— Ты знаешь, что делаешь, Поттер? — спросил он.

— Нет, — честно признался Гарри и погладил его ещё раз. — И у меня, вообще-то, имя есть.

— Поттер.

— Гарри.

Драко закатил глаза и отломил ещё немного мороженого, но ногу не убрал. Даже наоборот — глупая ласка стала ощутимей, и Гарри почувствовал приливший к щекам жар. Они были среди людей, пусть даже ничего о них не знающих, и Гарри начало казаться, что никогда прежде ему не доводилось испытать нечто подобное. Воспоминания о Джинни давно поблёкли, а сейчас все было реально, и Гарри мог видеть подрагивающие ресницы, крохотные тени у крыльев острого носа и едва заметную улыбку на розовых губах.

— Я хочу остаться с тобой сегодня, — выпалил Гарри, глядя прямо в серые глаза.

— У меня как раз никого нет, — шутливо отозвался Драко так, будто Гарри этого не знал.

Они доели свои порции, допили кофе так, словно никуда не собирались, но Гарри чувствовал нетерпение пополам со сковывающим колени волнением. Время шло слишком медленно и одновременно невозможно быстро, и разговоры, касающиеся преимущественно школьных занятий — такие, будто с ними все в порядке, будто ничего не происходит — вообще не оседали в памяти.

Когда они возвращались в замок, было ещё слишком рано; Хогсмид звенел от музыки и смеха, на станции гуляли люди. В другой раз Гарри бы забеспокоился о том, чтобы никто их не видел, но сейчас внутри него всё сжималось в волнительный комок. Они с Драко не держались за руки, но Гарри чувствовал его присутствие острее, чем когда-либо. Уже на пороге школы, кутаясь в форму, которой Драко вернул первоначальный вид он вспомнил, что нужна мантия-невидимка, и всю дорогу до гриффиндорской башни буквально паниковал из-за того, что Драко передумает, не дождётся его, или, может, случится что-то ещё, что-то плохое.

В гостиной Гарри увидел Джинни, она сидела у камина одна, держа на коленях книгу, и вяло отбивалась от попыток смутно знакомого пятикурсника заговорить с ней. Это мог быть идеальный момент, чтобы поговорить с ней, когда рядом нет ни Дина, ни Рона с Гермионой, но Гарри, запнувшись на несколько секунд, всё-таки не смог. Его тянуло в другое место, и рисковать встречей с Драко ради затянувшегося разговора было… ужасно.

Не сегодня, сказал он себе. Будет ещё момент, но не сегодня.

Возможно, это было просто оправдание, но Драко, который ждал его в подземельях, сейчас оставался важнее. Гарри бежал обратно к нему, будто на пожар, по дороге он наткнулся на Кэролайн и едва не сбил её с ног, но остановился только тогда, когда остался последний поворот перед слизеринской гостиной.

— Ты слишком громко пыхтишь, — заметил Драко, открывая перед ним дверь. Он выглядел спокойным, но Гарри заметил, как машинально он заломил пальцы, шагая в проём.

Общая комната Слизерина почти пустовала, только несколько первокурсников сгрудились у камина, обмениваясь карточками от шоколадных лягушек. Драко прошёл мимо них, гордо подняв голову, а Гарри семенил следом, стараясь в этот раз ничего не уронить. Он стянул мантию, только когда Драко закрыл за ними дверь спальни и запечатал её заклинанием, и неловко отложил её в сторону, на большой комод, который когда-то был общим, но сейчас безраздельно принадлежал единственному жителю.

— Привет, — сказал Гарри, уставившись на Драко, который убрал палочку и прислонился спиной к двери.

— Привет, — эхом откликнулся Драко. Гарри неловко переступил ногами и сделал к нему шаг, второй, а потом третий маленький шажок. Между ними оставалось ещё несколько дюймов свободного пространства и неловкости, и Гарри уставился куда-то в район зелёного галстучного узла под безупречным воротником. Сглотнул.

— Драко, я…

— Никогда ни с кем?

— Нет! — Гарри испуганно уставился в серые глаза и скорее увидел, чем услышал, крохотный смешок. — Я был с… В общем, был, — имя Джинни называть не хотелось, не сейчас. — Просто не с парнем.

— Это не имеет значения, — светски откликнулся Драко, а затем обхватил пальцами галстук Гарри и дернул на себя.

Вау.

