В зале повисла тишина. Бетти была поражена той искренностью и чистотой, которыми были пропитаны слова Джагхеда. Безусловно, это была самая трогательная, потрясающая до глубины души речь, которую ей доводилось слышать. Она не могла унять рыдания, вырывающиеся из груди, и была очень благодарна тому человеку, который начал аплодировать, заражая аплодисментами остальных гостей.
Святой отец протянул Джагхеду красную бархатную подушечку для обручальных колец. Джаг достал оттуда миниатюрное золотое колечко, взял левую руку Бетти в свою, и бережно надел кольцо на её безымянный палец.
Когда аплодисменты стихли, Шерил подбежала к арке, наплевав на все правила этикета, и сунула Бетти в руки носовой платок:
— Я не позволю, чтобы твоя сентиментальность стала причиной испорченного макияжа, — прошипела она.
Бетти улыбнулась, принимая помощь от кузины, и с приятным удивлением заметила, что её макияж уже тоже давно потерпел крах. Всё-таки Джагхед умеет затронуть самые глубокие струны души, даже у Шерил Блоссом.
Когда Шерил удалилась обратно на своё место, Бетти собралась с силами и мыслями, принимая эстафету.
— Я всегда считала тебя лучше себя, Джаг. Я даже не написала клятву, потому что заснула, лёжа с блокнотом на кровати. Мне ужасно стыдно за это, но я не стану увиливать, потому что мне есть что сказать.
Пользуясь случаем, я бы хотела совершить что-то вроде публичной исповеди. Я облажалась. Я много раз предавала твоё доверие, Джагги, много раз причиняла тебе невыносимую боль. Каждый раз я пожинала плоды своих поступков сполна. И мне невероятно жаль, мне будет стыдно за это до конца своих дней, потому что последствия моих поступков были очень травматическими для нас обоих, но самое ужасное — это время, драгоценное время друг с другом, которое мы потеряли. Но именно благодаря этим годам одиночества я поняла, как сильно люблю тебя, Джаг. Передо мной всегда был твой образ, твои добрые горящие глаза, любимая улыбка… Ради них я находила в себе силы жить дальше, но я не чувствовала этой жизни. Я бесконечно благодарна судьбе за обстоятельства, которые она подарила нам всем, ведь именно благодаря им мы снова встретились, и эта встреча запомнится мне навсегда: когда я вновь услышала твой голос, твой язвительный чёрный юмор, который мне всегда так нравился, когда посмотрела в твои глаза, безнадёжно утопая в них, когда вновь ощутила на своих руках твоё нежное прикосновение… И хоть с тех пор было ещё очень много боли, но именно тогда я, наконец-то, осознала, я поняла! Ты даёшь мне жизнь, ты видишь меня так, как не видит никто. Тогда мне открылась невероятная истина: теперь я чувствую, что живу! Живу по-настоящему, а не просто существую. Твоя любовь, она неповторимая, удивительная, исцеляющая, и я готова расшибиться в лепёшку, но я никогда больше не позволю себе оскорбить твои чувства своими поступками. Мне предстоит ещё многому научиться у тебя, Джагги, и я клянусь, что буду делать всё, чтобы ты был счастлив со мной. Клянусь быть твоей верной союзницей и бороться с тобой на одной стороне. Клянусь, что буду заботиться о тебе и поддерживать в любой ситуации. И, конечно же, клянусь любить тебя до самой смерти, ведь по-другому я просто не умею.
Джагхед вновь был не в силах справиться с эмоциями, но и не смел пошевелиться, чтобы смахнуть слёзы, катящиеся по щекам. Пока Бетти надевала ему кольцо на безымянный палец, она ослепительно улыбалась, глядя ему в глаза. Когда зал вновь наполнился аплодисментами, она шагнула чуть ближе, и нежно взяла ладонями лицо Джагхеда, незаметно утирая непрошеные слёзы. Он прижался щекой к её ладони, накрыл её своей рукой, и, слегка отстранившись, прижался губами к её пальцам. Осталась ещё пара формальностей, и совсем скоро они смогут обнять друг друга, и больше никогда не отпускать. Сейчас же святой отец тихо попросил их встать так же, как они стояли всю церемонию.
— Форсайт Джонс и Элизабет Купер, сегодня перед свидетелями и Богом вы связали свою любовь узами вечного брака. Пусть ваши чувства никогда не угасают, а ваша любовь будет лишь приумножаться. Объявляю вас мужем и женой! Пусть Господь благословит вас.
