Как бы там ни было, гражданские, решившие поиграть в солдат, не представляют реальной угрозы для армии ЕГЗ. Само Ополчение это понимает не хуже, предпочитая плетение интриг и заговоров, а также создание мелких боевых стычек, крупным военным противостояниям. Поэтому большинство прекрасно обученных боевых единиц Единого Государства чаще всего не имеют никакого опыта в настоящих боевых действиях и мало чем отличаются от зелёных юнцов в Ополчении, наивно мечтающих изменить мир.

Семнадцатая военная часть состоит из примерно тысячи отличных солдат в теории, и той же тысячи ни разу не стрелявших в живых людей парней и девушек на практике. И только для одиннадцати из них это в скором времени обещает измениться. Вчера вечером в часть поступил срочный приказ о формировании боевого взвода численностью не более десяти человек под руководством одного, самого толкового офицера.

В число «счастливчиков» попала и двадцатидвухлетняя Мизуки Канэко, которая ранним утром направляется из казармы в дом офицеров.

Оба здания располагаются с противоположных сторон выметенного до блеска плаца, по которому марширует строй из пятидесяти солдат. Ещё около сотни молодых вояк тусуются возле своих казарм, которые остались уже за спиной Мизуки. С другой стороны плаца, помимо дома офицеров, выстроены медпункт, общая столовая, склады и ангары, и старый штаб – здание управления, которое умышленно не ремонтируется, чтобы сохранить старинное представление о службе. О том времени, когда мы воевали между собой за территории, разделяемые воображаемыми линиями – границами разных стран. Когда солдаты погибали в гуще сражения, а не сражённые солнечным ударом во время покраски недавно покрашенных бордюров.

Абсолютно каждый взгляд – по крайней мере, так кажется Мизуки: сказать точно она не может, так как её собственные глаза безжалостно слепит солнце, – прикован к ней. Все, включая старших офицеров, завидуют, глядя на её выглаженную форму и начищенные сапоги. Сама же Мизуки, чертыхаясь, завидует остальным: если бы они в лёгких маечках только представляли, как полное обмундирование кипятит девушку в своих душных объятиях!

Её утешает только то, что скоро это закончится и она отправится на свою первую боевую миссию.

Правда, она ещё не догадывается куда и зачем, но это уж точно лучше, чем днями жариться на плацу, подметать лужи и слушать постоянные насмешки от идиотов, которыми полнится её окружение.

Часть насмешек достаётся Мизуки за её богатую семью и её выбор отказаться от родительских денег и пойти в армию. Часть – за то, что она отличница и одна из лучших во всей части. Она затмевает показатели не только сослуживцев, но и подавляющего количества офицеров. Но большая часть неглубокомысленных приколов достаётся ей за то, что она – девушка. И вот у неё появляется шанс избавиться от тупоголовых сверстников и найти боевых товарищей. По-настоящему боевых.

Думая об этом, Мизуки Канэко не замечает глупую, беззаботную улыбку на своём светлом красивом лице и лёгкое головокружение. Пройдя ещё несколько метров, девушка теряет сознание и падает на дорожку, ведущую к дому офицеров.

Кристина Китон сидит на крыльце девятой казармы. Невыносимое пекло раздевает её, как и остальных, до одной лишь майки и штанов. Всюду пахнет жарой: пот, машинное масло, спёртый воздух, от которого на секунду-другую перехватывает дыхание. И ни одного, даже самого слабого дуновения ветерка.

Сослуживцы вокруг сходят с ума от безделья. Кто-то кидает камни как можно дальше. Кто-то лежит на траве и внимательно изучает торговые пути муравьиных караванов. Кто-то, сидя на земле и склонив голову между собственных колен, плюёт в одну точку, создавая для тех же насекомых море – авось корабли начнут строить? Во всяком случае, занятий интереснее ни для кого не находится.

