делясь ими с рядом стоящими людьми.

– Вы оба предатели! – вдруг выкрикнул один из заклинателей, одетый в ханьфу, сильно похожее на клановое облачение ордена Гусу Лань. Обнажив меч, он ткнул им в сторону Вэй Ина и Ванцзи. Усяню этот человек показался смутно знакомым, вроде как глава какого-то небольшого клана, находящегося под крылом Ланьлин Цзинь. Так его представили на Совете кланов, но Вэй Усяню его лицо вспомнилось из той жизни, что была шестнадцать лет назад.

«Не важно! Потом вспомню. Он же сейчас бойню спровоцирует», – пронеслось у него в голове. Потянув за рукав Ванцзи, Вэй Усянь начал отступать назад, незаметно приближаясь к двум мечам, что признали в нем хозяина. – «Нельзя, чтобы Лань Чжань ввязался в драку. Схвачу меч, но попробую просто напугать. Нельзя здесь начинать бой».

– Лань Чжань, – тихо прошептал Вэй Ин, – спрячь меч Мо в цянкунь в своем рукаве, как ты обычно прячешь гуцинь, а Суйбянь я возьму, у меня есть идея, как нам выбраться.