— Покажи мне, — потребовал Драко каким-то незнакомым, властным голосом, и тогда Гарри немного отодвинулся, стаскивая брюки и белье на бёдра. Он чувствовал взгляд Драко кожей, и ему нравилось осознавать, что тот смотрит, как он дрочит; проклятье, Гарри никогда даже в голову не приходило, что это может быть так горячо.

Он грубо обвел головку большим пальцем, потом ещё раз, и ещё, и запрокинул голову, проваливаясь в недолгий, но такой жаркий оргазм, а когда, наконец, смог соображать, ему показалось, что все было таким влажным и липким из-за него: пальцы, бёдра, одежда.

— Поттер, — выдохнул Драко где-то над головой. Гарри попытался нашарить в кармане очки непослушной рукой, и, надев их на нос, увидел, что Драко держит в руках волшебную палочку. — Мне даже жаль стирать всё это.

Гарри покраснел. Он не стеснялся того, что произошло, но испытал легкое неудобство при мысли о том, что Драко просто кончил ему на лицо.

Впрочем, оно мгновенно испарилось, когда Драко вдруг наклонился и поцеловал его, не заботясь ни о чём, и этот солоноватый вкус остался на их губах, разделился на кончиках языков.

— Я хочу больше, — прохрипел Гарри и прочистил горло. — Блядь. Я хочу… я знаю, что можно ещё… — он запнулся, но Драко понял его, поднял брови и хмыкнул.

— Неужели? Ты хотел бы даже так?

— С тобой. Да.

Гарри неловко поднялся на негнущихся ногах и подтянул штаны на место, а Драко, взмахнув палочкой, очистил его — сам он, оказывается, уже успел надеть брюки и выглядел бы так, будто ничего не произошло, если бы не трогательный румянец на скулах.

— Тогда приходи ко мне в спальню в среду, после тренировки, — сказал Драко и посмотрел на Гарри в упор, словно рассчитывал, что тот передумает. Но тот только усмехнулся и кивнул.

— Идёт.

***

Несмотря на то, что Гарри хотел этого, до вечера среды он просто места себе не находил. Он не смог выполнить задание профессора Макгонагалл на трансфигурации, чуть не взорвал котел на зельях и умудрился трижды назвать Рона чужим именем. Пару раз его отчаяние достигало таких высот, что он всерьёз собирался пойти к Драко и сказать: я не готов, я не знаю, что делать, и я лучше умру, чем опозорюсь перед тобой, поэтому давай, пожалуйста, все отменим.

С другой стороны, для самого Драко его метания и так были как на ладони. Иначе чем можно было ещё объяснить этот прекрасный и одновременно ужасный понимающий взгляд? По крайней мере, именно таким он казался Гарри, когда тот ловил его поверх чужих голов в Большом зале.

— Меня серьезно беспокоит твое состояние, — заявил Рон, пока они переодевались перед тренировкой. Он немного понизил голос, чтобы остальные его не слышали, но Гарри всё равно хмуро зыркнул на него из-под бровей. — Да я серьезно! — не внял предостережению Рон. — Нам точно нужно поговорить о Малфое. Ты в последнее время сам не свой, он точно ничего с тобой не делает?

Сводит меня с ума, чуть не брякнул Гарри, но сдержался и только головой покачал:

— Он помогает мне с зельями, вот и всё.

— Гермиона могла бы…

— Рон! Ты вообще видел, сколько вещей она делает одновременно? Вспомни, как было на третьем курсе, когда она от усталости всё время плакала! — вполне справедливо возмутился Гарри, и Рон поник. Ему ничего не оставалось, кроме как согласиться, ведь душевное состояние Гермионы было для него превыше всего. По крайней мере, теперь. Гарри думал, что он пытается возместить все те годы, когда был с ней ненамеренно чёрствым; хотя судить о том, что будет дальше, он не мог.

От продолжения разговора спасло начало тренировки: все уже переоделись, так что Джинни скомандовала выходить на поле, и Демельза, которая проходила мимо Гарри и Рона, поторопила их.

Наверное, не будь Гарри так сильно увлечен мыслью о Драко Малфое, он обратил бы больше внимания на то, что это была, пожалуй, худшая тренировка гриффиндорской команды по квиддичу за последние десять лет. Джинни была словно сама не своя, Демельза открыто отказывалась передавать ей пас, Рон, которого это явно расстраивало, раз за разом пропускал мячи, а сам Гарри в первый и единственный увидел снитч уже ближе к концу отведённого им часа. Он очень надеялся, что Драко не смотрел на них с трибуны, или кто-нибудь другой не появился, чтобы поглазеть. Это было бы ужасно стыдно, особенно учитывая, что последней в сезоне, уже по традиции, планировалась игра Гриффиндора со Слизерином, и даже если Асторию нельзя было назвать лучшим ловцом тысячелетия, у Гриффиндора не оставалось никаких шансов с такими игроками.

