На столе под толстым слоем всё тех же бутылок и прочего барахла лежал закрытый Mac, открытие которого не заставило себя долго ждать — Джагхед встал с кровати и торопился скорее напечатать главу, которая явилась ему во сне после очередной дозы крепкого алкоголя. Да, теперь он понимал, что Хемингуэй, Керуак и прочие мастера слова за неимением музы обращались к бутылке или чему по-жёстче, чтобы разбудить почившее вдохновение, но Джагхед зарёкся никогда даже не пробовать никаких наркотиков ни легких, ни, тем более, тяжелых.

После того, как он потерял Бетти, которая вдохновляла его на все рассказы и романы, которые ему доводилось писать, у него просто не оставалось другого выхода: вдохновение покинуло его, а колледжу было на это, мягко говоря, насрать — работы нужно было сдавать в срок. Это обратная сторона медали обучения в колледже искусств: вроде бы, поначалу ты рад, что получишь хорошее образование, но когда твоё творчество застопорилось и не идёт от сердца, а превращается в унылую прагматику — хочется просто всё бросить и уйти в запой.

Так наш герой и поступил. И для него открылись новые горизонты. Больше в его книгах не было практически ничего позитивного, нет, они всё ещё были прекрасны, сюжет завораживал, стиль выдержан, но после прочтения всегда оставался тоскливый осадок, вгоняющий читателя в депрессию.

После того, как Джаг закончил печатать, перечитав главу, встал из-за стола и отправился в душ. Стоя под струями горячей воды, он размышлял о том, насколько жалкая его жизнь. Да, он был лучшим студентом на всём факультете, он получал специальную стипендию за особые заслуги перед университетом (его произведения не раз отправляли на конкурсы, где они выигрывали золотые медали и кубки, которые потом гордо украшали университетский стенд почёта), университет даже оплачивал его проживание в кампусе (всё по тем же причинам), но он осознавал, что крепко подсел на алкоголь и даже не мог в этом признаться отцу, когда они общались, потому что ему было стыдно и его до ужаса бесил тот факт, что, всё же, яблоко от яблони упало ближе, чем хотелось.

Выйдя из душа всё в тех же угнетающих мыслях, он принял решение немного отвлечься и прогуляться по территории университета. Погода стояла солнечная, практически весенняя. Джагхед натянул чёрные джинсы с цепью на поясе, серый гольф и коричневый вельветовый пиджак.

Джагхед направился в кафетерий за порцией двойного эспрессо и сэндвичем с индейкой, с которым расправился за несколько секунд и, прихватив кофе с собой, отправился на променад.

Университет Айовы состоял из нескольких колледжей и охватывал практически все сферы обучения. Джагхеда немного возмущал факт того, что для медиков выделили целых три колледжа (отдельно стоматологический только чего стоит), а ему приходится вариться в сборной солянке практически со всеми гуманитариями и деятелями искусств. Из немых рассуждений его вызволило внезапное столкновение, кофе вылетел из рук, а сам он едва удержался на ногах.

— О, Боже, мне ужасно неловко, прости! — послышался голос девушки, которая, припав к земле, начала собирать разбросанные по асфальту инструменты, книги и записи. — Меня часто просят помочь отнести из лаборатории оборудование на дезинфекцию, и чтобы два раза не ходить, я загружаюсь вещами по макушку и не вижу дороги, — добродушно и немного смущенно захихикала она.

— Всё в порядке, не извиняйся, я тоже должен был смотреть, куда иду, – поспешил успокоить её Джагхед, которому, наконец, удалось разглядеть объект столкновения.

Девушка была в белом медицинском халате, по её плечам рассыпались каштановые кудрявые волосы, золотисто-шоколадная кожа, зелёные глаза и ослепительная белая улыбка были просто каким-то апогеем эстетичности, и Джагхед не мог не улыбнуться в ответ.

— Давай я помогу тебе донести, а то ещё кого-нибудь собьёшь с ног, — пошутил Джаг, протягивая руки, чтобы забрать тяжелую ношу из рук девушки.

— О, нет-нет-нет, инструменты доверяют только медикам, в данном случае — мне.

— Да уж, доверили так доверили, — сказал Джагхед, обратив взгляд на незамеченный валяющийся на земле скальпель, девушка проследила за его взглядом, и они оба расхохотались.