Это оказалось проще, чем Гарри думал, главное — начать, он машинально обхватил Драко за талию и прильнул к нему всем телом, чувствуя жар, много, много жара, и сладкую слабость, обрушившуюся тысячетонной волной. Он неуклюже поцеловал Драко в уголок рта, потом прижался к пухлым губам. Галстук, который Драко так и не отпустил, тянул вниз, и Гарри настойчиво сжал свободной ладонью белокурый затылок, показывая, что так просто не поддастся. Поцелуй на несколько мгновений превратился в крохотную войну, а потом Гарри понял, что от касаний влажного языка все сладко сводит в животе, и ему стало неважно, кто в ней победит. Драко целовал его, иногда коротко вдыхая носом, а потом отстранился, неловко стукнулся затылком о дверь и засмеялся.

— Погоди, Поттер, стой… давай, иди, — он толкнул Гарри раскрытыми ладонями в грудь, вынуждая сделать несколько шагов по направлению к кровати.

— Так стой или иди? — подначил Гарри, чей взгляд метался по лицу Драко, не зная, на чем остановиться.

— Иди. И ложись, — скомандовал тот. Гарри фыркнул, но сел на край кровати и стянул школьную мантию. Драко поступил так же: свою он всегда застегивал на груди, и пока его пальцы вынимали пуговицу из петли, Гарри заметил:

— Меня, наверное, потеряют на Гриффиндоре.

— Ты совершеннолетний. И для тебя не впервой шляться где-то по ночам, — без доли сочувствия ответил Драко и стащил мантию. Она упала на зелёный ковер, которым был обложен каменный пол. — Погаси свет.

Гарри кивнул и быстро взмахнул палочкой, отчего тёплые светильники померкли. Впрочем, комната не погрузилась в абсолютный мрак: оказалось, что бледные водоросли, замеченные Гарри в прошлый раз через окно слизеринской гостиной, светятся куда ярче в темноте. Зелёные отсветы проходили глубокую воду и бросали на лицо, волосы и белую рубашку Драко танцующие тени и блики.

— Ляг, — повторил Драко. Гарри издал тихий смешок и забрался в кровать с ногами, пинками неловко сбросив кроссовки. Драко опустился напротив, покусывая нижнюю губу, а потом лег на бок, и Гарри устроился нос к носу с ним и потянулся к зелёному галстуку. Драко, впрочем, тут же остановил его руку.

— Поттер, если ты хочешь просто посмотреть…

— Драко! — рассвирепел Гарри и, перехватив его запястье, опустил его ладонь себе между ног. — Похоже, что я хочу просто посмотреть?

Пальцы Драко сжались, сквозь ткань школьных брюк ощупывая пах. Может, всё дело было в неверной игре света, но показалось, что зрачки серых глаз стали вдруг совершенно бездонными.

— Вот как, — выдохнул Драко и провел ладонью вверх и вниз. Гарри едва не подбросило на кровати — до этой минуты он, кажется, и сам до конца не подозревал, как сильно возбуждён. В животе сладко свело, он чуть не всхлипнул, но в последний момент задержал дыхание на вдохе. Настойчивая ладонь огладила его снова, и настала очередь Гарри прикусывать губу. — Поттер…

— Гарри, — машинально поправил тот, и уголки губ Драко вздрогнули.

— Гарри, — мягко повторил он, и с этой его манерой растягивать гласные привычное имя зазвучало по-новому. Рвано выдохнув, Гарри снова потянулся к галстуку, и в этот раз Драко его не оттолкнул.

Шёлковая лента распустилась легко, а вот мелкие пуговицы отказывались поддаваться, Гарри скользил по ним пальцами, путаясь, и тихо ругался сквозь зубы, слушая серебристые смешки. В полумраке было почти не видно длинный белый шрам, но Гарри проследил его пальцами на ощупь, а потом потянулся, как во сне, потрогать губами. Прости, прости, прости, повторял он мысленно, и в этот миг ему казалось, что Драко может слышать беззвучную мольбу. Последующие пуговицы пошли легче, грубоватыми подушечками пальцев Гарри оглаживал каждую тонкую полосу, которую видел. Он слишком хорошо помнил Драко на полу, помнил яркие алые пятна на его рубашке, но сейчас Драко был живой, тёплый и рядом с ним.

— Все нормально, — прошептал он, накрыв ладонь Гарри своей где-то напротив сердца, и Гарри сглотнул и свободной рукой распахнул белую ткань.