— В следующий раз постараемся лучше, — попробовала ободрить команду Джинни, но голос у неё был похоронный. Гарри собрался с силами и постарался ей улыбнуться, и, впервые за много месяцев, она действительно посмотрела на него в ответ.

Впрочем, сейчас Гарри было совсем не до этого. Он и про тренировку-то мгновенно забыл, стоило скинуть квиддичную форму и взять свою сумку, на дне которой привычно шуршала мантия-невидимка.

— Я так понимаю, в гостиную ты не собираешься, — проницательно заметил Рон, когда Гарри попытался отделиться от него в Часовой башне, неловко пролепетав что-то про желание прогуляться. — Тебя не ждать до утра?

Гарри почувствовал, что густо краснеет — чего с ним не случалось уже довольно давно.

— Я думаю… думаю, да.

Глубоко вздохнув, Рон хлопнул его по плечу.

— Надеюсь, однажды ты расскажешь, — сказал он и продолжил подниматься по лестнице, оставляя Гарри возможность одному пойти туда, куда ему нужно. В другой день Гарри бы больше удивился чуткости лучшего друга, но сейчас, стоило вспомнить, куда он собирается, у него желудок прилипал к позвоночнику, а ноги становились ватными.

Никто, никто, чёрт возьми, в этой жизни не заставлял его так нервничать, кроме долбаного Драко Малфоя. С которым он идёт заниматься сексом. Прямо сейчас. Если не споткнется о ступеньку и не разобьет себе нос.

***

Нос Гарри, к счастью, уцелел, и ему даже удалось без проблем проскользнуть в слизеринскую гостиную следом за Асторией, которая, видимо, уже возвращалась с ужина. Он старался не шуметь, поднимаясь по лестнице, и дверь к Драко приоткрыл тихо-тихо.

Тот оказался на своей кровати, вытянув длинные ноги, он смотрел куда-то вверх, в темно-зеленый полог. На его животе лежала раскрытая книга обложкой вверх, а бледные пальцы сплелись поверх, крест-накрест. Гарри сглотнул, приоткрыл дверь шире, стараясь не потревожить, не спугнуть, но Драко вдруг, не опуская взгляда, фыркнул и сказал:

— Я знаю, что ты здесь. Проходи и закрой дверь.

Гарри густо покраснел, но сделал, как велели, и только после этого стащил мантию-невидимку.

— Откуда ты знал, что это я?

— А кто ещё ко мне может ломиться без стука?

Драко сел, отложил книгу, и Гарри увидел лёгкую улыбку на его губах. Нечестно, подумал он, Драко, похоже, вообще не нервничает, ни капельки! А у Гарри лицо горело так, что на нем можно было жарить яичницу.

— Я просто не хотел напугать, — нашелся он с трудом и помялся, прежде чем сесть к Драко на кровать. Смотреть на него было невыносимо, и Гарри делал вид, что очень заинтересован убранством спальни. Это всегда должно быть так? Гарри не помнил, чтобы так было с Джинни. К тому же, они ведь с Драко уже делали что-то подобное, просто не заходили настолько далеко.

Он глубоко вздохнул. Нельзя же быть таким трусом! Гарри уже собирался обернуться, как вдруг Драко сам прильнул к нему со спины и обвил обеими руками. Его дыхание обожгло шею, и Гарри покрылся мурашками.

— Что с тобой, мой герой? — проворковал Драко с потрясающим сочетанием насмешки и нежности. Гарри сглотнул. — Ты так боишься сделать мне больно?

— Тебе? — повторил Гарри недоуменно. Он даже нервничать на мгновение перестал. — В смысле — тебе?

Потребовалось несколько секунд, чтобы до него дошло. Резко развернувшись, он уставился на Драко, как на привидение.

— То есть, ты думал, что я… что ты будешь… как бы, ну снизу?

Драко поднял тёмные брови, и Гарри вдруг разглядел бледный румянец на его щеках, который совсем не вязался с наглым выражением лица и насмешливым тоном. Почудилось, что Драко на самом деле вовсе не такой уверенный, каким хочет казаться. Что ему, в принципе, всегда было свойственно, сообразил Гарри. И от этой мысли стало немного спокойнее.