Тогда я еще не умела различать то, как плачут от бизнес-неудач, а как – от неудач любовных. Иначе бы сразу поняла, что никакой клиент таких неистовых, выматывающих рыданий бы не вызвал.

– Поехали сегодня ко мне домой, – всхлипнула Юлька. – Хочется напиться с горя.

Я попыталась прикинуть, как бы исправить ситуацию – если не для офиса, то хотя бы для себя лично. И поняла, что единственный выход – обратиться за помощью к маме, чтобы выслала мне немного денег. Начинать блистательную карьеру с такого шага было неловко, но я умею признаваться в неудачах.

После рабочего дня, который так и не принес нам никакого выхода из положения, мы уныло отправились за бутылкой вина и сыром. Чтобы хоть как-то развеселить подругу, я решила рассказать ей о своих «шоу» для Беньямина. До этого, хоть мы и безмерно доверяли друг другу, я не осмеливалась завести с ней разговор о таком своем безрассудном поведении. Я все еще жила по провинциальным меркам.

– Ляг на живот поперек кровати. Ага, вот так, – я опустилась на ковер и взяла с комода тюбик «Бархатных ручек». – Смотри, что я с кремом делала…

Подруга вроде как и слушала меня, но вполуха. Я ждала, чтобы она опьянела и наконец разговорилась.

Из такого ракурса мне бросилось в глаза нечто очень странное: на люстре болтались вызывающие алые стринги. Шелковые, премиальные – но, судя по отделке, старые, вышедшие из моды лет восемь назад. Это еще что за тренд в дизайне? Воспоминания о горячей любовной сцене?

Как следует хлебнув вина и досмотрев мой спектакль до конца, Юлька немного развеселилась и объяснила, из-за чего нижнее белье улетело под потолок. Она была дамой суеверной: и в церковь ходила, и на картах гадала, и на полном серьезе колдовские обряды исполняла. В период острого безденежья она решилась на ритуал, который якобы должен был поправить ее финансовое положение.

Полагалось взять треснувшую чашку, положить в нее старый носок и закопать под тополем, тринадцать раз прочитав определенную молитву. Как только Юлька добралась до рощи, где планировала совершить обряд, полил дождь. Стоя на коленях в грязи, которая с каждой минутой становилась все жиже, моя подруга прилежно рыла старой вилкой ямку и барабанила молитву. Носок с задачей вроде бы справился, но лишь временно. Деньги пришли, но вскоре кончились.

Тогда Юлька взялась за другой рецепт. Она купила лимонное мыло, один раз вымыла им руки и спрятала в глубь комода. Затем нашла старые красные трусы, которые ей подарили еще тогда, когда она весила килограмм на двадцать меньше. Точно следуя магической инструкции, Юлька встала на кровати под люстрой, повесила трусы на стопу правой ноги и начала усердно делать гран-батманы с целью закинуть белье на люстру.

Назвать Юлькино ложе «кроватью» можно было только условно. На самом деле это были матрас и каркас, купленные по отдельности. Дебелая тетенька стояла на этой шаткой конструкции и махала конечностью, запуская некогда роскошные стринги к скользкому плафону. Махала дольше часа, с передышками, еле сдерживая проклятья – во время обряда полагалось по-партизански молчать. Наконец, трусы наделись на один из трех рожков. Им предстояло провисеть там месяц, а потом их больше никогда-преникогда нельзя было носить на теле.

Уже значительно позже, общаясь со стриптизершами, я случайно подслушала, что ритуал с трусами вовсе не про богатство. Белье закидывают на люстру, чтоб поскорей замуж выйти. Некоторые из танцовщиц его опробовали и пришли к выводу, что куда эффективней закинуть саму себя на шест – это лучше мужиков приманивает.

Тем не менее, приметы присутствия некоего мужчины в жизни подруги я заметила. На кронштейне висела фиолетовая рубашка – явно не женского кроя и размера чуть меньше, чем у Юльки. На комоде стоял мужской дезодорант. У нее есть постоянный любовник? Почему я не знаю?

