Мужчина галантно подхватывает мою руку, оставляя легкий поцелуй на тыльной стороне ладони.

— А с Александром Нильсеном ты, вероятно, знакома, — Аннет оборачивается к шведу, одарив его вежливой улыбкой. — Фредерик предупредил меня, что Вы приехали по программе обмена научным опытом.

— Всё верно, — кивает швед. — Более того, мы с мисс Харрис работаем над одним проектом.

— В самом деле? — беззаботно усмехается тётя и переводит на меня удивленный взгляд. — Агата, ты не говорила мне.

— Да? — смеюсь, изо всех сил стараясь, чтобы это выглядело искренне. — Видимо, я просто забыла упомянуть.

Далее следует абсолютно бессмысленная короткая беседа, в основном между Аннет и мистером Ларсеном, традиционно о противной британской погоде и подобных мелочах. Мы с Нильсеном лишь изредка поддакиваем. Я деланно улыбаюсь, усердно игнорируя настойчивые попытки шведа прожечь во мне взглядом дыру.

— Что ж, Фредерик, давай не будем мешать молодёжи наслаждаться атмосферой вечера, — наконец произносит тётя, несмотря на то, что я мысленно умоляю её этого не делать. Но все мои молитвы напрасны, перебросившись с нами еще парой дежурных фраз, старшее поколение уходит в сторону зимнего сада.

Понимаю, что больше нет смысла притворяться любезной, поэтому расслабляюсь и оборачиваюсь в поисках официанта. На моё счастье мимо как раз проходит один с полным подносом напитков. Хватаю бокал шампанского и делаю жадный глоток.

— На твоём месте, Харрис, я бы не налегал на спиртное, — эта едкая интонация когда-нибудь сведёт меня в могилу.

— А твоё какое дело? — огрызаюсь и вновь подношу хрусталь к губам.

— Просто дружеский совет, — мужчина выставляет перед собой ладони в успокаивающем жесте, но я вижу, что в его глазах горят лукавые огоньки. — Мало ли, снова проснёшься в чужой постели.

Закатываю глаза от такой банальной колкости, но внезапно меня осеняет.

— Да ты никак ревнуешь, Нильсен, — протягиваю, хитро прищуриваясь, и замечаю, как дёргается уголок губы шведа. Что бы это значило? — Вероятно, тебе бы хотелось, чтобы я снова проснулась в твоей?

— Уволь, — смеётся Александр, сбивая меня с толку. — Чтобы ты снова не давала мне спать своим пьяным храпом?

— Я не храплю, — выдавливаю сквозь зубы, сгорая от злости, пока швед беззвучно потешается надо мной.

— Да и потом, — он обводит взглядом огромный зал для приёмов, а затем поворачивается ко мне, пристально наблюдая, — в море полно другой рыбы.

Кажется, я сейчас взорвусь от переполняющих душу эмоций. Вот же нахал!

— Разбежался, — стараюсь унять дрожь в голосе и звучать более расслабленно, хотя это практически невозможно. — О тебе здесь никто ничего не знает. Для здешней публики ты без роду и племени, поэтому вряд ли найдешь пару даже на вечер, не говоря уже о продолжении банкета, — последние слова выплевываю, уже не заботясь о том, как это звучит, лишь бы посильнее уколоть Нильсена. — Скорее я найду себе жениха.

— Жениха? С твоим-то характером? — усмехается Александр, пока я мысленно пытаюсь прибить его. — Хорошо, я готов поспорить.

— Что? — осекаюсь, так и не выяснив, чем ему не нравится мой характер.

— Давай поспорим? — он понижает голос и подходит ближе, а я вся покрываюсь мурашками, хотя в помещении нет и намёка на сквозняк. — Кто уйдет отсюда с парой — победил.

— И на что же мы спорим? — отбрасываю ненужные воспоминания, стараясь звучать как можно более безразлично.

— На желание, — загадочно отвечает швед, а я чувствую, что краснею.

— Идёт, — протягиваю ему руку, и он, издав смешок, слегка ее пожимает.

Мы расходимся в разные стороны, и я понимаю, что не знаю, что буду делать. Вокруг меня прогуливаются парочки, отдельные группы обсуждают какие-то свои темы. Согласно этикету, я не имею права подойти к мужчине и начать разговор. Остаётся ждать приглашения на танец. Но, судя по всему, на данный момент никто из потенциальных кавалеров не обращает на меня никакого внимания. В глубине души начинает зарождаться совершенно идиотская обида на то, сколько времени я потратила на сборы и выбор платья, которое, между прочим, смотрится на мне шикарно.

