Знаете ли вы, что высота 25-этажного здания с учетом перекрытий и технических этажей может достигать 100 метров? А то, что, падая с высоты 100 метров, менее чем через три секунды ваша скорость превысит 100 км/ч, а еще через полторы – вы достигните финальной точки падения и врежетесь в поверхность на скорости около 160 км/ч? Знаете ли вы, что костюм вингсьют, превращая вас в живого летучего змея, способен погасить эту скорость более чем на 60%, а небольшой парашют-крыло типа «Joker» – до 80%? Но даже в этом случае падение останется падением. Управляемое оно или нет, сорвавшись вниз, вам уже не удастся остановиться до тех пор, пока вы не опуститесь на самое дно.

Привет. Меня зовут Тимур Славанский. Я – алхимик. Алхимик начала нового тысячелетия. Нет, я не выращиваю гомункулов и не умею обращать железо в золото. Но зато я умею извлекать деньги из воздуха. Ну, почти из воздуха. На деле – из человеческой жадности и глупости.

А началось все с того, что пять лет назад сразу после института я устроился экономистом на едва сводившую концы с концами Ремстройбазу. Отработав первый месяц, я получил свои законные пятнадцать тысяч рублей, прослезился от гордости и твердо уверовал, что зарабатывать деньги честным трудом – нерентабельно. Затем немного поколдовав над бухгалтерской документацией и накидав свой первый «антикризисный» план, я пригласил шефа в кабак, где, шурша нищенскими пятнадцатью тысячами, рассказал, как можно изменить положение вещей. В итоге через два месяца мы реорганизовали предприятие в ЗАО. Сами же выкупили по номиналу все выпущенные акции, став единственными инвесторами. А еще через пару месяцев объявили себя банкротами и благополучно «попилили» все, что осталось от Ремстройбазы.

Внезапно оказавшись безработным с полными карманами шальных денег, я понял, что процедура банкротства – это мой конёк. А потому, недолго думая, я открыл свое коллекторское агентство. Только, пожалуйста, не путайте нас с криминальными отморозками. Мы не воруем детей, не пугаем бабушек по телефону и не бросаем взрывчатку в квартиры. Мы реально помогаем людям выпутаться из сложной финансовой ситуации. Отказавшись, например, от четырех комнатной квартиры в пользу погашенных долгов и однушки.

Но речь сейчас не о том.

Полгода назад в самый разгар лета я начал разрабатывать новый план. Это была гениальная задумка, способная в случае успеха удвоить, а то и утроить мои нынешние накопления. Я холил и лелеял эту идею, как любимое детище. Собирал необходимые сведения по кусочку и выкладывал в единый паззл. И вот когда вся картинка сложилась, с трудом дождавшись завершения всей этой новогодней суеты, я, наконец, приступил к реализации задуманного.

В тот день я отправился к Самвелу, управляющему печально известной компании ЗАО «Ласточка». Фирма долгое время служила прачечной для отмывания всякого рода нелегала. Различные суммы фиктивно приходили, фиктивно уходили. Что-то оседало, потом выводилось через офшоры. Но как любая «стиральная машинка» со временем ЗАО «Ласточка» поизносилась. Вот тут-то и появился я с предложением выкупить «птичку» за бесценок.

Никто не понял моих маневров. Предполагали разное. Однако самим владельцам было в сущности все равно каким способом избавится от балласта. Так что в назначенный день я приехал на встречу с вышеуказанным управляющим, чтоб обсудить детали и сроки подписания договора.

Самвел, грузный лысоватый армянин с жабоподобным всегда улыбающимся ртом, встретил меня еще на подходе к дому.

– Тимур джан! Здравствуй, дорогой! – развел он приветственно руки будто собирался заключить меня в дружеские объятия и облобызать, однако обошелся лишь легкими похлопываниями по моим плечам. – Проходи, дорогой. Кушать будем. Говорить будем.

– Мир твоему дому, Самвел джан, – отозвался я и, повинуясь гостеприимному жесту армянина, прошел в дом.