Осенив крестным знамением молодожёнов, священник добавил:
— Теперь жених может поцеловать невесту.
Не дослушав его до конца, Джагхед и Бетти прильнули друг к другу, с трудом сдерживая себя в рамках приличия. Сладкий поцелуй и нежные объятия были как глоток свежего воздуха. Где-то далеко и очень приглушённо звучали аплодисменты и радостные возгласы, но они не слышали их. Джагхед скользил руками по лёгкой ткани платья и по нежной коже плеч своей теперь уже жены, всем нутром желая, чтобы этот момент никогда не заканчивался. Бетти жадно вдыхала запах любимого мужчины, зарываясь пальцами в непослушные чёрные кудри, которые она так обожала. Весь окружающий мир терпеливо ждал, не смея прервать такой сокровенный момент в жизни новоиспечённых супругов. Звон колоколов вернул их к реальности, заставляя разомкнуть объятия и обратить внимание на множество счастливых взглядов, обладатели которых уже выстроились в длинную очередь, чтобы поздравить молодых.
Спустя бесконечную череду объятий, сердечных пожеланий и слёз радости, громкий голос ЭфПи Джонса обьявил, что пора выдвигаться на озеро, где был расположен свадебный шатёр для приглашённых гостей. Бетти и Джагхед мечтали о свадьбе на природе, поэтому родители сделали всё возможное для того, чтобы это организовать.
По традиции гости первыми покинули церковь, встав в две длинные шеренги по обе стороны от входа. Каждому вручили по большой жмене белых и красных лепестков роз, которыми они щедро посыпали выходящих молодожёнов под колокольный звон.
— Попрошу минуточку вашего внимания! — громко объявил Арчи, звонко постучав вилкой по наполненному бокалу. — Раз уж мне отведена роль шафера, я обязан каждого из вас заставить сказать что-нибудь приятное в адрес жениха и невесты. И чтобы никто из вас не пытался перехватить первенство у другого, я составил список, по которому мы будем двигаться.
— Кажется, назначить шафером бывшего солдата было не самой лучшей идеей, — прошептал Джагхед Бетти на ухо, и оба захихикали.
— Слово предоставляется отцу семейства ЭфПи Джонсу! Поддержите нашего папу аплодисментами!
Отец Джагхеда встал со своего места, смущённо замахав рукой, заставляя аплодисменты стихнуть едва начавшись.
— Хватит-хватит! Я не люблю повышенное внимание вокруг своей персоны, — ЭфПи прокашлялся, и обратил свой взгляд на Джагхеда и Бетти. — Дорогие мои дети. К тебе это сейчас не относится, Джей Би, но я уверен, что и ты скоро позовёшь меня на свою свадьбу, — обратился он с младшей дочери, что занимала место рядом с братом. Она снисходительно кивнула, улыбаясь, давая понять, что ЭфПи может продолжать. — Я бы хотел поделиться некоторым опытом из своей молодости. Как вы знаете, я любил Элис ещё со школьной скамьи. Но жизнь сложилась иначе, и мой путь привёл меня к моей первой жене Глэдис. Я тосковал и убивался почти всю жизнь, бесконечно жалея о своём решении, о своей трусости, которая помешала мне добиться женщины, которую я на самом деле любил всем сердцем. Я только и думал о том, каким бы чудесным образом могла сложиться моя жизнь, если бы мы с ней были с самого начала вместе, какая была бы у нас идеальная семья. Но судьбу не обманешь, а уж она умеет преподносить великие дары, о которых ты даже не подозревал. Ведь если бы наши с Элис пути не разошлись, и мы не вступили в наши самые неудачные на свете браки, то сейчас мы все не сидели бы здесь и не отмечали свадьбу наших прекрасных детей, которым судьбой было предначертано полюбить друг друга. И разве не чудо, что при всём при этом мне всё-таки удалось заполучить мою миссис Джонс? — ЭфПи повернулся к Элис, беря её руку в свою, и те, кто до этого момента были недостаточно внимательны, разглядели на их безымянных пальцах золотые обручальные кольца. — Любовь наших детей привела нас друг к другу, и я безумно счастлив за всех нас, но так же и безмерно благодарен вам, Бетти и Джаг, за то, что ваши чувства направлены на созидание. Будьте счастливы! Я очень сильно вас люблю.
