— Бетти, когда у меня снова будут такие же красивые волосы, как у тебя? — дрожащим голосом спросила Джунипер.

Бетти едва удерживала в себе рвущуюся наружу истерику, выдавливая из себя ничего не значащий лживый ответ:

— Скоро, милая.

— А мама сказала, что на это уйдут годы, — голос девочки задрожал, и она горько заплакала, уткнувшись Бетти в живот.

Элизабет была совершенно растеряна и подавлена, не представляя, как ей сейчас лучше поступить в этой ситуации. Она помнила и понимала, что ей запрещено приближаться к детям, но прямо сейчас к ней прижималась девочка, заливая слезами её домашнюю футболку, неужели она должна оттолкнуть её в такой момент?

На лестнице послышались шаги.

— Джунипер! Детка, что случилось?! — паника Полли граничила с истерией, перескакивая через две ступеньки, она за считаные секунды оказалась наверху, следом за ней спешили Элис и Дагвуд.

Увидев Джунипер рядом с Бетти, Полли резко остановилась. Руки сжались в кулаки, губы поджаты, глаза исполнены безумием.

— Какого. Чёрта. Ты. Тут. Делаешь. — прошипела Полли с длинными паузами между словами.

Бетти ослабила объятия, стараясь отстраниться от расстроенной племянницы. Сильно запинаясь, она пролепетала:

— Полли, я не знала, я думала, вы спустились ужинать...

— Что именно тебе не понятно в запрете приближаться к моим детям??? — завизжала Полли словно обезумевшая, одержимая дьяволом.

Элис и Дагвуд вздрогнули, стоя совсем близко к ней. В их глазах читался неподдельный испуг, который постепенно отрезвлял их восприятие происходящего: дело было совсем не в поступке Бетти. Полли медленно, но верно съезжала с катушек, а вчерашний инцидент лишь стал последней каплей, но срыв был близок ещё задолго до этого.

— Полли, милая, я уверена, мы сможем со всем разобраться... — аккуратно начала Элис.

— Замолчи, мама. Не лезь в это! — грубо осекла её старшая дочь, стремительным шагом приближаясь к Бетти и Джунипер. Полли схватила дочку за руку и грубо оттащила её к противоположной стене, девочка вскрикнула от боли, вырывая руку из мертвой хватки обезумевшей матери.

— Полли, перестань, ты только всё усугубляешь! — Бетти подалась вперёд, но Полли резко повернулась и со всей силы ударила её по лицу. Бетти пошатнулась, едва удержав равновесие. Она стояла с широко открытым ртом, её взгляд лихорадочно перебегал с одного лица на другое, останавливаясь на маминых глазах. Бетти всем сердцем надеялась хотя бы сейчас найти какую-то толику поддержки и защиты от мамы, но в глазах Элис были лишь страх, гнев и растерянность. Ничто из этого не было похожим на проявление сочувствия.

Бетти прикоснулась дрожащей ладонью с щеке, которая начала пульсировать и гореть после сильного удара. Подушечки пальцев сразу же окрасились в алый цвет, свидетельствуя о том, что щека рассечена. Элизабет бросила взгляд на руку Полли и заметила окровавленный камень уродливого фамильного кольца Блоссомов, которое ей подарил Джейсон на их помолвку. Увидев кровь, дети закричали, Дагвуд спрятался за бабушкой, а Джунипер пыталась вырваться из тисков своей обезумевшей матери и убежать обратно в комнату, но та её не пускала, насильно заставляя стоять подле неё.

— Отпусти! — кричала Джунипер. — Отпусти меня, мне страшно! Мама!

— Тебе страшно? — издевательски спросила Полли. — Я защищаю тебя, зайчонок. Твоя тётя — плохой человек, Джунипер! Очень плохой! Она очень умело притворяется хорошей время от времени, а затем бросает чужих детей в темницу!

— Какого хуя ты несёшь, чёрт тебя побери?! — задыхалась Бетти от злости и обиды. — Я больше всего на свете сожалею, что по моей вине мои племянники попали в беду, но я ведь не знала...

— Не знала, не знала! — перекривила её сестра, направляясь к Дагвуду и хватая его за руку, и затем потащила обоих детей в комнату.

