– Фух, фух, – ходил он по комнате и пытался отдышаться, – посмела посягнуть… на труд всей моей жизни… сволочь… охх.

Он плюхнулся на кресло, свесив голову. Грудь расширялась и сжималась, как бешеная. Затем он облокотился на спинку и уставился в одну точку перед собой, прямо на фантик из-под шоколадного батончика, где большими красными буквами на желтом фоне было написано “Не останавливайся!”. Его еще немного потряхивало после убийства, но, в целом, разум был чист, он не сожалел… Гнейс вытер взмокшую голову своей футболкой, нацепил ее на себя и затем надел черный бушлат хозяина хижины. Правая рука посмотрелся в зеркало и сказал себе: “За работу”. Гнейс пошёл вон, даже не обернувшись назад. На службе Бондату ему приходилось убивать не впервой.

Выйдя на пирс, ведущий к хижине, на него нахлынули порывы сильного, шквалистого ветра. Море бушевало и раскачивало привязанные к причалу лодки. Сначала Гнейс наслаждался свежестью морского бриза, который хорошенько прошиб его голову, но затем резко стало прохладно, как-никак шла середина осени. На небе шла сплошная пелена серых облаков, которые в очень многих местах скучивались черными мешковатыми массами.

Своим испорченным зрением Гнейс, чудом перешагнувший через незаметный междосочный пробел, разглядел два мутных силуэта, приближавшихся к нему издалека. Один из них был чуть повыше в красноватой куртке и бандане. Он сразу догадался, что это шёл Виктор, а второй оказался его младший брат – Каин, чья внешность тоже имела довольно-таки колоритный вид. Их с братом лица по начальному строению были довольно похожи, правда у Виктора, по случаю более развитого ума и менее пылкого нрава, физиономия была намного целее. Он всегда отличался стратегическим мышлением и мудростью старца, поэтому очень редко ввязывался в драки и перепалки, предпочитал разруливать все конфликты на словах. Однако этого нельзя было сказать о Каине, настоящем разбойнике, каких мало. Дай ему волю, он бы лишь дрался, да трахался, дрался, да трахался. Казалось, что только в этом и состояли его жизненные приоритеты, но такая бурная и разгульная жизнь оставляла на его лице трофеи в виде шрамов и увечий. Нос Каина был переломан в трех местах, а его большие, распахнутые ноздри даже косились в сторону. Его правая бровь отсутствовала, а кожа в этом надглазном пространстве и на виске была некрасиво стянута. Виднелся почерк доктора, не умеющего красиво сшивать раны. Его губы тоже были в некоторых местах разодраны и сшиты, поэтому неровности сразу же бросались в глаза. Уши были сломаны, как у настоящего борца, и выглядели словно два приплюснутых к голове пельменя. Глаза Каина, как и у его брата, имели тусклый, болотно-зеленоватый оттенок, выражающий всю суровость, с которой они смотрели на весь этот мир. Еще одно их радикальное отличие заключалось в том, что у Каина не было каких-либо волос на голове. Он был постоянно выбрит наголо. Отличалась также и его борода – вместо нескольких коротеньких полу-седых косичек, сплетенных в один искусный пучок, у Каина была распущенная, густая и пушистая борода карамельного оттенка, отчего постоянно казалось, будто она неухоженная или грязная. Борода была настолько пышной и огромной, что закрывала пол шеи, вдоль которой тоже шел нескромный рубец. Зубы же Каина, через один золотые, были кривыми, как забор после пьяных строителей-монтажников.

Всё его жилистое тело было покрыто старыми, выцветшими от плохих чернил и постоянного контакта с соленой водой тёмно-синими наколками с уродливыми толстыми слоями и нечеткими изображениями. Видно, их набивали чуть ли не на коленке, а порой и просто чертили иглой, окунутой в концентрированные чернила.

Одежда младшего брата также весьма разнилась с Виктором. На Каине, не смотря на довольно пасмурную и прохладную погоду, была надета сетчатая футболка – типичное одеяние моряков и рыболовов. На ногах же висели беспощадно изорванные и протертые пепельные штаны с висящим передом, задом и коленями. На ступнях были огромные, утепленные рыжеватые ботинки с шипастой подошвой. Одним словом, этот разбойник соблюдал все каноны жителя независимого порта.

