— Мисс Грейнджер, полагаю.
Она легко склонила голову и спустилась навстречу.
— Здравствуйте, мистер Блэк.
— Много о вас слышал, — сказал Орион, озадачив Гермиону. — Попасть сюда стоило мне больших усилий, и, не будь я Блэком, вряд ли смог бы пройти дальше ворот. Защитные заклинания очень мощные. Кто этим занимался?
— Я, — ответила Грейнджер. — Некоторыми заклинаниями мы с друзьями пользовались во время опасных путешествий, другие я почерпнула здесь — из библиотеки.
— И воспользовались ими с умом. Этот дом, — мистер Блэк тяжело вздохнул и поднял голову, скользнув взглядом по верхней площадке, потолку и веерным окнам второго этажа, — совсем не изменился. Раньше хозяином этого богатства был Альфард. Жаль, что наше общение в последние годы его жизни ограничивалось утешительными визитами вежливости.
Гермиона судорожно придумывала, что сказать.
— Не слушайте меня, во мне говорит ностальгирующий старик, а вы совсем юная леди, — мягко добавил Орион, оглядев девушку с головы до ног. — Проводите меня в гостиную?
— Разумеется, — согласилась Гермиона.
Когда она опускалась на стул напротив мистера Блэка, колени у неё дрожали. Быстро овладев собой, Гермиона распрямила плечи и заметила, как Орион слабо улыбнулся, и сходство между ним и Регулусом стало сильнее.
— Я представлял вас совершенно иначе, — сказал он.
Гермиона подавила желание спросить: «Как именно?»
Странное дело, она тоже рисовала в уме этого статного мужчину совершенно по-другому. Сириус, выйдя из Азкабана, мало рассказывал о родных, а портрет миссис Блэк оставил малоприятное впечатление о старших Блэках. Но мужчина, сидящий рядом, смотрел открыто и прямо, без какой-либо враждебности, только чуть щурился от усердия.
— Да. Ничего общего с описанием. И неудивительно, учитывая, что оно дано моим домовым эльфом.
— Кикимером?
— Да. Мне захотелось познакомиться с девушкой, к которой неравнодушен мой младший сын. Кстати, где он?
— Я не видела его с самого утра, — ответила Гермиона, гадая, какой нынче час. Зерно тревоги медленно пускало свои корни. Регулус ушёл второпях, ужасно взволнованный, и до сих пор не вернулся.
— Вы любите его? — спросил мистер Блэк.
— Да, — ответила Гермиона, почувствовав, как полыхают щёки.
— Хорошо, — сказал Орион. — Тогда уезжайте вместе с ним. Тёмный Лорд, Волдеморт, Том Реддл, можно называть его как угодно, не успокоится, пока не отплатит нашей семье сполна, а мы доставили ему немало неприятностей, особенно Регулус, — мистер Блэк нервно пристукнул тростью по полу. — Мои сыновья упрямые, своевольные мальчишки. Они молоды и считают, что им всё по плечу, даже одолеть Сами-Знаете-Кого. Когда они родились, на небе так ярко блистали звёзды… так ярко, что мы с женой ни на секунду не сомневались, их жизнь будет под стать этому сиянию. Самое малое, что я могу пожелать теперь: спрятать младшего сына и продлить жизнь старшему… Сириус. С ним всегда было труднее. Стоит головокружительной идее посетить его, и пиши-пропало, — с отсутствующим видом Орион ненадолго замолчал, нахмурился, от чего морщины на лице стали отчётливее. — Удивительно, я не припоминаю, чтобы он ломал себе руку, болел, простужался, хотя с его непоседливостью и образом жизни…
Гермиона подошла к мистеру Блэку и взяла его руки в свои, вынуждая того взглянуть в глаза.
— Я никогда не встречала человека подобного Сириусу, который бы так любил жизнь. Он справится, поверьте! Мне кажется, он уже идёт на поправку.
— Так и есть, и, боюсь, он возненавидит нас, если узнает, на что мы пошли ради того, чтобы дать ему лишний год жизни.
Грейнджер затаила дыхание.
— Одно проклятье взамен другого. Вы слышали о действии крови единорога, мисс?
Гермиона утвердительно качнула головой, ощутив, как мистер Блэк участливо сжал пальцы, как ребёнок, которому страшно.
