Когда она вошла в столовую, Слинки, до этого момента хозяйничавший над тарелками, вытянулся в струнку.

— Доброе утро, — поздоровалась Гермиона.

Эльф с интересом поглядел на неё и щёлкнул пальцами. Обитый бархатом стул заскользил навстречу девушке.

— Мисс тоже желает перекусить?

— Тоже?

— Господин Регулус уже позавтракал, — доложил Слинки, протягивая поднос с пирожным, щедро политым шоколадной глазурью, — и отправился в сад.

— Вот как… — Гермиона села и бросила взгляд на окно, за которым просматривалась терраса. Отдельные капли шлёпали по дощатому полу, стекали по балкам стропил и падали на тёмную хвою можжевельника.

— Сегодня не очень хорошая погода, мисс.

— А в каком настроении был господин Регулус? — спросила Гермиона, взяв угощение. Она не могла объяснить себе, почему это волновало, просто жаждала узнать о Блэке больше. Какой чай он пьёт. Какой цвет любит. Какие книги ему по душе. Она понимала, что никогда не решится задать эти вопросы, как и постучаться в его комнату.

— В отличном! — пропищал домовик. — Мистер Блэк съел три пирожных, похвалил Слинки за вкусный завтрак, отдал много новых указаний, как и подобает волшебнику его рода. Хозяин Сириус тоже вчера хвалил Слинки, но почему-то ничего не приказал, наверное, он остался разочарован.

— О нет, конечно! — поспешила утешить домовика Гермиона. — Ты всё замечательно устроил, а пирожные, — она откусила кусочек бисквита и изобразила восторг, — объедение! Сириусу просто не хочется прибавлять тебе работы. Он всем доволен.

— Правда? — потупился Слинки. — Мисс очень добра. Слинки не должен такого говорить, но он скажет, — эльф быстро оглянулся по сторонам. — Кикимер — домовик юного мистера Блэка — недолюбливает мисс Гермиону. Он был здесь, приходил к господину Регулусу, чтобы отдать какую-то тетрадку, и нашёптывал ему нехорошие вещи.

— Обо мне? — поразилась Гермиона.

Слинки яростно закивал, так что его уши затрепетали, как паруса, а ложечка начала жалобно позвякивать о стенки чашки у него в руках.

— Что же он сказал?

— Слинки не будет повторять! Нет! Нет! Господин Регулус очень разозлился на старого Кикимера и прогнал его. Слинки видел, как Кикимер разрыдался.

Гермиона нахмурилась. Скорее всего, Кикимер принёс крестраж. Но почему же Блэк так разозлился? Что мог наговорить ему домовик? Всё это очень странно.

Грейнджер быстро покончила с чаем и вышла из дома.

Словно ниоткуда появилась Бестия — стрелой выскочила из-за угла и с истерическим лаем бросилась навстречу Грейнджер. Шерсть на голове крупа была мокрой, кажется, эта собака облазила все кусты в поисках несчастной трясогузки.

Гермиона подняла с земли прутик и кинула Бестии, та подхватила его в зубы и деловито засеменила в сторону аккуратного одноэтажного строения с блестящей от влаги крышей.

Девушка направилась за ней по садовой дорожке, усеянной прошлогодними листьями и, подойдя ближе к дому, увидела, что за его стёклами скрывается переплетение лиан и причудливых ветвей.

Регулус сидел на сухих ступенях крыльца, но быстро поднялся, когда увидел Гермиону.

— Привет, — сказал он, живо спрятав что-то белое в карман. — Что ты здесь делаешь? Простудишься ведь и станешь ворчлива, как мой дедушка — очень любопытный старичок.

Собака привстала на задние лапы, пытаясь дотянуться до лица Блэка.

— О нет, Бестия, к тебе это не относится, я не стану с тобой играть.

— Разве ты не будешь обо мне заботиться? — усмехнулась Гермиона, погладив обиженному крупу уши. — Я выходила тебя буквально за пару дней, Блэк. На третий ты уже поспешил к Нарциссе.

— Ах, послушать тебя, так этот дивный мир битком набит филантропами. Но, кажется, мы уже выяснили, что я не отношусь к людям, обременённым чувством благодарности, — заметил Регулус и неожиданно объявил: — Нарцисса достала дневник.

— Это Кикимер принёс его? — осторожно спросила Гермиона.

Блэк тихо застонал.