— Полли... — безжизненно простонала Бетти, протягивая к ней окровавленную руку. По лицу текли слёзы, они попадали на рану, вызывая сильное жжение. Полли грубо отпихнула руку Бетти, бросив последние едкие слова:

— Посмотри ещё раз, что сотворили с моей дочерью. Смотри внимательно, Бетти! — казалось, Полли добралась до крайней точки безумия, пустые глаза с широкими зрачками словно душу высасывали из любого, кто в них посмотрит. Она вытолкнула Джунипер вперёд, девочка старалась прикрыть ненавистную стрижку руками, отворачиваясь от Бетти и Элис.

— Лучше бы на её месте оказалась ты, — брюзгливо выплюнула Полли, и скрылась в спальне вместе с детьми, изо всех сил хлопнув дверью.

— Да, — слабо кивнула Бетти, уставившись в одну точку.

Элис неуверенно подалась вперёд, но Бетти вытянула руку перед собой, продолжая глядеть в пустоту:

— Не надо. Ничего не смей мне говорить.

— Но Бетти... Что я сделала? — в недоумении возмутилась Элис.

— Вот именно.

Бетти развернулась и удалилась в свою комнату. Захлопнув за собой дверь, ей впервые стало неуютно находиться в своей спальне, нежно-розовые тона и многочисленные ночники с гирляндами вызывали отторжение, что являлось естественной реакцией на дом, в котором тебе не рады.

— Господи. Зачем я приехала.

Слова, сказанные в пустоту, не услышанные никем, кто мог бы ответить ей на этот риторический вопрос. Тело бил озноб, несмотря на высокую температуру в комнате, но природа холода была не внешней, он шёл изнутри. Душу и сердце Бетти больше ничего не грело, боль, обида и безграничное чувство вины вытеснили свет и тепло, оставив место лишь для необъятной холодной и пустой тьмы. Тьма. Вечная спутница Элизабет Купер.

Бетти долго держала окровавленную руку под водой, раковина в ванне была сплошь усыпана красными полупрозрачными пятнами крови с ДНК серийного убийцы, но без микроскопа это была самая обыкновенная кровь. Тщательно отмыв руку, Бетти осмотрела израненную щеку, которая покрылась коркой, и аккуратно удалила кровавые разводы ватным диском с водой. Усталость и эмоциональное изнеможение навалились на плечи хрупкой девушки, поэтому она решила почистить зубы и поскорее лечь спать, чтобы хоть на несколько часов забыться.

Бетти вышла из ванной и направилась к кровати, как вдруг её взгляд остановился на отражении в зеркале. Она медленно подошла к туалетному столику, и опустилась на стул. Словно загипнотизированная, она изучала каждую морщинку, каждый изгиб своего лица, а в груди тем временем назревала настоящая буря.

«Лучше бы на её месте оказалась ты.» — прозвучал в её голове голос сестры. Бетти стиснула зубы, закрыла глаза и глубоко вздохнула. Она медленно отодвинула ящик комода, извлекая из него канцелярские ножницы. Второй рукой Бетти оттянула толстую прядь своих длинных волос и вложила их в разомкнутые полотна ножниц. Подступающая паника вызывала удушье, слёзы катились по щекам, руки тряслись, и дрожь эту было не унять.

«Лучше бы на её месте оказалась ты.» — громче повторил неприятный голос в голове.

— На её месте должна была быть я, — прерывисто прошептала Бетти, — и это меньшее, что я могу для тебя сделать, Джунни.

Бетти подняла раскрытые ножницы выше подбородка и зажмурила глаза. Сбитое дыхание не давало полноценно наполнить лёгкие воздухом, а в ушах оглушительно бил пульс. Казалось, в комнате стало ещё холоднее, невыносимо холодно, будто Бетти находилась в центре снежного урагана. Ничего не слыша и не видя, она собрала всю свою смелость в кулак, и начала сводить ножничные полотна друг к другу.

Время будто заморозилось, секунды превратились в минуты, и, словно откуда-то издалека, она услышала такой знакомый голос, который громко звал её по имени:

— БЕТТИ! НЕТ! СТОЙ!

В следующий миг ножницы вылетели из её рук, с громким звуком ударившись о дальний угол комнаты. Бетти вздрогнула и открыла глаза, пытаясь сориентироваться. Прямо перед ней было искажённое болью лицо Джагхеда, который тряс её за плечи, умоляя очнуться.

— Джаг? — слабо произнесла она, силясь сфокусировать туманный взгляд на чудесном видении.

— Да, да, это я, ты меня слышишь? Боже, что с твоей щекой?! — Джагхед едва касаясь провёл кончиками пальцев вдоль раны. Он был крайне взволнован тем, в каком состоянии перед ним предстала Бетти, она словно была пьяна или одурманена.