– Ты начинаешь мне нравиться, Стилински, - почти беззвучно проговаривает оборотень.
– Ты заставляешь себя ненавидеть, - не остаётся в долгу человек.
Лес, снова лес и, кажется, опять лес. Они идут так долго, что мужчине становится буквально плевать, куда Дерек его тащит. Холодно. Темно. Кроме их шагов – вообще ни звука. Стайлз держит ладонь на рукоятке австрийского чуда инженерной мысли. Если на них кто-нибудь нападёт, он успеет пустить себе пулю в висок и закончить эту череду каких-то совсем уж напрасных страданий.
– Так куда мы направляемся?
– Туда, где тебе вообще не будут рады… Возможно, как и мне, - довольно просто отзывается подросток и, пригнувшись, пролезает под особенно плотными ветвями вроде бы ели. Стайлз не особенно разбирается в ботанике, но он определенно чувствует иголки, щедро засыпающиеся ему за шиворот.
– На твоём месте я бы не говорил загадками с единственным человеком, который точно на твоей стороне. Давай, Хейл, выкладывай. От начала и до конца. Обстоятельно, понятно, по возможности объективно.
Стилински останавливается и засовывает руки в карманы куртки. Оборотень, успевший пройти ещё пару метров, издаёт какое-то нечленораздельное ворчание. Что-то по поводу не в меру наглых федералов. Это лучше оставить без внимания.
Когда мама встречает гостей, Дерека обычно выгоняют куда-нибудь подальше от гостиной. Лучшее решение, которое открывает для себя Питер – выставить за порог. Если этого любопытного волчонка оставить в доме, ничто не удержит его в собственной спальне. Кроме, пожалуй, самой Талии. Ей достаточно только бровь приподнять, и все члены стаи делают то, что нужно и так, как ей кажется правильным. Дерек думает, что от него оберегают какие-то уж очень важные секреты. Он раз за разом пробирается в дом и старается подслушать как можно больше. Раз за разом его то выводит Лора, уже достаточно взрослая, чтобы присутствовать при встрече двух альф, то Питер, который не видит в чае из грибов маннэнтаке ничего приятного.
После очередной попытки уловить суть собрания, уже наверняка плавно видоизменившегося в обычную дружескую беседу под аккомпанемент вонючего настоя рэйси, дядя одаривает его одной из тысячи своих особенно холодных улыбок, которые не предвещают ничего хорошего. Дерек даже не сопротивляется, стоит старшему оборотню схватить его за ухо и протащить по коридору до входной двери. Хейл обещает мальчишке венок из омелы и аконита, а потом вдруг замолкает на полуслове. Дерек тоже прислушивается.
–…это уже совершенно невозможное нарушение устоявшегося баланса! – восклицает гостья, что само по себе крайне удивительный прецедент. Питер так и не разжимает пальцев. – Талия, такое решение ставит под угрозу всех: пострадать могут не только члены твоей стаи. Его стая точно подставится под удар. Сколькими ты готова пожертвовать?
Голос матери звучит чисто и спокойно. Дерек различает уверенность в собственных правоте и превосходстве. Странное, очень странное сочетание для Талии Хейл:
– Сатоми. Твоя мудрость – общепризнанный факт, её никто не оспаривает, не ставит под сомнение… Но, дорогая, Он, - судя по звуку, мама усмехается, - точно знает, на что идёт. Мы все знаем и готовы к возможным последствиям. Мы решили поступить именно так, потому что хотим достичь гармонии, а не нарушить баланс. Иногда действительно не стоит бороться со штормом, нужно его переждать. Иногда борьба со стихией – единственный выход.
– Оба пути, о которых ты говоришь, - в гостиной отодвигается стул, издав противный скрип. Питер наконец отпускает племянника и пихает в так удачно оказавшуюся поблизости дверь в библиотеку, а после неслышно закрывает её. Ковер немного заглушает мерный цокот каблуков. Говорящая покидает гостиную, но продолжает уже в коридоре. Обе альфы словно не хотят замечать подслушивающих. – Соединяются в один. После шторма, Талия, никто не остаётся прежним. Как можно верить охотнику, который отливает пули с гербом своей семьи?