И так же, как и остальных, Китон одолевает чувство зависти при взгляде на изящную, длинноногую красавицу Мизуки Канэко – гордость всей их части. Только в отличие от этих самых остальных, Кристина борется ещё и с чувством обиды на саму себя. Через несколько месяцев подходит к концу её трёхлетний армейский контракт, а за всё это время с ней не произошло ровным счётом ничего. Все детские мечты Китон о спасении жизней, борьбе за справедливость или пусть бы мимолётном знакомстве с Детективом – не говоря уже о фантастической идее самой стать одной из них – не нашли своего физического воплощения в действительности.

И когда появляется возможность – приказ о создании боевого взвода из самых лучших – Китон так и не получает приглашения на секретное собрание, на которое сейчас так торопятся одиннадцать других человек. Нет, она не может назвать себя плохим солдатом, но и сравниться с той же Канэко ей, похоже, не по зубам.

Китон ругает себя за то, что снова преуменьшает свои силы, хотя поклялась себе больше так не делать. Подобные мысли и раньше часто посещали её, особенно в подростковом периоде, когда она показывала отличные результаты на олимпиадах и состязаниях по лёгкой атлетике, но занять конкретно первое место ей не удавалось ни разу.

– Ты хороший солдат, – говорит себе Кристина, – просто самый обычный человек. С тобой никогда не случится ничего интересного, и это тоже хорошо. Дольше проживёшь, дурочка.

На секунду Китон становится легче. Но уже в следующий момент она думает, что если бы она сама не убила Канэко, то, как минимум, не подала бы ей руку, если бы та повисла на краю обрыва. Что если ей подвернётся случай, и она заменит эту выскочку?

Внезапно Мизуки, бодро шагающая с глупой улыбкой на лице, на долю секунды останавливается, а затем падает без сознания. Китон, успевшая пройти медицинские курсы прежде, чем записаться в армию, моментально забывает о преступных мыслях, которые только что её сопровождали, и практически телепортируется к жертве солнечного удара.

Кристина умом не до конца понимает, что делать и делает ли она то, что делает, правильно. В первую очередь, она расстёгивает бляху на ремне Канэко и расслабляет его. Только сейчас к ним подбегают несколько парней. Марширующий по плацу строй поворачивает головы к происходящему, но ни на йоту не замедляется и не разваливается.

– Помогите мне перенести её в тень! – кричит Китон. Позже она отметит собственное чрезвычайное эмоциональное возбуждение, но сейчас её это совсем не заботит. – И принесите холодной воды и пакет льда!

Четверо солдат подхватывают «спящую красавицу» и несут к тени ближайшего здания, которым оказывается дом офицеров. Двое бегут внутрь за необходимым. Ещё несколько просто сопровождают импровизационную медицинскую группу на всякий случай. В конце концов их усилия не остаются напрасными и вознаграждаются, когда весьма привлекательная Кристина принимается активно раздевать горячую во всех смыслах Мизуки. Китон становится противно от чересчур эротичных стонов и вздохов этих идиотов, но она быстро и профессионально отгораживается от всего, сосредотачиваясь на первой помощи Канэко.

Через несколько минут возвращаются два солдата со льдом и холодной водой. Их сопровождает ещё один, присоединившийся к ним только что, но Китон не обращает на него никакого внимания, выхватывая холодный пакет из рук сослуживца.

– Что произошло? – спрашивает новоприбывший.

– Её подстрелили! Из солнца, – отвечает Китон. Она со всей осторожностью прикладывает пакет со льдом ко лбу Мизуки, внимательно изучая состояние своего пациента. – Солнечный удар. Как будто у нас могло произойти что-то другое.

Убедившись, что «пациентке» больше ничего не угрожает, Китон поднимает голову. В этот миг её сердце летит в обратном направлении.

– Извините, лейтенант, – говорит девушка, выпрямляясь по струнке.

Новоприбывшим с двумя солдатами оказывается лейтенант Борон. Что, в общем-то, ожидаемо, учитывая его появление из дома офицеров. Китон ругает себя за несообразительность, хотя и понимает, что была дезориентирована сложившейся ситуацией.

– Как вас зовут, солдат?