— Расскажу, — согласилась Гермиона.

Она спустилась по лестнице, ведя ладонью по перилам. В доме номер двенадцать было светло, а с кухни, кажется, ещё доносился сладкий запах вишнёвого пирога, который вчера принесла Молли.

Грейнджер открыла дверь особняка и спустилась на несколько ступеней крыльца. Отсюда уже можно было аппарировать.

Неприятные ощущения от перемещения быстро отпустили её. Гермиона открыла глаза, она всегда крепко зажмуривалась при аппарации и шумно вдыхала воздух, готовясь к перемещению, как к погружению в воду.

Никто не обратил на неё внимания. В Хогсмиде тоже шли работы, и здесь рабочие руки были необходимы ничуть не меньше. Около бара хозяйничал Аберфорт, он ловко орудовал палочкой, открывая ставни и сгоняя стайку голубей, притаившихся на срезе крыши. На другой стороне улочки Гермиона заметила Терри Бута, пытавшегося удержать в воздухе тюк небесно-синей ткани. Ему помогал смутно знакомый мальчик с младшего курса из Слизерина. Все знамёна в Большом зале сгорели, и им была необходима скорая замена.

Гермиона направилась к замку. Там вовсю кипели восстановительные работы. Невилл копошился в земле у теплиц вместе с профессором Стебль, Хагрид тягал огромные брёвна, приготовленные в тыквенном огороде для новой хижины лесника. Над квиддичным полем вдали кружили мётлы.

Грейнджер посмотрела на окна кабинета Прорицаний на первом этаже, но они уже обзавелись нарядными стёклами. Луна украсила их изображениями причудливых животных, пожалуй, таким самое место в данном кабинете.

Гермиона вошла во внутренний двор, где била в фонтане ледяная вода. Кто-то уже постарался над дорожками и аккуратно расставил белые нарядные скамьи по углам. Красиво. Регулус бы оценил. Зря он так торопил её сюда.

От внутреннего двора Хогвартса к Каменному кругу вёл восстановленный Деревянный мост, такой же кривой и прыгающий, как раньше. За поляной, огороженной кругом камнями, были знакомые с детства Гермионе проторенные дорожки с выдолбленными прямо в земле ступенями. Она прошла по ним и оказалась за территорией замка.

Вдалеке чернела Визжащая хижина, а с другой стороны вздымала нервные ветви Гремучая ива.

Ноги несли Гермиону вперёд, и она шла, окутанная воспоминаниями. Кое-что уже забылось со временем, и ей было трудно вспомнить, а что-то вспоминалось легко, словно она была здесь только вчера.

Вокруг было так красиво, что она затаила дыхание, боясь нарушить царившее великолепие, чистую безупречную красоту ожившей природы. Сочные краски разлились вокруг Гермионы, необыкновенно живые и яркие под июньским солнцем. Мягкий ветер касался лица и гладил волосы. Он приносил сюда воздух победы, дух свободы и жизни.

Небо посветлело ещё больше, раскинувшись над Хогвартсом голубым шёлковым атласом, переливающимся серебристыми складками-облаками. Проросшие здесь небольшие деревца и кусты стали тёмно-зелёными, наполнившись тенями. Кроны Запретного леса изумрудным шатром блестели под лучами солнца. С другой стороны возвышался гордый, несломленный волшебный замок. Но самая красота пышным ковром расстилалась под ногами. Море лиловых крупных колокольчиков, качающих чашечками среди цветущего нежно-сиреневого вереска. Они превращали возвышенности долины в дышащие под свежим ветром фиолетовые холмы, и на одном из них стояла Гермиона.

Новый чистый мир был хорошо виден отсюда.

Гермиона чувствовала тоску и радость одновременно. Она попрощалась с павшими друзьями, вернула память родителям, с воодушевлением заранее записалась на обучение на седьмой курс, посетила четыре судебных заседания, но ничего не знала о волнующем её человеке. Она пыталась. Приходила в Министерство и в Аврорат. Прошлась по палатам Мунго. Ничего. Малфои куда-то подевались. Все. Живы ли они? Он?

Столько всего произошло за это время, столько изменилось.

Грейнджер опустилась на колени и коснулась тяжёлой фиолетовой головки колокольчика. Цветок качнулся от её прикосновения и закивал, словно отвечая на все вопросы.

Гермиона вздрогнула, когда за спиной раздался характерный хлопок аппарации. Она глубоко вздохнула, закрыв глаза. Она надеялась и верила. Не напрасно.

