Чудовище тем временем встало с трона и в сопровождении Патриарха начало ходить вдоль рядов, отдавая таинственные приказы.

— Этого в отдел гамма-исследований. Этого в мозговой центр. Того к вирусологам…

Всех, на кого указывал святейший перст, уводили в ту или иную дверь. Никто не сопротивлялся. Напряжение Кира, напротив, росло с каждой секундой, и, когда очередь дошла до его ряда, он был взвинчен до предела. Руки дрожали мелкой дрожью, холодный пот тек по лбу, в горле застыл комок.

Тяжелый, болотный запах ударил в нос. Когтистая лапа подняла лицо Кира за подбородок.

— Посмотри, Корис. Что с ним?

— Наверное, иммунитет к бензодиазепинам, — виновато пробормотал Великий Жрец. — Если мессиру будет угодно, то мы сейчас…

— Не стоит. Это интересно. Редкое свойство. — Желтые кошачьи глаза буравили Кира насквозь. — Отправьте его на психохирургию.

Два солдата Легиона Смерти подняли юношу с пола и поволокли под руки к дальней двери в углу. У Кира подгибались ноги. Но когда его вывели за дверь в полутемный, узкий и страшный коридор, что-то екнуло внутри, защемило и лопнуло, обдав горячей волной: надо бежать! Бежать во что бы то ни стало!

Кир был искусным воином, несмотря на юный возраст, а стража — слишком уверенной в своих силах и потому беспечной. Солдат справа получил неожиданный удар в пах и согнулся пополам. В тот же момент он был обезоружен. Солдат слева успел выхватить кинжал, но проиграл в короткой схватке. Через считанные секунды два трупа лежали на полу. Держа в руке обнаженный меч, Кир бросился прочь.

Петляя, как заяц, по бессчетным коридорам и переходам, никого не встретив, но ожидая каждый миг наткнуться на весь Легион Смерти в сборе, Кир наконец выбежал в огромный темный зал и замер. Полностью заставленный различными предметами, тем не менее, зал оставлял посреди сквозной проход к противоположной стене. Не доносилось ни звука, только вдалеке размеренно капала вода. Выбора не было: Кир покрепче сжал рукоять клинка и осторожно двинулся вперед.

На длинных столах, освещаемых подвесными лампами на веревках, лежали блестящие металлические инструменты, напоминавшие орудия пыток. На полу валялись бинты и тряпки. Кое-где темнели засохшие бурые пятна. В стеклянных колбах высотой в два человеческих роста, расставленных рядами, плавали тела в прозрачно-желтой жидкости. Скорее всего, они были уже мертвы: у кого-то не хватало конечностей, у кого-то разрублен череп или выпущены кишки. Местами жидкость была окрашена кровью. Широко открытые рты застыли в безмолвном крике.

Кир подошел поближе к одной из колб и вгляделся. У него перехватило дыхание: в искаженном болью лице мертвеца он узнал своего лучшего друга Сорина. В прошлом году Сорин удостоился стать Избранным. Как Кир ему завидовал! Но больше был счастлив и горд за друга, которого любил, как родного брата. Он вспомнил ночь накануне Великой Жатвы, когда они с Сорином в последний раз сидели на берегу реки. «Я передам твои мольбы Жнецу перед смертью. Через год Он придет и за тобой…»

Чуть не плача, он последовал дальше, подстегиваемый возможной погоней. На пороге он обернулся.

— Клянусь тебе, Сорин, — прошептал он и ринулся в новый узкий проход.

Еще через несколько подъемов и спусков лестниц Кир услышал голоса и прижался к стене. Это было одновременно и хорошо, и плохо. Плохо — потому что его могли заметить, хорошо — потому что появилась надежда выбраться наружу. Голоса доносились откуда-то снизу, через вентиляцию, постепенно удаляясь.

— Подумать только, он в одиночку завалил Дирака и Лори.

— Далеко все равно не убежит. Здесь можно очень долго бродить, сам знаешь.

— Рано или поздно ослабеет от голода и сам к нам выползет.

Солдаты грубо захохотали. Затем разговор прервался резким окриком.

— Эй, ты! Хочешь попробовать моего меча?

Громко хлопнула дверь, и все стихло. Кир постоял еще минуту и начал искать путь вниз.

Спрыгнув через круглую дыру в полу, он довольно удачно приземлился, удержав равновесие. Через оконце в двери прямо перед собой Кир заметил длинные ряды решетчатых камер. Там были люди! Кир спешно распахнул незапертую дверь.