— Она обладает поистине невероятными свойствами, но мало кто решается добыть её или воспользоваться ею. Кровь единорога способна продлить даже самую хрупкую жизнь, но отнимает возможность создать новую. В этом и состоит проклятье. Это не выход, но пока мы не найдём более действенное средство…
— Я… я не понимаю.
— Сириус не продолжит наш род, — сказал Орион Блэк. — Никогда. У него не будет наследников, не будет сыновей.
До Гермионы не сразу дошло, что именно говорит отец Регулуса.
— Как вы это сделали? — прошептала Грейнджер. — Как заставили Сириуса выпить лекарство?
— Никто не знает детей лучше, чем их родители. Стакан молока с мёдом по утрам — давняя слабость моих мальчиков. Не осуждайте старика, Гермиона. Я люблю своих сыновей, люблю гораздо больше, чем несуществующие ветви на семейном гобелене. Однако Блэки не должны исчезнуть, как Слизерины или Гонты…
— И ради этого просите Регулуса уехать, — закончила за него Гермиона.
— Я не прошу его, — осторожно возразил Орион, — ведь говорю сейчас с вами, потому как прекрасно понимаю, один он никуда не уедет, и теперь вижу — почему.
— Рано или поздно Волдеморт захватит власть в Британии, — прошептала Грейнджер. — Неужели вы рассчитываете, что он остановится на этом?
— Ни одна душа не верит в это по-настоящему.
— Но тогда…
Гермиона высвободила руки и выпрямилась. Смысл прояснился, и она испытала острое возмущение.
— Близкие мне люди живут здесь, и я не собираюсь бросать их, бежать на другой континент и дожидаться неизбежного!
— Не отвечайте сейчас, подумайте. Почему бы вам не уехать?
— Здесь и думать нечего, — Гермиона отошла на середину комнаты и опустила глаза на браслет на руке. Чем дольше она его носила, тем сильнее менялся внешний вид украшения. Браслет больше не скользил по руке, волшебным образом приняв нужный размер, узоры на металле стали изящнее. Безликая вещь медленно, но верно обретала форму, подстраиваясь под новую хозяйку.
«Наверное, браслет Регулуса тоже поменялся, — отстранённо подумала Гермиона, — если вообще остался на его руке… может, уже отправился обратно в пыльный ящик. Сегодня мой браслет тусклый, как будто сделан не из золота вовсе, а из олова. Что бы ответил на предложение своего отца сам Регулус, будь сейчас здесь?»
— Нет, — произнесла Грейнджер и повторила громче: — Нет.
Некоторое время Орион молчал.
— Мне жаль это слышать.
— Вы знали, что я так отвечу.
— Да, — проговорил мистер Блэк с печальной улыбкой, — пожалуй, так.
С помощью трости он поднялся на ноги.
— Не стоит меня провожать, домовой эльф вполне с этим справится, — сказал Орион, остановив Грейнджер жестом. — Вы лучше, чем я мог рассчитывать, собираясь сюда. Будь любезен, Слинки, принеси мой цилиндр.
Гермиона проследила за тем, как мистер Блэк неторопливо надевает поданные эльфом перчатки, поправляет воротник, обводит холл глазами.
Было время, когда она представляла, пусть и смутно, эту встречу, размышляла над тем, что могла бы сказать вздорная Вальбурга или её муж, чей фамильный перстень спустя столько лет Сириус без зазрения совести выбросит в мусорное ведро. Она ожидала столкнуться с чопорным высокомерным снобом, вызывающим неприязнь, это могло бы объяснить очень многое.
— Вы не спросили о статусе моей крови, — сказала Гермиона, испытывая странное желание увидеть, как изменится выражение благородного лица, скривится прямой нос, сожмутся в кулаки руки, и она со спокойной душой решит, что этот человек ей не нравится.
— Мисс Грейнджер, — спокойно ответил Орион Блэк, — повторюсь, Кикимер многое рассказал о вас, волнуй меня услышанное, этот визит бы не состоялся. Что же касается моей дражайшей жены… доходи до неё столько же сведений, сколько до меня, она давно бы слегла с сердцем, — он прикоснулся пальцами к полям шляпы. — У вас замечательная фамилия. Если вы когда-нибудь познакомитесь с моей супругой, произносите её почаще. В остальном вы годитесь.
— Гожусь? — с усмешкой переспросила Гермиона.
Орион взмахнул палочкой, отворяя дверь наружу. В вестибюль тут же хлынула прохлада сырого дня.