Отхожу к фуршетному столу, чтобы хоть как-то занять себя, когда наконец объявляют первый танец. Пары кружатся по паркету. Смущенные полуулыбки дебютанток мелькают передо мной, вызывая ехидные смешки. Ага, знаем мы, какие вы здесь все невинные овечки и сколько ваши папаши отстёгивают, чтобы позорные истории не просачивались в прессу. От обилия пастельных оттенков в нарядах начинает рябить в глазах, вызывая лишь рвотный рефлекс.

Внезапно выхватываю из толпы знакомые лица. Нильсен танцует с Бонни Бромфилд. Твою мать.

Плавно двигаясь, они о чём-то переговариваются, растворяясь во взглядах друг друга. Александр что-то шепчет девушке на ухо, а та в свою очередь покрывается румянцем, хотя счастливая улыбка выдаёт ее с потрохами.

Мимо проходит официант, я не глядя хватаю очередной бокал шампанского и тут же залпом опрокидываю его в себя. Кажется, что в груди разгорается неслабый пожар, пока я коршуном слежу за танцующей парой. Швед осторожно перехватывает рукой талию Бонни, и я чувствую фантомное прикосновение его пальцев на своей. Глаза начинает печь, но я сдерживаю этот порыв мыслью, что Нильсен не должен победить. О нет! Я не дам ему возможности подкалывать меня еще и по этому поводу.

Мы не обговаривали правила, а значит, я имею все шансы стереть эту чертову ухмылочку с его лица. Моментально нахожу среди гостей Елену. Та стоит не так далеко от меня, ревниво наблюдая за танцующей сестрой. После смерти их матери, старшая дочь мужественно взвалила на себя ответственность за младшую, несмотря на обилие нянек и гувернанток, что Бромфилды прекрасно могли себе позволить. План мести тут же вспыхивает в сознании. Хватаю с мимо проплывающего подноса очередной бокал и направляюсь в сторону своей цели. Пройдя мимо пару шагов, возвращаюсь, нацепив приторную улыбочку.

— Елена, — от моего восклицания девушка вздрагивает и тут же окидывает меня затравленным взглядом. — Боже мой, какая встреча! Ты так прекрасно выглядишь!

— Агата, — кивает моя собеседница, стараясь не выдать признаков смятения, чтобы народ вокруг не подумал ничего лишнего. — Спасибо, ты тоже красавица.

— А где же крошка Бонни? — с интересом оглядываюсь вокруг, словно ищу кого-то. Старшая Бромфилд сдержанно улыбается и указывает взглядом в сторону танцующих.

— Танцует с каким-то таинственным незнакомцем, — отвечает она, и я улавливаю нервный скрежет зубов. Значит, моя рыбка готова заглотить наживку вместе с крючком.

— О Боже, это он, — делано ужасаюсь я, наклоняясь как можно ближе к Елене, чтобы начать жарко шептать ей на ухо. — Осторожнее с ним. Этот швед приехал к нам в университет по научному обмену и, говорят, уже успел заразить парочку наивных дурочек какой-то мерзкой болезнью интимного характера.

Заговорщицки играю бровями, доверительно заглядывая в глаза бледнеющей девушке, что прижимает пальцы к губам.

— Про… Прошу меня извинить, дорогая, — выдавливает Бромфилд, кидаясь от меня в сторону распорядителя.

Коварно ухмыляюсь, наблюдая, как танец плавно завершается, и старшая сестра тут же похищает младшую прямо из рук Нильсена. Тот хмуро оглядывает зал, и я чувствую его прожигающий взгляд, пока аккуратно подношу бокал к губам, незаметно оттопыривая средний палец. Какие интересные здесь висят люстры, никогда не обращала внимания.

Следующие несколько минут, пока пары на паркете движутся под торжественные звуки Венского вальса, я тихонько посмеиваюсь над бесплодными попытками Александра пригласить хоть кого-то. Мысленно празднуя победу, я наслаждаюсь зрелищем того, как каждая следующая девица в дорогом платье растерянно машет рукой и отходит от шведа на почтительное расстояние. Но еще большее удовольствие мне доставляет то, как ходят желваки на скулах мужчины после очередного отказа.

— Агата Харрис? — раздаётся где-то слева, и я оборачиваюсь на звук знакомого голоса.