— Есть кто живой?!

На него никто не отреагировал. Метнувшись к одной, к другой клетке, Кир с ужасом осознал, что хоть люди и живы, но совершенно невменяемы. Некоторые неподвижно сидели на железных койках, уронив голову на грудь. Другие бродили от стенки к стенке, смотря перед собой невидящим взглядом. Кто-то был совершенно гол, на ком-то еще сохранились грязные лохмотья. Это были не те Агнцы, с которыми он прибыл. Эти люди сидели здесь давно. Очень давно…

Из крайней клетки послышался слабый зов. Подбежав, Кир увидел предельно истощенного человека, вцепившегося в прутья решетки.

— Кто ты?

— Я Джейс… Джейс…

— Я Кир. Что здесь происходит, Джейс?! Сколько времени ты здесь?

— Не знаю… Я был Избранным… Они ставят опыты над людьми… Мне повезло… Они всего лишь подолгу не дают есть и иногда топят в воде… Ты тоже… Избранный?

— Да, но мне удалось сбежать. Кто этот, с желтыми глазами и змеями?

— Он самый главный у них… Там еще много таких, как он… Они… Ох… Помоги нам, Кир… Вытащи нас отсюда…

Кир стиснул зубы. Вера его стремительно рушилась. Нет никаких церемониальных жертвоприношений, и нет никакого Жнеца. Есть только черный монстр, который медленно и мучительно убивает людей, поставляемых ему Патриархом. Весь Культ Смерти был придуман только для того, чтобы прикрыть эту грязную ложь!

— Я вернусь за тобой, Джейс, — пообещал он. — Я выберусь отсюда, приведу воинов, и мы освободим всех! Ты знаешь, где выход?

— Да… Солдаты ходят через него… За дверью есть проход… Направо, а потом вверх… Там будет лестница… Она ведет к задней части Храма, которая выходит к реке…

— Дождись меня, Джейс. Пожалуйста, не умирай.

Добравшись до верха лестницы, Кир снова услышал голоса стражи. Выход был совсем рядом, за углом. Он осторожно скользнул ближе и вжался в темную нишу. Теперь он чувствовал солдат прямо за стенкой. Кир пошарил рукой, нащупал камень, размахнулся и кинул его вниз по ступеням. Голоса смолкли. Затем, как он и ожидал, легионеры дружно высыпали на лестницу и помчались на поиски. Они протопали на расстоянии вытянутой руки, не замечая ничего вокруг, и Кир еще раз подивился, чему же их все-таки обучают в казармах. Путь был свободен.

— Мама, — тихо позвал Кир. — Мама…

В ночном небе рвались петарды, окрашивая его то в красный, то в фиолетовый цвет. Бой барабанов и радостные крики смешивались с залпами салютов в одну ликующую массу. В праздничной суматохе Киру удалось незаметно пробраться к своему дому, и сейчас он заглядывал из заднего сада в открытое окно родительской спальни. Мать спала на смятой постели под окном, длинные черные волосы разметались по подушке. Услышав Кира, она открыла глаза, вскочила на колени и вскрикнула от ужаса. Но тут же зажала рот руками.

— Мама, это я, Кир… Я жив… Я снова здесь.

Она продолжала смотреть на него так, будто он явился с того света.

— Неужели ты не рада мне? А где отец?

— Ушел на праздник, — с трудом ответила мать. И добавила:

— Уходи, пока он не вернулся.

Тут он заметил ее постаревшее лицо, заплаканные, припухшие глаза и все понял.

— Мамочка, любимая! Я не предатель вовсе… Если бы ты знала, что делается в Храме! Там страшные чудовища с черными лицами и желтыми глазами! Они живьем вынимают внутренности! Никаких жертв никто не приносит!

— Господь всеблагий… Что ты несешь!

— Мамочка, послушай, пожалуйста… Надо немедленно собрать всех и взять Храм приступом. Там еще остались живые люди. Их надо спасти!

Мать оперлась на подоконник и взяла его руки в свои.

— Кир, единственный мой, сыночек… Ты знаешь, что по закону я должна немедленно доложить о тебе. Но ты же мой ненаглядный… — Слезы ручьями хлынули у нее по щекам. — Уходи скорее. Если отец увидит тебя, то ни перед чем не остановится. Представь, как он гордился тем, что ты стал Избранным! Он не перенесет такого позора…