— Зачем же? Просто расскажу всем, что ты, вероятно, оказался там потому, что опять пытался подкатить к Гринграсс. Сколько анонимных писем ты уже ей отправил, пятнадцать? Думаешь, она обратит внимание на труса, который даже не может сказать все в лицо?
— Это неправда! — перебил Уэстон, и его глаза расширились от ужаса, но смотрел он не на Драко, а на Асторию. — Это был кто-то другой!
Неожиданно Астория хихикнула. Наверное, никто не ожидал от неё, потому что на лицах всех слизеринцев отразилось дружное недоумение, и только Уэстон выглядел так, будто только что получил пощечину.
— Шестнадцать, — сказала Астория. — В них были очень милые стихи. И я догадалась, от кого они, но знаешь, тяжело ответить тому, кто с тобой демонстративно не разговаривает.
Теперь настала очередь Уэстона краснеть.
— Извини, — буркнул он в сторону Драко и поспешил к двери. Тот раздраженно хмыкнул, и вся процессия отправилась дальше, к выходу из гостиной.
***
С одной стороны, Гарри не очень хотел оставлять Драко с боггартом наедине, но с другой были его друзья, которые волновались о нём, и было бы полным свинством не предупредить их. Так что Гарри отделился от компании у лестницы и, сняв мантию-невидимку за статуей в холле, поспешил в Большой зал.
Завтрак подходил к концу, но Рон и Гермиона ещё были там. Они, похоже, уже доели, Рон беспрестанно вертел головой, а Гермиона что-то писала в своем свитке, но, когда Гарри подошел, оба вздохнули с облегчением.
— Дружище, ты где был! — завопил Рон и подскочил. — Мы тут с ума сходили! Весь Хогсмид вчера обошли, и в спальне тебя не было, и в гостиной…
Гарри почувствовал вину за то, что заставил их так волноваться, но рассказать о том, что провел ночь в объятиях Драко, просто не мог, поэтому только пожал плечами.
— Мне надо было побыть одному… — пробормотал он, и увидел, как Рон поник.
— Слушай, я не должен был так с тобой говорить, — смущенно пробурчал он. — Нам стоило во всем разобраться. Я не думаю, что, — он покосился в сторону сидящих рядом гриффиндорцев и продолжил шепотом, — что это была Джинни, но хочешь, мы поговорим с ней все вместе?
Гарри оттаял. Для него это много значило, и облегчение разлилось в груди приятной волной.
— Да, —он кивнул. — Конечно.
— Мальчики, — шмыгнула носом Гермиона и посмотрела на них двоих с неописуемой нежностью, торопливо запихивая свои вещи в сумку. — Не делай так больше, Гарри. Предупреждай нас, ладно? Я уже даже у Гринграсс спрашивала…
— Она сказала, — брякнул Гарри и прикусил язык, а потом быстро добавил: — Я встретил её по дороге.
— Правда? — удивилась Гермиона.
— Ну да, они… всей толпой пошли выгонять боггарта.
Глаза Гермионы расширились.
— Наверняка это тот самый боггарт, который сбежал у профессора Баркер! Его давно ищут, надо отнести его обратно профессору!
— Но это уже вроде не наше дело, нет? — попытался увильнуть Рон, но Гермиона посмотрела на него строго.
— Мы с тобой старосты, забыл? Нужно проконтролировать это. — Если уж Гермиона чем-то загоралась, отговорить её было решительно невозможно. Покопавшись в сумке, она извлекла маленькую шкатулку с перьями и вытряхнула её содержимое к учебникам. — Вот сюда мы сможем его посадить. Пойдём, у нас ещё есть время до занятий.
Рон посмотрел на Гарри, словно надеялся на его помощь, но тот только пожал плечами. На самом деле, ему хотелось вернуться, чтобы ещё раз увидеть Драко до урока. Если он правильно помнил — именно сегодня им представило продемонстрировать Баркер Патронуса.
Так что троица, собравшись (Гарри прихватил с собой бутерброд, который жевал на ходу), двинулась к выходу. И только обходя холм, чтобы подняться к совятне, Гарри вспомнил, что не ходил туда с начала года.
Его шаг замедлялся сам собой тем больше, чем ближе была круглая башенка. Снаружи никого не было видно, только над крышей кружили несколько сов, явно чем-то растревоженных. Гарри постарался не искать среди них белое пятно, при мысли о Букле ему становилось горько — всё ещё так сильно не хватало верной подруги и почтальона.