— Здесь красиво, — Драко вдохнул чистый воздух, предоставляя ветру шанс раздувать мантию и волосы. — Жаль… Блэк не видит.

Гермиона почувствовала разлившееся в груди тепло, трепетное, робкое.

— Знаешь, — проговорила она, — я так часто смотрела на эти холмы из окон нашей башни. Каждый год в конце мая я всё собиралась прийти сюда перед отъездом, но всё время забывала. Странно, да? Потом каждый раз в сентябре… я снова обещала это сделать, посмотреть ближе. И вот я всё-таки здесь.

Сердце у неё усиленно заколотилось, внутри всё сжалось. Она замерла, ожидая его слов, не смея даже повернуться.

— Если хочешь, — чуть помедлив, сказал Драко, пройдя вперёд и остановившись перед ней, — мы можем прийти сюда и завтра… и послезавтра, и через год, — он решительно протянул ей руку.

Гермиона счастливо улыбнулась и приняла его ладонь.

***

Иллюстрация: http://www.pichome.ru/353

========== Эпилог ==========

Огромные двойные дубовые двери Большого зала распахнулись, и внутрь вошли будущие первокурсники. Они удивлённо оглядывали зал, а их, в свою очередь, с любопытством рассматривали старшие ученики. Столы перед ними были заставлены золотыми тарелками с всевозможными блюдами, блестящими кубками с тыквенным соком. На другом конце зала на возвышении располагался длинный преподавательский стол. В воздухе парили свечи, подтаявший воск скользил по ним и исчезал в воздухе, когда срывался вниз.

Профессор Слизнорт протёр очки и надел на нос. В его руке в кубке плескалось вкуснейшее сливочное пиво. Помона предложила ему наливку к томатам, но Гораций вежливо отказался. Начиналось самое интересное, и он не хотел ничего пропустить.

— Юные дарования, — тонким голоском проговорил профессор Флитвик.

— А? Что вы говорите?— убирая пену с усов, переспросил Гораций. — Да-да, дарования.

Тем временем директор Макгонагалл отлевитировала из-за стола самый обычный деревянный табурет и опустила его перед шеренгой первокурсников. Через минуту на табурет водрузили остроконечную Распределяющую Шляпу. Она шевельнулась, ткань сложилась на ней замысловатыми складками, и Шляпа запела.

— Простите, я не опоздал? — Хагрид вошёл в зал через боковую дверь и по стеночке продвинулся к преподавательскому столу. — Ох, извините, Помона. Ради Мерлина простите, Гораций…

— Ничего, ничего, Рубеус, — профессор Слизнорт придвинулся ближе к столу, позволяя Хагриду пройти к свободному месту.

— Мерлинова борода! — воскликнул Слизнорт. — Я и не знал, что Минерва назначила Джеймса старостой факультета!

Профессор Стебль обратила взгляд к столу Гриффиндора.

— Ах, вы о Поттере, Гораций.

— Да, — подтвердил Флитвик. — Мальчик заслужил значок старосты.

— Я и не спорю, не спорю! — воодушевлённо сказал Слизнорт. — Замечательный ученик. Такая тяга к знаниям! Ах, какой гений зельеварения из него выйдет, весь в отца!

— Это кто же? — громче, чем положено, спросил Хагрид.

— Джеймс Поттер.

— А-а, верно-верно, Гарри тоже хорошо со зверушками ладил.

Профессора недоумённо переглянулись, но промолчали.

Песня Распределяющей Шляпы закончилась, и директор Макгонагалл, так и не доверившая столь важное дело никому другому, шагнула вперёд, в руках она держала длинный свиток пергамента.

— Когда я назову ваше имя, вы сядете на табурет и наденете Шляпу, — громко произнесла она.

Первокурсники тревожно зашептались.

— Алиссия Аббот!

Маленькая испуганная девочка вышла вперёд из шеренги и засеменила к табурету. Минерва Макгонагалл надела на голову усевшейся Алиссии Шляпу.

— Хаффлпафф, — профессор Стебль сказала это мгновением раньше волшебной Шляпы Гриффиндора.

Загремели аплодисменты. Ученики жёлтого факультета приветствовали новую сокурсницу.

— Кто-нибудь знает, — спросил Гораций, который всегда ощущал приятное волнение на церемонии распределения, — в этом году Минерва будет вызывать в алфавитном порядке?