В целом же, после 1907 г. национальное движение полностью переключилось на культурно-просветительскую деятельность, занимаясь, в основном, «внутренней» работой: культурным переустройством азербайджанского общества, просвещением народных масс, их воспитанием в национально-патриотическом духе и т.д. Все это должно было способствовать созданию более благоприятных условий для дальнейшей борьбы за национальные идеалы.
В эти годы в Азербайджане были созданы многочисленные печатные издания и школы на родном языке, а также начали функционировать культурно-просветительные и благотворительные общества. По количеству периодических изданий на национальном языке Азербайджан прочно захватил лидерство среди мусульманских народов империи.
Культурно-просветительные общества – «Ниджат», «Нешри-маариф», «Сафа» и др. – сыграли немалую роль в политическом воспитании азербайджанского народа и повышении его культурного и образовательного уровня. Главную свою задачу они видели в просвещении народных масс, в содействии развитию национального языка, литературы и культуры. С этой целью культурно-просветительные общества организовывали школы, библиотеки-читальни, вечерние курсы для ликвидации неграмотности, ставили театральные спектакли и т. д. Эти общества активно использовались азербайджанскими политиками для распространения и популяризации среди широких масс национальных идей, научных и политических знаний. На начальном этапе освободительной борьбы азербайджанского народа именно культурно-просветительные общества наряду с печатными органами являлись главными организующими центрами национального движения.
Но без преувеличения можно сказать, что наиболее знаковым событием периода 1905-1907 гг. стало появление идеологии тюркизма. И самое главное, зарождению тюркского самосознания в Азербайджане способствовали вовсе не турецкие эмиссары, как об этом любят говорить некоторые политически ангажированные исследователи. Этот процесс был мотивирован, прежде всего, «сильным подъемом национального духа» у тюркских народов бывшей Российской империи.48
Так, еще в 1930 году А.Н.Мандельштам подчеркивал, что «настоящие корни пантуранизма» находились не в Турции, и «главный толчок к пантуранскому движению был дан не турками Оттоманской Империи, а тюрко-татарскими элементами России». Он справедливо отмечает, что «идейными основоположниками пантюркизма нужно считать русских выходцев-татар Ахмеда Агаева, Юсуфа Акчуру, Али Гусейн-заде, Исмаила Гаспринского».49
В этом отношении не вызывает никаких сомнений, что именно представители азербайджанской и татарской интеллигенции были зачинателями идеологии тюркизма. Но после поражения революции 1905-1907 гг., в условиях усиления реакции в стране им пришлось покинуть родину и продолжить свою деятельность в Османском государстве.
Переход от просвещенческого и культурного к политическому тюркизму связан с именами Али бека Гусейн-заде и Ахмед бека Агаоглу. Возглавляемые ими такие печатные органы, как «Хаят», «Фиюзат» и «Иршад» сыграли ключевую роль в развитии тюркского самосознания в Азербайджане. В условиях, когда не только подавляющее большинство народных масс, но и многие представители интеллигенции были плохо осведомлены о происхождении и истоках собственного этноса, когда не существовало даже общепринятого этнонима азербайджанцев (их в то время называли мусульманами, закавказскими татарами и т.д.), А.Гусейн-заде уже в первом номере газеты «Хаят» открыто заявил: «Мы также и тюрки, и поэтому надеемся на прогресс, процветание и счастье всех тюрков мира».50
Источником зарождения тюркизма являлись национальные идеи, к тому времени получившие широкое распространение в Европе. В этом отношении возникновение тюркизма было проявлением пробуждающейся национальной жизни у тюркских народов Российской империи и их стремления выйти на тот самый путь экономического прогресса и культурного развития, по которому, опираясь на идеи национализма, в течение всего XIX века шла Западная Европа.
Одновременно тюркизм являлся защитной реакцией тюркского мира на агрессивный панславизм, который позволял Российской империи под прикрытием защиты и освобождения малых славянских народов от притеснений и господства Австро-Венгерской и Османской империй осуществлять свои экспансионистские планы, и прежде всего, вожделенную мечту многих российских императоров о захвате Стамбула.
Как отмечает израильский исследователь Я. Ландау, многие панслависты открыто провозглашали своей целью уничтожение Турции как государства и мечтали о том, чтобы славяне сели на ближневосточный «трон».51 Но в отличие от панславизма, который использовался правящими кругами Российской империи лишь в качестве трамплина для мирового господства, тюркизм изначально носил освободительный, антиколониальный и демократический характер.52
Зародившись в условиях нахождения почти всех тюркских народов в колониальной зависимости от Российской империи, и будучи проявлением национального пробуждения тюркского мира, тюркизм опирался на общность этнического происхождения, родства языка, близости культур и исторических судеб тюркских народов. Стремясь дискредитировать тюркизм, и пугая общественность турецкой агрессией с целью захвата российских территорий, населенных тюркскими народами, шовинистические круги Российской империи начали приписывать этой идеологии несвойственные ей имперские черты, характерные для панславизма.
Однозначно негативное отношение к тюркизму в России не изменилось и после прихода к власти большевиков в результате октябрьского переворота 1917 года. И это было вполне естественно, поскольку Советский Союз, в сущности, был несколько видоизмененной формой Российской империи в марксистской упаковке. При этом стратегическая цель обеих империй была идентичной. Советский режим, как и бывшая царская Россия, пытался реализовать идею о мессианской роли русского народа в качестве «учителя и духовного попечителя» остальных народов. Изменились лишь идеологические установки, под прикрытием которых планировалось решить эту задачу. И любая национальная идеология, препятствующая осуществлению этой мессианской роли, объявлялась реакционной и преступной.
По этой причине в советской историографии «пантюркизм» квалифицировали как «шовинистическую доктрину турецких реакционных буржуазно-помещичьих кругов, ставящей своей целью подчинение власти Турции всех народов, говорящих на тюркских языках».53 При этом утверждалось, что апологеты пантюркизма путем фальсификации истории пытаются «доказать выдвинутый ими тезис «о национальном единстве» всех тюркоязычных народов и об их «расовом превосходстве».54
Подобная позиция была продиктована, скорее всего, тем, что для советского режима была неприемлема любая идеологическая конструкция, в основе которой лежала национальная идея. Ведь национализм, подразумевающий стремление народов сохранить свою национальную самобытность и создать собственную государственность, является весьма действенным оружием в руках угнетенных народов в борьбе против империи. К тому же национализм отрицает мессианскую роль русского народа, т.е. роль «великого учителя и духовного наставника» для всего мира. Чтобы нейтрализовать столь эффективное средство борьбы угнетенных наций за свою свободу и независимость, как национализм, имперский центр придал ему явно негативный смысл, приравняв его с расизмом, и даже фашизмом. Поэтому нет ничего удивительного в том, что тюркизм, будучи одной из разновидностей национализма, в советский период также был объявлен реакционной буржуазной идеологией, якобы проповедующей идею исключительности тюркских народов.
