— Они помогут миновать завесу Порошка вечной тьмы. Сотрудники министерства используют подобные окуляры.

— Это какая-то шутка? — возмутилась Алекто.

— Ничуть, — покачал головой Драко и передал очки Долохову. Тот принялся внимательно рассматривать удивительный предмет. Это выглядело забавно, но Малфою было не до смеха.

— Теперь я могу получить записи?

Долохов передал очки Лестрейнджу.

— Я отдам тебе их, как мы договорились, когда шар будет у меня.

— Но я уже выполнил то, что от меня требовалось! — только и сумел выговорить Драко. Ему до сих пор не верилось в происходящее. Он бросил пытливый взгляд на Рабастана, ведь именно Лестрейндж его обнадёжил тогда — в парке мэнора. Пообещал спасение для отца. На Алекто Малфой вовсе не рассчитывал. Кэрроу — люди другого пошиба.

— Не понимаю твоего недовольства, — протянул Долохов с раздражением. — Разве ты не рад лишний раз насолить тем, кто так жестоко и несправедливо с тобой обошёлся? Этим высокоморальным защитникам магического общества, которые дозащищали его до такой степени, что чистокровного волшебника днём с огнём не сыщешь. В наших силах исправить это положение, пока не стало поздно.

— Исправить? Как вам вообще поможет уничтожение Статута о секретности? — вспыхнул Драко.

— Как минимум оно доставит властям множество хлопот, — сказал Рабастан, — отвлечёт их. Но время ещё не пришло. Пока довольно и того, что пока шар будет в наших руках, министерство пойдёт на любые уступки.

— Но потом…

— Потом? С помощью одного уникального предмета, который недавно сменил владельца и достался мне, я смогу сделать то, что не удалось ни Тёмному Лорду, ни Гриндевальду, — продолжил Долохов, поднявшись из-за стола. — Я не повторю их ошибки. Война с магглами неизбежна, да, но маги, в конце концов, одержат в ней победу. Даже Дамблдор соглашался с этим. Магглами должны управлять волшебники. Не подставные лидеры, похожие на кукол под Империусом, и не магглолюбы, которые по кирпичику будут разрушать уклад волшебного мира! Нет. Магглы должны знать своё место, знать, кто ими правит, кто их накажет в случае неповиновения.

— И вы, видимо, решили, что являетесь одним из тех, кто правит, — сухо произнёс Малфой.

— Единственным, — спокойно поправил его Антонин. — Геллерт был прав, «Общее благо» слишком сложно для понимания эгоистичной толпы. У каждого своё представление о том, что для него лучше. Уверен, даже ты, Драко, не во всём был согласен с Люциусом. Если два близких человека не могут прийти к общему заключению, что говорить о тысячах людей?

Драко помрачнел.

— Ну хорошо, — с расстановкой произнёс он, — с магглами будет покончено, они перестанут сопротивляться. Почему вы думаете, что волшебники Британии вас поддержат, пойдут за вами? Вы… вы даже не один из нас.

Долохов вздохнул.

— Конечно, самые инициативные и смелые погибнут ещё во время войны. Часть ведьм и колдунов до того возненавидит магглов, что будут не прочь указать им их место. Другие, конечно, попытаются мне помешать, но одолеть меня с некоторых пор не так-то просто…

Он повернулся к Лестрейнджу и сказал:

— Нам понадобятся ещё несколько, — и посмотрел на очки в руках Рабастана. — Драко тоже идёт с нами.

========== Глава двадцать третья - Гость ==========

Спустившись вниз, Гермиона включила волшебное радио, разразившееся весёлой трескотнёй.

Бодрый голос Ли Джордана, устроившегося ведущим на популярной музыкальной станции, заполнял дом Грейнджеров, как вода — пустой сосуд. Теперь это тюрьма из родных стен, знакомых предметов и дорогих сердцу воспоминаний. Отсюда бесполезно бежать, потому что, выйдя за дверь, хочется тут же вернуться.

Несколько дней назад на пороге дома объявился рыжий кот. Гермиона так обрадовалась возвращению любимца, что на несколько минут позабыла обо всём на свете. Теперь Живоглот с философским спокойствием часами лежал на подоконнике, пристроившись среди складок занавесок, и лениво разглядывал двор. Возможно, он тоже тосковал по прежней жизни или всего-навсего скучал по миске жирных сливок, которыми его баловала миссис Грейнджер.

