— Гораций, имейте терпение, — прошептала сидящая рядом Септима Вектор.

— Оливер Пикс!

— Ах, какая жалость, — простонал Слизнорт. — Я ведь хорошо знаком с его матерью — Гвеног Джонс. Она недавно получила травму на матче.

— Да что вы говорите?

— Равенкло!

В зале снова поднялся шум, и профессор Слизнорт не стал развивать эту тему. Он внимательно следил за волнующимися детьми, ожидающими своей очереди.

— Северина Забини! — объявила тем временем директор.

Смуглая красивая девочка смело поднялась на помост и уверенно села на табурет. Едва только Шляпа коснулась её блестящих тёмных волос, она объявила:

— Гриффиндор!

— Ну, надо же, какая неожиданность! — воскликнула Помона Стебль. — Невилл, ваш факультет пополнился очаровательной ученицей.

Младший преподаватель Травологии приятно улыбнулся.

— Мерлинова борода! — привлёк их внимание Гораций, углядев среди уменьшающейся толпы светловолосого бледного мальчика. — Никогда ещё фамилия так не расходилась с внешностью! Впервые вижу такой диссонанс. Даже юная Нарцисса…

— Можно подумать, вы не видели его отца, — вставила профессор Вектор.

— Надеюсь, этот мальчик попадёт на мой факультет, — тем временем сказал Флитвик. — Его мать была моей лучшей ученицей.

— Что вам не нравится, Гораций? Это уж лучше, чем «вероломный», — проговорила Стебль. — Тем более что, насколько я знаю, от рода Малфоев его отец был отлучён ещё несколько лет тому назад.

— Да, да, — делая большой глоток, сказал Слизнорт, взглядом уже примеряя мальчику зелёный галстук.

Кажется, профессор Лонгботтом тоже хотел что-то добавить, но тут Минерва Макгонагалл, опустив на мгновение глаза в свиток, вызвала к помосту нового ученика школы чародейства и волшебства:

— Регулус Скорпиус Блэк!

========== Специальная глава - История портрета ==========

— Мистер Блэк, прошу вас, не отвлекайтесь.

Регулус раздражённо повёл плечами и снова встал прямо. Он начинал уставать.

Регулус Блэк являлся нетерпеливым по природе, его движения были быстры, иногда поспешны, но это хорошо помогало в квиддиче. Там всё проще — протяни руку и поймай трепыхающийся шарик. Но замирать на месте… это давалось с трудом. Ноги затекали, плечи ломило, спина деревенела.

Регулус сжал пальцы — единственное, чем он мог пошевелить.

Однако Пейперу Изилу хватило и этого.

Художника позвала Вальбурга. Если матери так хотелось, что мог поделать любящий сын?

Пейпер Изил был весьма упитанным волшебником. Нос крючком, бегающие тёмные глазки, холёные руки и тонкие длинные пальцы, что было странно при таком объёмистом животе. Он напоминал Блэку жирного голубя, то и дело хлопающего своими глазками-бусинами.

— Мистер Блэк, не шевелитесь. Высокое творчество требует терпения. Вы же хотите получить качественную работу?

«Мне наплевать на эту работу», — раздражённо подумал Регулус, но разжал пальцы и замер.

Шея чесалась, отросшая чёлка лезла в глаза, по руке побежали мерзкие мурашки. Единственное, что радовало Регулуса сейчас, так это то, что он смог настоять на своём выборе одежды для позирования: простой белой рубашке со свободными широкими рукавами и тёмно-синем жилете из тонкой шерсти. Всё это шло ему и было довольно простым. По мнению матери, для портрета будущего главы рода — слишком простым. Однако надевать парчовый тёмно-зелёный камзол Регулус отказался наотрез.

— Не сжимайте палочку так сильно, иначе она будет слишком часто мелькать на картине, когда я всё зачарую, — заворчал художник.

Регулус яростно сверкнул глазами, одарив того фирменным блэковским взглядом, и сложил руки на груди.

— Мистер Блэк, не упрямствуйте, — не обращая никакого внимания на недовольство молодого человека, проговорил Изил. — Не хмурьтесь и не складывайте руки на груди, иначе ваш портрет это запомнит.

— Знаете, что … — Регулус сощурился: верный признак наибольшего раздражения.

— Портрет же должен соответствовать изображаемому человеку. Если Регулус счастливо улыбнётся и сложит молитвенно руки, это будет не он, — произнёс мелодичный женский голос.

— Нарцисса, — с облегчением выдохнул Регулус. — Ты меня выручишь хотя бы на полчасика?

Кузина мягко улыбнулась, обходя художника, насупившегося у холста.