— Силы небесные, домовики — вот главные сплетники на свете. И, разумеется, тебе уже доложили, какое зверство я учинил с утра пораньше — довёл несчастного Кикимера до слёз.

— Так это правда?

— Да. И он заслужил.

По тону Блэка Грейнджер поняла, что эту тему лучше не развивать.

Регулус всё-таки уступил Бестии, взял ветку и швырнул её вперёд. Собака понеслась за ней.

— Теперь не отвяжешься, — проворчал он, спустившись с крыльца. — У неё с Сириусом много общего, включая внешнее сходство.

— Когда ты догадался? — спросила Гермиона, последовав за ним к дому.

Блэк одарил её ухмылкой.

— О чём? Что мой брат — анимаг? Большой лохматый пёс, похожий на грима? Или что его зовут Бродяга?

Грейнджер промолчала. Она обвела взглядом сад. Наверняка, в тёплое время года здесь было безумно красиво, но сейчас всё казалось серым, едва разбавленным зеленью. Скукоженные сорвавшиеся листья плавали в лужах под ногами, кое-где встречались отсыревшие медно-красные коробочки каштанов.

— Мне нужно придумать, как сделать качественную копию дневника для Малфоя, — недовольно сказал Регулус. — Я уже давно ломаю над этим голову. Чары трансфигурации не продержатся дольше пары недель. И Гарри не знает, чем помочь.

— Гарри?

— Ага, я сразу же показал ему дневник, чтобы удостовериться, что это тот самый.

— Копия всё равно не может быть вечной, — задумчиво произнесла Гермиона, — но есть кое-какие способы продлить ей жизнь. Например, — Грейнджер ощутила тёплую волну самодовольства: пусть она и не чистокровная волшебница, у неё нет галереи с доспехами рыцарей и платьев с пышными юбками, зато она прочитала больше, чем Гарри, Регулус и Сириус вместе взятые, — с помощью драконьей крови — восьмой способ использования!

— Разве их не семь? — безразлично спросил Блэк.

— Профессор Дамблдор вскоре откроет ещё пять.

— Кто же ещё… И откуда ты столько знаешь?

Гермиона вздёрнула подбородок.

— Я люблю читать.

— О-о… я заметил, — хмыкнул Регулус, заговорщически поглядев на неё. Его глаза лучились теплом.

— Да, да! Мне нравятся жутко интересные книги, — весело добавила Гермиона.

— Например, — Регулус с преувеличенно задумчивым видом прижал палец к губам, — «История магических войн между гоблинами и колдунами»?

Грейнджер чуть порозовела.

— Обязательно было об этом говорить? Тебе что-то не нравится?

— Что может нравиться, когда девушка отскакивает от тебя, как от дементора, намеревающегося её поцеловать?

Глаза Гермионы расширились в удивлении.

— Я умею вызывать Патронуса, — самодовольно сказала она. — У дементора нет шансов.

По лицу Блэка поползла улыбка.

— Хорошо, что я не дементор.

Воцарилась натянутая пауза.

Гермиона смущённо вспыхнула.

Регулус кашлянул.

— Итак, ты любишь читать «интересные» книги, а что-нибудь попроще может стать объектом твоего внимания? Ты читала «Сказки барда Бидля»?

Гермиона прыснула со смеху.

— Я знаю их практически наизусть, — ответила она, заметив, как приподнялись его брови. — «Тогда отступила Смерть и пропустила их через мост. Пошли они дальше своей дорогой…»

— «Сказка о трёх братьях». Она мне не нравится.

— Почему? — спросила Гермиона, щурясь от тёплых лучиков показавшегося из-за облаков солнца.

Регулус передёрнул плечами.

— Мне жаль главных героев. Разве они не обхитрили Смерть, разве не заслужили награду? Получается, что старшим братьям лучше было утонуть в реке, чем просить о чём-то у Смерти. Это несправедливо! Они проявили свои таланты, но ничего хорошего не получили.

— Нельзя пытаться обмануть Смерть.

— Говорит мне девушка, обманувшая время. Вот поэтому я предпочитаю историю о чародее. Он хотя бы получил по заслугам.

— Знаешь, ведь мне тоже жалко среднего брата из сказки, — Грейнджер запрокинула голову к небу, на котором среди серой массы облаков появились голубые промежутки. — Лучше не помнить тех, кого любишь, чем знать, что больше с ними не увидишься.