В промежутке между шторами виднелся кусочек низкого серого неба — могучие кучевые облака, и где-то за их яростной тяжестью скрывалось взошедшее солнце. На улице было пусто, если не считать почтальона. Колокольчик на его велосипеде тщедушно дребезжал, вспарывая утреннюю тишину, а где-то под карнизом самодовольно ворковали спрятавшиеся там голуби.

Живоглот то ли фыркнул, то ли чихнул и прильнул к стеклу усами.

Гермиона усмехнулась и погладила кота за ушами.

Готовка не была её коньком, но организовать себе и Живоглоту завтрак представлялось ей по плечу.

Однако весь стол на кухне был усеян колдографиями, раздобытыми в особняке Блэков. Вскоре после разговора с Дарреном Гермиона отправилась на Гриммо, где, как следует повозившись в пыли чердака, отыскала альбомы Сириуса. Гарри не стал возражать, когда подруга забрала их себе.

Теперь люди, давно ушедшие в мир иной, улыбались с глянцевой бумаги, махали ей руками, подмигивали… А ведь Блэк знал их настоящими, весёлыми и печальными, сильными и слабыми. Гермиона долго рассматривала волшебников и волшебниц, чьи имена знала только понаслышке, но на некоторых снимках задерживалась подолгу. В конце концов, она отобрала три колдографии, на которых была изображена светловолосая девушка с доброжелательной улыбкой.

Теперь же будто живая она следила за тем, как Гермиона открывает пакет молока, разрезает хлеб… Марлин. Её звали Марлин. Такая юная. Думала ли она, какой опасности подвергла свою семью, вступив в Орден Феникса, или надеялась, что исчезательного шкафа хватит, чтобы спасти родных? Как легкомысленно! Глупо. Однако спустя столько лет Марлин МакКиннон не канула в небытие, даже Даррен, видевший сестру, когда был младенцем, помнил её черты.

Гермиона хмыкнула, поставив миску молока на пол. Голова немного кружилась. Заработанная в Паучьем тупике простуда сходила на нет, но ещё давала о себе знать.

Грейнджер подумала о бутылочке бодроперцового на полке в ванной комнате, когда в дверь постучали.

Живоглот распушил хвост и по-кошачьи заворчал. В такое зябкое утро гостей с хорошими вестями не жди.

Подчиняясь заработанной за последний год привычке, Гермиона сжала в руке палочку и открыла дверь.

Затянутый белёсой дымкой воздух подобно завивающимся щупальцам гигантского кальмара хлынул в коридор.

— Привет, — произнёс Малфой, подняв на неё взгляд.

Гермиона понятия не имела, как себя вести после их прощания. Драко выглядел ещё растерянней. Она отошла в сторону, пропуская его в дом, а он всё стоял с неестественно прямой спиной, словно ветер толкал его внутрь, а Малфой из последних сил сопротивлялся.

«Ну конечно, маггловский дом», — беззлобно подумала Гермиона. Редкие снежинки сверкали в его волосах как русалочьи слёзы. Он стряхнул их, перешагнув порог.

— Получил твоё письмо.

— Я отправила сову пять дней назад! Хочешь сказать, что ты всё это время его читал?

Драко фыркнул.

— Ну разумеется, Грейнджер, собрал всех домовиков и приказал им заняться расшифровкой твоего ужасного почерка.

— Ты в своём репертуаре, — пробормотала Гермиона, направившись на кухню вслед за деловито шагающим к своей миске Живоглотом.

Малфой двинулся за ней, с любопытством косясь на гудящий фильтр для воды.

— Значит, Лонгботтом вернулся из подземелий целым и невредимым после рандеву со Снейпом? — спросил Драко, издав хриплый смешок.

— Не глупи, Невилл давно перерос свои детские страхи.

У краёв сотейника, оставленного на огне, вовсю клубилась шоколадная пенка. Сладкий аромат какао заполнял комнату, перебивая запах свежих тостов.

— Составишь мне компанию за завтраком? — спросила Грейнджер, почувствовав на себе изучающий взгляд.

— Однако если вы решитесь войти — остерегайтесь есть их еду или пить вино, — с невесёлой ухмылкой сказал Малфой, продолжая следить за каждым её движением. — Что там, кстати, приключилось с Поттером?