— Я никогда не показываю работу до окончания! — встрепенулся Изил.

Нарцисса не обратила никакого внимания на его протесты и взглянула на незаконченную картину.

— Мерлин! — воскликнула она.

— Мерлин? Я думал, рисуют меня, — рассмеялся Регулус, подходя ближе, чтобы посмотреть на свой портрет.

— Нет, нет! — попытался вмешаться мистер Изил. — Вы вносите на волшебный холст лишние эмоции. Это фамильный портрет! Он должен быть величественным и…

— Живым, — закончила за него Нарцисса. — И я думаю, он готов, осталось только оживить холст окончательно, — она попыталась снять полотно с мольберта.

— Готов? — ужаснулся художник, вырывая свою работу из рук девушки.

Регулус зашипел, когда Изил наступил ему на ногу, пытаясь помешать увидеть портрет. Нарцисса смеялась, и её смех звенел в помещении приятными нотами.

— Дайте же мне взглянуть! — воскликнул Блэк, заражаясь смехом Нарциссы.

— Я вынужден настаивать! — почувствовав своё поражение, взвыл Изил. Его длинные пальцы, как у гарпии, скользнули по холсту в последний раз, и художник разочарованно застонал. Нарцисса, как двенадцатилетняя девочка, отбежала назад, прижимая к себе портрет. Регулус, смеясь, подлетел к ней, чуть не запутавшись в ножках упавшего мольберта. Он, шутя, направил палочку на мистера Изила, как будто бы предупреждая, что лучше не пытаться отнять холст назад у высокородных отпрысков благородного семейства Блэк, затем переглянулся с Нарциссой, и они оба прыснули от смеха.

— Смотри-ка, — торжественно сказала Нарцисса, вытянув руки с холстом перед собой. Регулус заглянул ей через плечо и обомлел. На него смотрел красивый юноша с густыми чёрными волосами и мечтательными серыми глазами. В уголках губ притаилась улыбка, вряд ли автор задумывал её изображать. За спиной нарисованного Регулуса виднелся герб Блэков.

— Ну вот, — довольно сказала Нарцисса, оглянувшись на кузена. — Теперь это ты, а не тот незнакомый мальчик, которого хотел нарисовать мистер… — она перевела взгляд на художника.

— Изил. Пейпер Изил, — проворчал тот, собирая с пола разлетевшиеся из саквояжа листы с набросками. — Лучший художник магической Британии, первая кисть Англии, член Комиссии волшебных художеств, почётный член МАГХЕ! (Магическая ассоциация гениальных художников Европы)

— Послушать вас, так над этой картиной трудилась целая толпа мастеров, — невинно хлопая ресницами, сказала Нарцисса и широко улыбнулась. Регулус усмехнулся, неотрывно глядя на портрет.

— Вот это Регулус Блэк! Теперь я его узнаю. Вы замечательно поработали, мистер Изил.

«А вот я себя совсем не узнаю, — подумал Регулус, всматриваясь в черты нарисованного себя. Нарцисса передала ему холст и стала нахваливать расслабившегося художника. — А если и узнаю, то с трудом. И взгляд не мой, и эта хитрая странная полуулыбка. Даже волосы лежат иначе, как-то растрёпанно, по-детски. Так небрежно свои взлохмачивает Сириус, не я. Неужели я такой?»

— Вот и отлично! — воскликнула Нарцисса, поддевая руку Регулуса, всё ещё пялящегося в холст. — Ты уже не здесь, — наигранно печально вздохнула она, подёргав его за ухо.

— Что, прости? — откликнулся он, уворачиваясь от цепких пальцев кузины.

— Я всего лишь хотела сказать, что заказала себе такой же, — Нарцисса кивнула мистеру Изилу. Он выглядел довольным, как кот, получивший вместо отобранной хозяином мыши — целую тарелку сметаны.

— О, может быть, ты хоть тогда поймёшь — каково это, — возвёл глаза к потолку Регулус, — оставаться неподвижным часами. Я бы с радостью взглянул на тебя, принявшую царственную позу, — он озорно улыбнулся.

Блэк отдал художнику картину, и тот зашептал над ней магические формулы. Над изображением вспыхивали светящиеся голубые символы и плавно опускались на холст. Регулус никогда не видел подобного волшебства. Как можно вдохнуть жизнь во что-то неживое изначально? Как можно оживить что-то, пусть даже всего лишь изображённый волшебными красками портрет. Магия уже начала действовать, стоило только первым мазкам заколдованной кисти положить первую краску, но сейчас, после бормотания Изила, каждая чёрточка на портрете наполнилась жизнью.