Дерек замолкает. Всего на секунду. Этого хватает, чтобы Стайлз уложил в голове ответ на следующий его вопрос и подготовился максимально убедительно донести свои мысли. Но Хейл на ходу меняет правила игры.
— Мы сейчас явимся к Сатоми и постараемся выбить у неё признание, а потом зубы.
Стилински очень рад, что оборотень не видит его лица. Он, конечно, любит бульварные романы, но чтобы настолько высоко оценивать собственные силы — нужно быть подростком. Стайлз как-то подрастерял свою неутомимую уверенность. За последние дни его швыряли как тряпочного, и это было не по-настоящему. Питер мог бы закончить его жизнь без лишних телодвижений, вытереть пальцы от крови платочком и спокойно уйти пить кофе в ближайшее кафе… Что до Сатоми, почему-то мужчине кажется, что её стая не даст им даже подойти слишком близко.
В такси Стайлз сразу же называет адрес и растекается по заднему сидению, стараясь очистить голову перед неминуемым разговором с отцом. Пробки никуда не делись, снег расчистили не везде. Тем лучше. Чем дольше будет передышка перед финальным рывком, тем лучше. Хейл всё порывается выскочить из машины, но в конце успокаивается, притирается плечом к плечу. Шёпотом интересуется:
— Это наверняка будет очень опасно. Не боишься?
— Боюсь, конечно. Но я пойду за тобой, Дерек. А то мало ли, что там с тобой сделают злые буддисты.
Хейл ничего не отвечает, но явно улыбается. И укладывает голову на чужое плечо.
========== Часть 2. Глава 4. ==========
Они больше не поднимают тему смерти Лоры. Для Дерека все крайне очевидно: по какой-то своей причине Питер убил его сестру, и он обязательно ответит за это. Просто сейчас Стайлз на удивление прав — если Питер действительно сделал это, он забрал и силу. Сейчас юноша просто физически не справится… Да ещё и подставит Стилински, подозрительно молчаливого после последнего эмоционального всплеска — который наверняка постарается его удержать от самоубийственного решения. Они разберутся с Сатоми, раз уж все нити ведут к ней, а уже после Хейл решит, что делать с новым альфой.
Передышка оканчивается. Приходится вываливаться из теплого салона в промозглый окружающий мир. Стайлз с удивлением замечает, что около дома машина отца стоит, а свет в окнах отсутствует. Куда шерифу приспичило выйти? Во входящем сообщении от Стилински-старшего, на которое агент реагирует только сейчас, всего шесть слов. Иногда достаточно и этого, чтобы ощутить, как невнятная тревога заполняет изнутри. Представить себя шариком, готовым лопнуть от слишком большого количества воздуха внутри.
Стайлз резко разворачивается и едва не впечатывается в крайне настороженного Дерека.
— Отец на работе. Пишет, что напало какое-то дикое животное. Попрошу скинуть фотографии, — тараторит он так быстро, что он даже не уверен в нормальном произношении всех слов, которые вывалил на оборотня. Ему некогда. Ответное сообщение помечается как доставленное, пока что остаётся только ждать. Ждать и стараться не взорваться.
Или не ждать. Агент вручает подростку щётку: «Скинь снег с крыши, ладно, Дерек? Это максимально важное задание, я в тебя верю, ты стопроцентно справишься!» и некоторое время борется с неясными предчувствиями физическим трудом — с непривычки не слишком успешно. Снег слишком мокрый, липнет к лопате и совершенно не хочет счищаться с подъездной дорожки. Стайлз близок к состоянию нервного срыва. О’кей, да, отец часто оказывался в опасных ситуациях и в недружелюбной обстановке. Но ещё неделю назад «нападение дикого зверя» не могло включать в себя атаку какого-нибудь сверхъестественного существа, а теперь все резко поменялось. Вообще всё. Не стоит выкидывать из головы и Криса. Он наверняка достаточно умён, чтобы понимать взаимосвязь агента Стилински и шерифа округа. Не стоило угрожать ему пистолетом. Вдруг он обидчивый…
— Стайлз. — Дерек останавливает его в типично своём стиле, просто вырвав лопату из рук. — Дыши.
Дышать. Какой замечательный совет. Вибрация заставляет подаваться очередным вдохом. Стайлз отводит взгляд от оборотня и проверяет сообщение.