— Что ж, пожалуй, ты прав, помощь мне не помешает! Могу тебе доверить свои учебники и конспекты, а я, всё же, возьму на себя оборудование, чтобы не вызывать ненужных вопросов, — скороговоркой произнесла девушка с нервной улыбкой и вручила Джагхеду личные вещи. — Я Джессика, кстати, — протянула она свободную руку. Парень ответил на рукопожатие, вежливо улыбнулся и коротко представился:

— Джагхед.

Девушка удивленно сдвинула брови и наклонила голову. Этот жест показался Джагу очаровательным, Джессика определенно была сегодня глотком свежего воздуха.

— Прости, если нарушаю личные границы, но... это что, твоё настоящее имя? — аккуратно спросила она, не переставая улыбаться.

Джаг выпустил смешок, но решил объясниться:

— Нет, конечно нет. Имя, данное мне при рождении, звучит слишком претенциозно, поэтому все зовут меня Джагхед. Всё-таки Форсайт Пендлтон Джонс Третий — это уж точно не про меня, — покачал головой парень, ухмыльнувшись собственной реплике.

Девушка раскрыла рот и вытаращила глаза от удивления. Ей никогда не доводилось слышать такого красивого необычного имени.

— Послушай! — воскликнула она, — Нельзя скрывать такое невероятно аристократическое имя! — она смотрела на него своими большими зеленющими глазами, и продолжила:

— Прости, но у меня язык не повернётся называть тебя Джагхед, можно я хотя бы буду называть тебя Форсайт? — умоляюще-игривым взглядом посмотрела она на него.

Джагхед ненадолго задумался. Ведь его прозвище и вправду имело огромную силу, что продолжала удерживать его мысленно в Ривердэйле. С другой стороны, с Форсайтом тоже были не самые лучшие ассоциации: так его называли в Стоунволле, а это был тот ещё ночной кошмар.

— Знаешь, это не самая лучшая идея, — сказал он поморщившись.

Джессика внимательно изучила его реакцию и догадалась, что у Джагхеда сейчас случился неприятный флэшбэк.

Она вздохнула, и затем сказала:

— Погоди, твоё второе имя как-то на «П» начинается... а, Пендлтон, верно? Что ж, а если я буду называть тебя ЭфПи? — обрадовалась Джессика собственному остроумию.

— Ну... Вообще-то, так зовут моего отца, — неловко улыбаясь произнёс Джагхед, косясь на новую подругу.

— Ха! Неужели, Форсайт Пендлтон Джонс Второй?! — Джессика была просто в восторге, что-то было в ней такое, отчего она казалась живее всех живых.

— Угадала, прямо в десятку попала, — кивнул Джагхед, и, спустя несколько секунд, продолжил:

— А знаешь, это хоть и странно, так меня ещё никто не называл, но пусть будет ЭфПи. Только я не обещаю, что буду отзываться каждый раз на это имя, по крайней мере, первое время, — как только он произнёс последнюю фразу, до него дошло, какую глупость он сморозил: ну какое ещё «первое время»? И с чего вообще они решили, что ещё увидятся? Он ведь просто помогает ей с вещами, как дойдут до нужного места — распрощаются и разбредутся по своим делам. А тем временем они уже подошли к месту, куда Джессика должна была сдать инструменты на дезинфекцию.

— Спасибо большое за помощь. И за знакомство, — сказала девушка, лучезарно улыбаясь.

Джаг улыбнулся, коротко кивнув, и уже развернулся, чтобы продолжить свою одинокую оздоровительную прогулку, как Джессика его окликнула:

— ЭфПи! — Джагхед обернулся и уже практически пожалел, что разрешил себя так называть — уж больно странно это всё было, — что ты делаешь сегодня вечером? — немного смущаясь спросила девушка.

Джагхед мысленно засмеялся всему происходящему, насколько типично складывалась ситуация, практически как в подростковом кино. Но ему нравилось это, он чувствовал, что, наконец, может позволить впустить в свою жизнь что-то новое, хорошее и доброе, пусть даже для начала это просто одна прогулка.

— У меня сегодня выходной, а что ты собираешься мне предложить? — заговорщическим тоном спросил Джаг со своим фирменным прищуром. Сколько раз Бетти очаровывала эта его черта, затрагивая самые нежные, глубоко спрятанные вибрации души.