– Это долгая история, - признаётся Дерек. Стайлз всем своим видом показывает, что времени у них достаточно и чиркает спичкой. – К моей маме часто приходила альфа другой стаи – Сатоми-сан. Я думаю, что Лора могла посетить её после Дитона. Ещё, возможно, она что-нибудь расскажет о пожаре.
– Не такая уж и долгая, – Стилински дёргает плечом и, по уже появившейся привычке находит кончиками пальцев Глок, хотя прекрасно ощущает его поясницей. Просто от такого прикосновения ему становится чуть менее жутко. Что бы не скрывалось за этой «тройной спиралью», охотниками, оборотнями и прочими сверхъестественными вещами, которые мозг упорно старается не анализировать, он действительно в них увяз. – Делаешь успехи в искренности.
Хейл отворачивается и уходит вперёд. Мужчине почти обидно: мальчишка прекрасно знает, что он обязательно двинется следом.
Проходит как минимум ещё три вечности до того момента, когда оборотень резко останавливается и хватает Стайлза за руку. Агент цепляется за рукоять пистолета и напрягается. Женская фигура плавно перетекает из одной точки пространства в другое, не потревожив ни единой веточки. По сравнению с ней они ломились сквозь лес как два лося в период гона.
– Сатоми-сан, - рука Дерека неуловимо перемещается на спину и давит, заставляя почтительно склониться. Стилински предпочитает не спорить. – Мы пришли просить у вас совета и помощи.
– И принесли оружие, - улыбается женщина. – Здравствуй, Дерек.
– Стайлз, - вскидывает руку Мечислав, хотя его никто и не просил. – Я понимаю, у вас гораздо меньше проблем с переохлаждением, но, может, поговорим где-нибудь в помещении? Там, где столбик термометра достигает хотя бы двадцати градусов со знаком плюс.
========== Часть 1. Глава 8. ==========
Сатоми очевидно нет смысла их бояться. Наверное, - размышляет Стилински, пока они шагают по промёрзлой земле заповедника, - это из-за более ощутимых сгустков мрака, что движутся по бокам от тропы. Ему не хочется спрашивать Дерека, правильно ли его суждение. В общем-то, когда одна из теней оформляется в высокого жилистого парнишку, который приветливо улыбается, Стайлза больше удивляет отсутствие на нём футболки, чем светящиеся золотым радужки. Мужчину уже не удивить всеми этими дешёвыми трюками. Вот спляши парнишка чечётку, он был бы впечатлён. Дерек, судя по отсутствию вообще хоть какой-нибудь эмоции, тоже не впечатлен.
Полуобнажённый оборотень представляется как Бретт. Именно он, а не Сатоми проводит их через вереницу каких-то малопонятных Стилински коридоров. Но сначала – почти без маниакального выражения лица подводит к какому-то покосившемуся домику и спихивает Дерека в люк в полу. Мужчина медлит всего секунду, но рефлексы срабатывают быстрее разума, и вскоре в голову сверхъестественного подростка уже направлен пистолет. Хейл откашливается и обещает при случае выдать Бретту сдачу. В целом, шутка неудачная.
Подземные коридоры выводят их в помещение, больше всего напоминающее подвал. Дерек морщится – пахнет сыростью и кровью. В такие места обычно не приводят друзей. Стайлзу кажется, что нужно было спросить Хейла, не имел ли он в виду под «не будут рады видеть» что-то вроде «расчленят, запакуют в пакеты и закопают под соснами» до того, как они полезли в это жутковатое место.
– Здесь безопасно, – как-то по-своему истолковав напряжённость Хейла и Стилински роняет Бретт. Он оставляет их около трёх обшарпанных стульев. Стайлз напоминает себе, что в магазине пятнадцать патронов, а Дерек говорил – регенерация не работает с пулей в боку. Это немного успокаивает. Когда они остаются одни, мужчина без лишней скромности опускается на стул и кладёт пистолет на бедро.
– Лишнее, – вполголоса высказывает своё нахрен не нужное мнение подросток и почему-то возводит глаза к потолку, когда агент сообщает ему об этом факте. – Нас бы уже убили, если бы захотели.
– Шикарно. Меня очень радует твой оптимистичный настрой, Хейл. Просто блеск, – Стайлз даже не собирается спрашивать разрешения закурить. И теперь эта сцена очень отдаёт плохой пародией на Тарантино. – Если меня расчленят, приобрети себе доску Уиджи, парень, потому что я от тебя не отстану.