— Ох. Ох, твою же…
Когда шериф написал ему про нападение дикого животного, то определённо не имел ничего вроде животного. Во всяком случае, так кажется Стайлзу, пока он, чувствуя нарастающее желание проблеваться, рассматривает присланную фотографию. На слегка смазанном снимке — застывшее в неестественной позе тело молодой девушки. Немного старше Дерека, если есть смысл судить по обезображенному когтями лицу. По тому, что когда-то было лицом. Стилински бросает быстрый взгляд на пассажирскую дверь джипа. Очень похоже. Но отметины — не отпечатки пальцев. Нельзя ведь просто взять и обвинить Питера Хейла в убийстве, верно?..
— Неудачное обращение, — тихо говорит оборотень, возвращая мысли агента к фотографии. — Её укусили в основание шеи, видишь, там не хватает куска?
«Там не хватает куска» — слишком, мать его, мягкое описание раны, которая по словам старшего Хейла является подарком. Укус это подарок, Стайлз, ты не знал? Кровавое месиво из разорванных в клочья мышц и осколок кости… Как сильно пришлось сжать челюсти и рвануть в сторону, чтобы сломать ключицу? Ещё, кажется, проглядывает сустав, во всяком случае именно там он и должен находиться, если знания в анатомии не подводят агента. Он чуть встряхивает головой, словно стараясь избавиться от мягкого голоса сраного Хейла. Получается.
— А с лицом что? — Стилински убирает сотовый в карман и закуривает. Дерек некоторое время вертит в пальцах щетку, тоже наверняка выигрывая себе время на раздумья. А потом пожимает плечами. — Волчара расстроился, что обращение оказалось неудачным?
— Твоя ирония сейчас вообще неуместна, — во взгляде оборотня отлично читается разочарование. — Девушка могла вырваться, чтобы сбежать. У неё мог оказаться перцовый баллончик, и она его применила… В любом случае это сделал оборотень, который собирает стаю.
Хейл звучит как-то отрешённо. Стайлз готов поспорить на собственную почку: у них обоих со стопроцентной вероятностью только один подозреваемый. Подозреваемый, доказать вину которого невозможно. Шериф не волшебник, который сможет наколдовать улики. Да и вернуть к жизни девчонку уже никому не удастся.
— Знаешь, на что меня натолкнула фотография? — теперь Дерек вертит в руках чайную ложку. Отец очень настаивал, чтобы они остались дома и дождались его возвращения. Что же, Стилински прекрасно понимает ход его мыслей. Лучше им разговаривать о нападении наедине. Любой из непосвященных сгенерирует слишком много проблем. Психически здоровые люди не обвиняют сверхъестественных существ в убийствах.
— Внимательно тебя слушаю.
— Тело пролежало в заповеднике пару суток. Скольких ещё альфа успел обратить?
Стайлз предпочитает не отвечать. Он прекрасно понимает, почему одним укушенным подростком Питер не ограничится. Друидский пень призывает очередное отребье, Стайлз. Я должен позаботиться о собственном благополучии и получить как можно больше сил. Тебе же Дерек рассказал, верно? Ты ведь умный мальчик, Стайлз. Ты конечно же понимаешь, зачем мне стая. Жаль, конечно, что они будут обращёнными… Но сойдёт и так, верно? Нет, хватит, серьёзно. Стилински вливает в себя как минимум половину чашки кофе, мысленно порекомендовав голосу в голове заткнуться или хотя бы не использовать образ оборотня.
— Думаю, достаточно много, чтобы мы устали разгребать последствия. — Чашку на стол. Пальцы в волосы. Половина восьмого на часах. Отца всё ещё нет. Ложка оказывается в капкане чужих пальцев, и агент ещё минуту наблюдает за тем, как медленно сгибается металл. Даже курить не хочется. Ничего вообще не хочется. — Если уж мы говорим о стае Питера, наверняка это будут какие-нибудь ублюдки.
Хейл разжимает кулак. Дзынь — искорёженный столовый прибор замирает на деревянной поверхности.
— Питер раньше таким не был. Я не стараюсь его оправдать, если что, — подросток скрещивает на груди руки. Стилински остается только хмыкнуть. Несущественные данные. У него до сих пор ноет спина после первой встречи с Хейлом. Синяки просто великолепные. Чудесные экземпляры для его новой коллекции повреждений от всех придурков Бикон Хиллз.