Каин широко шагал вразвалку и размахнул руками в обе стороны, радостно встречая своего давнего товарища.

– Сколько лет, сколько зим! Дружище, да даже я уже скоро со своей отбитой и перекошенной харей буду симпатичней тебя.

Виктор молчаливо стоял позади, скрестив задумчиво руки, и наблюдал за долгожданной встречей. Но вместо того, чтобы поприветствовать Каина, Гнейс демонстративно прошел мимо и сперва обнялся с Виктором, отчего последний разразился истерическим смехом.

– Вот же ублюдок! – Сжал лысый кулаки и сморщил злобный от обиды морщинистый лоб. Но своих Каин, по личному кодексу чести, не бил.

Разбойники, охраняющие набережную, со страхом глядели на хохочущих и недоумевали. Зная репутацию этой тройки, было достаточно рискованно работать вблизи них, но раз такая честь выпала, то уж приходилось выполнять все обязательства. Так как Гнейс и братья смеялись, то, скорее всего, они были в хорошем настроении, и шансы охранников остаться невредимыми возрастали. У воды стоял морячек, пытающийся притянуть свою лодку за веревку и пришвартовать ее к свае. Двое разбойников вразумили, что если моряк пристанет в таком нелепом виде перед приближенными Бондата, то получится не очень красиво, поэтому они решили помочь бедолаге.

– Ладно, давай ближе к делу, – сказал Виктор, устав смеяться.

– Что-то важное?

– А что, как я в плавании время проводил, и что со мной там случилось, никому не интересно? – Расстроенно и одновременно яростно, спросил Каин, взглянув на нескончаемые морские просторы.

– О да, друг мой, как ты там был то? Что случилось интересного? Кого поймал? Кого убил? Расскажи, пожалуйста!

– Короче, там было…

– Можешь не продолжать, нам насрать, – быстро ответил Гнейс и отвернулся, после чего оба снова лопнули со смеху.

– Урод вонючий, – оставшись позади, тихо буркнул себе под нос лысый.

– Есть новости по курсантам. Похоже, рыбка все-таки попалась в сети, сразу серьезным тоном заговорил Виктор, доставая свой смартфон и включая новости.

Гнейс сразу же схватил экран двумя руками и уткнулся в него. По новостному табло высвечивалось имя и фото пропавшего. “Пропал без вести. Каткема Чешуа. Восемнадцать лет. Курсант полицейской академии центрального округа при СБТ”

– Интересненнько, – как зомби пробормотал Гнейс.

Даже Каин заинтриговался, он передумал дуться на друзей, аккуратненько подошел поближе и краем глаза тоже заглянул в телефон.

Ниже в новостном заголовке говорилось, что после вооруженного столкновения полиции, портовиков и неизвестных в масках один курсант пропал без вести в попытке догнать двух преступников на крыше. Предполагалось, что он был в заточении одной из группировок. Далее разместился номер горячей линии, на которую можно было позвонить, если вскрылась любая информация о пропавшем.

– Это он, зуб даю, это он. Именно его повязали Хамару. Мы должны любыми средствами и жертвами отловить засранца, – нехило взбудоражился Гнейс и даже запрыгал от счастья, – Каткема Чешуа – наш мост. Мост!

Каин сделал серьезный вид, когда вспомнил все детальнее и включился в курс происходящих дел.

– Все теперь знают, что товар скоро придёт?

– Да, улицы уже гудят вовсю.

– Отлично, отлично. Так, Каин, на тебя ложится ответственная задача. Из нас всех, только ты справишься с этой работой, – теперь уже очень трепетно заговорил Гнейс с младшим братом, который успел смириться, что его интереснейших историй с плавания не послушают.

– И какая же?

– Будешь со мной принимать товар, я назначаю тебя ответственным по охране. Собери самых лучших головорезов, чтобы во время сделки с узкоглазыми я чувствовал себя спокойно.

– Ого, а вот это мне подходит! Вот эта работка, что надо. Вырезать пару-тройку желтолицых, всегда, пожалуйста. Был вот в плавании случ…

– Так, только не надо быть зачинщиком резни, хорошо? Мне пока что нужны хорошие отношения с этой торговой фирмой. И ничего не должно их оборвать даже на стадии зародыша, усёк? – Резко прервал его Гнейс с тем же каменным, хладнокровным лицом, с которым десять минут назад душил проститутку.