— Все будет хорошо, — по-своему истолковала его промедление Гермиона и взяла под руку. Гарри прикусил губу и кивнул.
— Да… да, конечно.
Рон первым толкнул дверь и вошел внутрь: башенка была полутемной, внутри пахло сеном и совиным пометом. Откуда-то сверху тут же спорхнул Сычик и вцепился коготками Рону в плечо, яростно вереща. Со второго этажа слышались голоса и звуки шагов.
— И где он теперь, по-твоему?
— Может, ушёл?
— Где он прятался, Уэст?
— Ребята! — окликнула Гермиона. — Погодите нас!
Сверху затихли, а потом над лестницей показалось недовольное лицо Уэстона, а рядом с ним — Софи.
— Ого, вот это кстати, — сказала она и расплылась в улыбке. — А мы тут боггарта ловим.
Рон с топотом поднялся по ступенькам и фыркнул, увидев Драко. Гермиона тут же принялась шарить по углам, подсвечивая волшебной палочкой, а Гарри, который так и плелся сзади, поймал взгляд напряженного Драко и попытался ему ободряюще улыбнуться.
— А я думал, ты не ходишь в совятню, — заметил тот вполголоса, и Гарри пожал плечами.
— Может… у меня были причины прийти.
Гермиона, которая открывала по очереди все сундуки с совиным кормом, стоящие полкругом, вскрикнула и отскочила назад. Похоже, слизеринцы больше имитировали деятельность, чем на самом деле искали боггарта, потому что не найти его было затруднительно. Бесформенная тень быстро выплыла наружу и, приблизившись к Гермионе, внезапно обернулась женщиной. Она была знакома Гарри очень смутно, но судя по реакции Рона, который бросился боггарту наперерез, тот хорошо её знал. Взгляд пустых глаз уставился куда-то в толпу, рот женщины приоткрылся, но она не сказала ни слова, только рассеянно взмахнула руками. Губы её скривились капризно, как у ребёнка. Она немного напоминала Алису Долгопупс, едва ли осознающую, кто и что находится вокруг неё, только глаза у этой женщины были такие же карие, как у Гермионы, а волосы — такие же каштановые и непослушные.
— Брысь! — рявкнул Рон, отталкивая существо, и Гарри вдруг вспомнил: он видел её в магазине «Флориш и Блоттс» когда-то перед вторым курсом, вместе с её мужем. Боггарт обернулся миссис Грейнджер, матерью Гермионы. Правда, увидев Рона, он тут же переменился, волосы порыжели, щеки покрылись веснушками, удлинился нос. Теперь перед ними стоял Фред, неподвижный, с затянутыми бельмом глазами.
Софи вскрикнула и спряталась за Драко, очевидно, совсем не желая сталкиваться со своими страхами.
— Ридикулус! — взревел Рон. Боггарт покачнулся, но продолжал стоять на месте. — Ридикулус, Ридикулус!
Наконец, Фред обернулся Джорджем: в целом, ничего почти не изменилось, только исчезло одно ухо. Джордж засмеялся и достал из кармана карликового пушистика.
— Помните, что говорил Люпин? — обернулся Рон. — Чем нас больше, чем проще его одолеть!
Астория выскочила вперед незамедлительно, казалось, происходящее её даже развлекало. При виде неё Джордж снова расплылся и превратился внезапно в портрет высокого, худощавого старикашки. Цвета на портрете поблекли, но было отчётливо видно, как нарисованный волшебник тычет в Асторию пальцем и беззвучно бормочет нечто, судя по его виду, ужасно гадкое. На мгновение Гарри задумался о том, что это может значить, но не успел развить свою мысль: Астория взмахнула палочкой, и на лице у волшебника оказались уродливые усы и борода, кривые, грубо нарисованные, будто нерадивый ученик со злости ляпнул их чернилами.
— Всегда мечтала это сделать, — заявила Астория с едковатой ухмылкой. К ней подобралась Софи и встала рядом, взяв за руку. В отличие от своей подруги, она явно боялась.
— Ридикулус! — завопила она сразу же, как боггарт превратился в яркие вспышки (вероятно — заклинаний). Вспышки сменились фейерверками, а следующим пошёл Уэстон. Он выглядел угрюмым; когда боггарт, уже начавший уставать, превратился в очень похожего на самого Уэстона черноволосого мужчину, который принялся орать так, что закладывало уши, слизеринец бесстрастно ткнул в него палочкой, и мужчина стал крошечной тявкающей собачкой.
