Джессика потупила взгляд, немного зардевшись, но так же весело, хоть и немного запинаясь, спросила:
— Не хотел бы ты с-сходить куда-то за пределы университета, на-например, в кафе или просто прогуляться? — выпалила она со скоростью, которая явно была чересчур высока для её речевого аппарата.
Джагхед не выдержал и рассмеялся, очень сильно умилила его эта девушка с её застенчивостью, но, при этом, большой смелостью. Это ведь совсем непросто — позвать незнакомого парня на свидание, нужно иметь большую силу воли и не бояться показаться дурочкой. И пока этого не произошло, он поспешил ответить:
— Я очень рад, что мы выберемся куда-то вместе, а то я совсем зачах в своей темнице сырой.
Джессика просияла, облегченно выдохнув:
— Спасибо!
— Тебе спасибо, — тихо ответил Джагхед, всё ещё улыбаясь, и затем добавил:
— Встретимся здесь в пять.
Девушка коротко кивнула, счастливо заулыбавшись, и ушла. Джаг смотрел ей в след какое-то время, и затем двинулся в неопределённом направлении, снова погрузившись в себя.
Вечером того же дня он пытался навести какой-то маломальский марафет, чтобы его внешний вид хотя бы отчасти попадал под понятие «привлекательный», но непослушные волосы всё равно торчали как попало, а прилизывать их он не собирался.
«Я ж не задрот какой-то...» — подумал он и осмотрел себя с ног до головы. Да уж, выглядел он именно так: джинсы, больше похожие на брюки, рубашка, пиджак — всё это было материальными эпитетами ботана. Он с тоской посмотрел на куртку змеев, висящую и пылящуюся в шкафу, как музейный экспонат, воспоминания снова накатили, подступив к горлу, но в этот момент он резко закрыл дверцу шкафа и поспешил покинуть проклятую комнату.
В пять часов он стоял на месте встречи, в субботу вечером территория университета превращалась в мертвую зону отчуждения, все студенты торчали в своих комнатах, готовясь к вечеринкам, который устраивались каждую неделю у кого-то дома.
Джессика опаздывала. Джагхед мысленно ударил себя ладонью по лбу за то, что не взял её номер телефона.
«Вдруг она передумала, — терзал он себя гнетущей мыслью, — и не придёт, потому что пожалела, что связалась с таким безнадёжным странным бродягой, похожим на те жалкие фотографии Киану Ривза в метро!», хотя, Киану вовсе не бродяга, но его образ и душевное состояние тех времён оставляли желать лучшего.
Из неприятных мыслей его вырвали быстрые приближающиеся шаги, а точнее, бег. Он обернулся и увидел, как ему навстречу бежит та самая девушка, махая своей маленькой ручкой.
— Эй! ЭфПи! Прости, пожалуйста, за опоздание, — остановилась она, пытаясь отдышаться, — я обычно не опаздываю, просто днём решила прилечь ненадолго и уснула, а когда проснулась — уже было 4:45, а я совсем не в том виде, в котором хотела бы предстать перед парнем, которого вижу второй раз в жизни, — нервно хихикнула она, — а потом я вспомнила, что мы забыли...
— Обменяться номерами, — в один голос произнесли они, Джессика замолчала и утвердительно закивала, а Джагхед продолжил:
— Именно по этой причине я решил дать тебе шанс и не уходить, пока мне не надоест стоять, — в шутку сказал Джаг, а девушка сложила руки в благодарном жесте, пролепетав:
— Спасибо тебе, что дождался, я бежала со всех ног, боялась, что ты уйдёшь.
— Не стоит благодарностей, — отмахнулся Джагхед, — кстати, отлично выглядишь!
Джессика была одета в темно-коричневое, доходящее до колен, платье в мелкий цветочек с резинкой на талии, на ногах желтые ботинки Timberland, а дополняла её сегодняшний образ
тёплая джинсовая куртка светло-голубого цвета. Идеальные каштановые мелкие кудряшки лежали на плечах, на лице был лёгкий макияж, подчеркивающий зелень глаз, на полных аккуратных губах была матовая помада тёмно-рыжего цвета. Джагхед загляделся на прекрасный образ, который так идеально дополнял природную красоту Джессики, но, когда она опустила голову и неловко хмыкнула — понял, что слишком долго таращится и смущает её. Мысленно встряхнувшись, он спросил:
— Так... куда пойдём?