По традиции переговоры походили за богато накрытым столом. Стоило мне опуститься на стул, передо мной тут же материализовалась тарелка с большими кусками жареного на углях мяса, куски рваной лепешки матнакаш и стакан красного сухого вина. Сыр, крупно нарезанные овощи, большой кувшин тана – все это было заботливо придвинуто ко мне. Сам хозяин сидел напротив, вооружившись ножом и вилкой, и неспешно расчленял на своей тарелке внушительных размеров кусок мяса.

– Удивил ты меня, ахпер. «Ласточку» у меня купить хочешь? – он положил кусочек мяса в рот и принялся его жевать, выжидательно глядя на меня.

– Хочу, Самвел. Все равно ты ее банкротить собрался. Продай мне. Я сделаю это красиво.

Я перетянул к себе на тарелку пару листов хрустящего салата и шарик соленного мацоне.

– Ай, хитришь чуть-чуть, да? – Самвел, выпустив на время вилку, большим и указательным пальцами показал это самое «чуть-чуть». – Скажи мне, Тимур джан, зачем тебе «Ласточка»? Ты умный. Я умный. Оба знаем, «Ласточка» – плохой товар. Долги есть, прибыли нет. Продать нечего. Зачем тебе такой?

– Дружище, ты продаешь, я покупаю. Зачем тебе знать больше? Не в обиду, Самвел, но я же не спрашиваю тебя, куда деньги девать будешь.

Он добродушно рассмеялся и, качая головой, уставился в тарелку. Пару минут мы ели молча. Потом он продолжил разговор:

– Не хочу, чтоб ты потом всем сказал, что Самвел нечестно дела делает. Продал дохлого осла за живого.

– Зачем обижаешь, Самвел джан? – тут же парировал я. – Это только наши с тобой дела. Ты меня знаешь, я трепаться не люблю.

– Знаю, Тимур брат, – он глянул на меня исподлобья и снова замолчал, будто не решаясь рассказать о чем-то еще.

– Ну так что? – не выдержал я.

– Вчера мне еще один покупатель звонил. Японец. Акира. Может знаешь. Тоже «Ласточку» хочет, – Самвел снова бросил на меня короткий немного виноватый взгляд.

В это я не особо поверил. «Ласточка» – балласт. Вряд ли кто еще на неё позарится. Скорее всего почуял старик, что я собираюсь на его фирме руки погреть и теперь пытался поднять цену. Я, конечно, предполагал такой поворот и заранее просчитал, что процентов десять накинуть смогу. Но имя Акира показалось мне до боли знакомым. Где-то я его уже слышал. Но вспомнить вот так с ходу не смог и решил после переговоров расспросить своего компаньона Миху.

– Так в чем дело? Давай я заплачу больше? – предложил я, прожевав сочный кусок ароматного мяса.

– Не надо больше, ахпер. Я цену назвал. Сам не хочу с японцем дела иметь. Плохой человек. Дурная слава за ним идет. Но сам отказать ему не могу. Прости, брат. Договоришься с Акирой, заберешь «Ласточку». Нет, ему продам. Не в обиду, Тимур джан.

А вот этого я уже не ожидал. Фирма была дохлая. С грязной бухгалтерией. Кому и зачем она могла понадобиться, я искренне не понимал. Пока я соображал, что ответить, Самвел сам нарушил молчание:

– Но лучше не связывайся с ним, ахпер. Всякое про него говорят. Дурной человек. «Ласточка» – плохой товар. Ты себе лучше найдешь. Подумай, Тимур джан. От души, брат.

– Ладно, Самвел, встречусь я с твоим японцем. Если она ему так уж нужна, уступлю. Нет, договоримся.

Дальше уже говорили о пустяках. Самвел всё шутил, называл меня дельцом. Потом рассказывал про Армению, о том, что после продажи поедет домой в Аштарак. В самый красивый, по его словам, город на земле. Приглашал в гости. Сказал, что, если я не был в Аштараке, я вообще ничего в своей жизни не видел. И что самое лучшее вино делают именно в Аштараке.

После ужина я взял у него визитку Акиры Такаи, владельца компании «Сора Иори Такаи» и покинул дом гостеприимного армянина.

Запрыгнув в машину, я нажал на приборной панели кнопку вызова и выбрал из списка номеров телефон Михи, моего школьного друга, а ныне компаньона.

– На проводах, – после нескольких гудков донесся из динамика михин голос.