Она мне всегда рассказывала о своих приключениях и похождениях – взять хоть тот же сайт содержанок. И про встречи из Тиндера – тоже всегда. Последнее, что я от нее слышала про Тиндер – что к ней в два часа ночи неожиданно приехал чеченец, который случайно оказался в ее районе и заскучал. Да, она просто так пустила к себе домой случайного мужика, потому что ехать с ним в ресторан уже не было смысла, все закрывалось. Юлька не слишком боялась маньяков и грабителей. Она была уверена, что благодаря своим габаритам сможет при необходимости дать злоумышленникам достойный физический отпор.

Может быть, к ней домой приезжал друг на черной машине? Имени которого она почему-то не назвала? Под влиянием вина я чуть не спросила о нем, но вовремя спохватилась – ведь я тогда подглядывала за подругой тайно.

Под конец мы пришли к такому выводу: я прошу деньги на бытовые нужды у мамы, мы уходим из офиса, а работать теперь будем из дома – либо каждая из своего, либо у Юльки. Вряд ли нижнее белье под потолком могло сильно отвлекать кого-то от монитора лэптопа…

– Как бы ты охарактеризовала себя как человека? – грустно спросила меня Юлька во время обеденного перерыва. То есть перерыва от поисков работы во время чаепития на кухне ее квартиры. Мы пытались найти в интернете группы клиентов, которым смогли бы предложить свои услуги. Я гуглила сайты небольших иностранных турагентств, а Юлька составляла для них коммерческие предложения с учетом их специализации – например, путешествия для пенсионеров, эко-туризм или поездки с детьми.

Я тщательно прожевала печенье и сформулировала ответ так:

– Я философ и авантюрист, живущий в режиме «вкл/выкл».

С Беньямином продолжало быть стабильное «вкл», хотя ни к каким активным действиям он так и не переходил. То «электричество», которое неожиданно пропало между нами во время шоу с метелкой, органично восстановилось. Африканец просил меня то есть для него корейскую лапшу тонкими палочками, то листать в томной позе глянцевые журналы, то вновь мазать руки кремом. От визитов к нему я получала вдохновение и заряд исключительно нужной мне в тот момент веры в себя. Я ощущала собственную ценность и нервничала от кризиса на работе меньше, чем могла бы.

И, кстати, Беньямин оказал мне первую – правда, крошечную – услугу. Он посоветовал не зацикливаться на спасении бизнеса подруги, а параллельно искать другие способы заработка. Но не нацеливаться на офисную должность на полный рабочий день, а попробовать себя на биржах для фрилансеров. Я ведь умею писать копирайт и выполнять переводы – вот и прекрасно. Сдельная работа на биржах хороша тем, что оплата за нее поступает почти моментально – а именно это мне и надо было в первую очередь.

Только в столице я осознала, какую ошибку допустила, не потрудившись составить себе солидного резюме. В время учебы я полгода подрабатывала на региональном ТВ и проходила преддипломную практику в региональной же крошечной логистической компании. Это не давало мне никаких конкурентных преимуществ перед тысячами других выпускников. Пока я халтурила, многие мои однокурсницы ездили в Москву на летние временные проекты, сотрудничали по интернету с зарубежными фирмами или попросту выходили замуж и на этом сдавали карьерные амбиции в утиль.

Я же слишком пронадеялась, во-первых, на Юльку. А во-вторых, на свои собственные таланты. Я же говорю, я авантюристка. Я была уверена, что на собеседовании смогу произвести отличное впечатление на любого работодателя благодаря своей быстрой реакции, хорошо подвешенному языку и умению убедительно произносить речи. Но я не учла, что до собеседования надо было еще добраться! А кто же меня пригласил бы с полупустым резюме?…

– Я бы добавила, ты еще фаталист, – Юлька вновь поставила чайник. Спешить нам все равно было некуда. – Как вы… как вы вообще существуете, люди с настолько бедным внутренним миром? Мне кажется, вас ничем не возможно порадовать. Вам все параллельно. Вы живете по инерции, на автопилоте. И вы все очень, очень похожи. Вы прекрасно можете смоделировать поведение друг друга, но других людей понимаете плохо.