— Давай для начала выйдем из этого места с тяжелой учебной атмосферой, — закатив глаза, сказала она с улыбкой на лице.
Сходить, на самом деле, было особо и некуда. Айова-сити — типичный студенческий город с бесконечными деревьями и университетами, поэтому ребята просто гуляли, дышали воздухом и разговаривали.
Джессика рассказала о своей семье, о том, что мама их с отцом и младшим братом бросила, когда ей было 5 лет, а брату 3. Уехала за границу с каким-то богачом, высылала деньги каждый месяц и какие-то подарки, звонила сначала каждую неделю, а потом всё реже и реже.
Папа работает хирургом всю свою жизнь в их родном городе — Нью Хамптоне. Джессика очень тепло о нём рассказывала, как он всегда оберегал и поддерживал их с братом. Конечно же, ей захотелось пойти по его стопам, он во всём для неё был и является лучшим примером, поэтому ещё в 6 лет она твёрдо для себя решила, что станет не просто врачом, а именно хирургом, как папа.
Джагхед с упоением слушал её историю, не в силах отрицать, что она где-то перекликается с его собственной. Только мама забрала с собой Джеллибин, а папа... оставлял желать лучшего как отец, да и как человек — тоже. Ему не было стыдно рассказать Джессике о своей семье, к тому же, отец изменился до неузнаваемости... до недавнего времени. В конце его рассказа, она, искренне сочувствуя, улыбнулась ему, легонько сжав рукав его пиджака.
От этого действия у Джагхеда внутри что-то шевельнулось, он вспомнил, как много лет назад его утешала Бетти, хотя, это был совсем другой уровень близости, однако, даже такой скромный жест вызвал у него улыбку, и по телу разлилось еле ощутимое тепло.
Тем вечером они провели много часов, сидя на скамейке в парке, пока совсем не стемнело и не похолодало. Вдали от их места виднелась неоновая вывеска какого-то бара, в который, не раздумывая ни минуты, они бежали со всех ног, промёрзшие до костей. После двух прогревающих глинтвейнов на пустой желудок мышцы их тел совсем расслабились, а щёки налились румянцем. Приятное опьянение преобразило старый бар в уютное тёплое безлюдное место, где свет слабеньких светильников казался мерцанием свечей. Девушка и парень погрузились в полное молчание, которое совсем не казалось неловким, и наступил тот самый момент, когда глядя в глаза друг другу они видели оголённую душу без всяких притворств и защитных масок.
Джессика встала с диванчика напротив и молча без улыбки посмотрела на Джагхеда. Он чуть заметно кивнул, давая молчаливое согласие, и она, обойдя столик, села рядом с ним, не прерывая визуальный контакт. Его руки нежно накрыли её маленькие ручки, на его лице читалась неуверенность и... страх? У обоих сердца колотились с такой силой, что было сложно сделать вдох. Джессика развернула свои руки под его руками, переплетая их пальцы. Они оба резко вздохнули носом, кровь в висках пульсировала, напряжение в воздухе можно было практически потрогать руками. Джессика прошептала, глядя ему в глаза:
— Не бойся, — улыбнулась она, покачав головой, — мы не делаем ничего плохого.
Джагхед, судорожно выдохнув, улыбнулся ей в ответ и, закрыв глаза, они синхронно наклонились друг к другу, легко соприкоснувшись губами, а затем слились в самом искреннем и долгожданном поцелуе. Алкоголь продолжал делать своё дело, приумножая многократно каждое новое ощущение в их телах, их руки больше не могли оставаться переплетенными, их языки начали исследовать друг друга, доводя обоих до дрожи. Джаг положил руку ей на щеку, нежно касаясь пальцами, передвигая её вниз по шее, Джессика обнимала его за талию, придвигаясь как можно ближе, как вдруг из этого сладкого путешествия их выдернул противный голос старого бармена:
— Эй! Вам тут не ночной клуб, идите обжиматься в другом месте, туалет я специально закрыл на ключ, так что даже и не пытайтесь!
Ребята очень сильно смутились, пытаясь отдышаться и сфокусировать зрение на противном старикашке, а затем захохотали во всю глотку до слёз, чем ещё больше выбесили старика, который потрусил обратно за стойку, бубня проклятия себе под нос.
