— Я понял. Сенила, ты поняла?
— Да. — Она впервые подала голос, так интенсивно закивав, что у неё коса запрыгала. Всю дорогу она озиралась с любопытством и неизменной счастливой улыбкой. Вот самый позитивный человек, которого я знаю.
— Я пошёл, а то скоро стемнеет, можно легко заблудиться даже мне. — Немного оправдываясь, добавил Троудин. — Это Арден даже в этой мешанине кустов, как дома.
— Ничего, тут мы уже разберёмся и сами.
Командир авантюристов ушёл, и стало тихо. Сенила вглядывалась в многочисленные кусты, а я просто скучал.
— Дар, ты же видишь в темноте? — Вот и графу надоело молчать.
— А что, темнота уже началась? — Обычно я это замечаю по тому, как тускнеют краски окружающего мира. Но листики кустов до сих пор зелёные, а трава имеет желтоватый оттенок.
— Нет, ещё не полностью темно, но деринги уже вылезли из своих укрытий. Я хотел сказать, что ты просто идеален для охоты на этих зверюшек, которых можно только ночью убивать.
— А почему на них никто не охотится днём? Неужели нельзя найти их лёжки?
— Можно, но тут такое дело, ночью они белые, а днём нет.
— А какая разница? — Проснулась моя ехидность. — Что, «нужный ингредиент» тогда неправильного окраса что ли?
— Нет, конечно. — Хохотнул граф. — Деринг вообще-то ценится не столько за то, что из них достают «нужный ингредиент» для Пушистого эликсира, сколько за то, что изделия из его меха продают на север за очень хорошие деньги. Откуда, думаешь, у эликсира такое название?
— Ночью эти пушистики становятся белыми, это я понял. А днём?
— А днём они грязно-серые, да и расползается такой мех очень быстро, в отличие от белого, который практически вечный. И очень дорогой.
— Поня-ятно. — Протянул я. — Значит, Алмазное Зелье это так, попутный продукт?
— Точно. — Одобрил мой вывод граф. — Средство для этого дела можно изготовить и гораздо дешевле, но тут, раз уж добываешь пушнину, почему бы не использовать всё, что можно?
— А чего тогда ты мне это сразу не сказал? — Напомнил я его объяснения про этого зверька.
— Я решил, что ты же не женщина, мехами не очень интересуешься. А тут вопрос, важный любому настоящему мужчине. — И он заржал в голос. Вот же, приколист призрачный. Вечно он веселится за мой счёт.
Ещё постояли. Минут через десять я заметил, как стало темно. Цвета стали почти идеально серыми, темнота вокруг действительно должна быть абсолютная.
— Кто-то идёт. — Голос графа стал очень серьёзным. — Звук со стороны дерева, что тебе дали, как ориентир.
Сам я ничего не слышал, но графу верил. Его слух я уже имел возможность оценить в боевой обстановке. Тронул Сенилу за плечо, а когда она вскинулась, прошептал на ухо:
— Присядь и замри. Кто-то сюда пробирается. Без моей команды не стреляй. Если поняла, кивни.
Получив подтверждающий кивок, я тоже присел и стал прислушиваться. Точно, теперь и я услышал шебуршание в том направлении.
Из одного из кустов буквально вывалилась Лита. Остановилась и стала оглядываться.
— Баронет, Вы тут? — Прошептала она, вглядываясь.
В ответ я промолчал. Нет, я решительно не понимаю этих авантюристов! Как они допустили, что этот ребёнок шляется по полной темноте? Да ещё и с взведённым арбалетом, которым она постоянно водит перед собой.
— Баронет, Вы где? — Уже громче спросила она и сделала пару нерешительных шагов вперёд.
Пульнёт ещё с перепугу, если я ей отвечу. Тут уже не «молчание — золото», тут прямое «молчание — жизнь»! Придавил рукой Сенилу, давая знак, чтобы она легла полностью на землю, да и сам лёг рядом, закрывая её своим телом. У меня амулет, который стрелы останавливает, хотя я и пока что слабо верю в такое «жуткое колдунство», но у девушки и такого нет. Надо было узнать, сколько он стоит, может второй бы такой приобрёл.
— Сейчас на бедного баронета кто-то наступит. — Насмешливо заметил призрак.
— Ой. — Взвизгнула Лита, и действительно нажала на спуск, как я и боялся.
Нет, стрела не попала бы в нас, даже если бы мы стояли, но всё же во мне поднялась реальная злость на эту дуру. Встал, подошёл к ней и вырвал арбалет из её рук.
— Ты чего тут делаешь? — Зашипел я на неё. — Тебе вообще кто в руки оружие доверил, а? Ты же чуть меня не пристрелила!
— Я нечаянно. — Закрыла она рот одной рукой, смотря на меня испуганными глазами.
— Знаешь, умирая со стрелой в голове, эта мысль меня бы очень успокаивала! — Я видел перед собой испуганного ребёнка, которого и ругать-то было сложно.
Но надо!
— Но я действительно случайно. — Почему-то агрессивно ответила она. — Мне показалось, что там кто-то сказал, что я сейчас на тебя наступлю.
— Это был твой внутренний голос. — Так, так, а девочка-то одарённая, раз услышала призрака. Кто бы мог подумать. — Который тебя предупредил, но ты решила его пристрелить, а заодно и меня, да?
— Ничего я не хотела. — Надула она щёки в обиде. — Это просто от неожиданности.
— Тогда скажи мне, чего ты тут вообще делаешь, и где твой охранник? — Интересно, как она от лучника-то сбежала? Мне казалось, что уж от такого, как он, нереально скрыться.
— Он мне не охранник, я взрослая и самостоятельная.
— И что ты тут делаешь, взрослая и самостоятельная?
— Я просто хотела к вам присоединиться!
— А чего к нам присоединяться-то? Мы тут охотимся, ты там охотишься.
— Так я и поверила, что вы тут охотой занимаетесь! — Скептически скривила она рот. — Ночью, с рабыней ублажательницей вдали от всех. — И тут же совершенно по-детски нагло заявила. — Я уже давно не маленькая.
А на Земле меня кто-то ещё называл пошлым. Ну и дети тут!
— Сенила, подтверди Лите, что мы с тобой тут только охотились.
— Да, сегодня мы только охотились. — Тут же подтвердила та со своего места.
— Лёжа на земле? — Тут же разозлилась та. Точно, Сенила же на земле так и лежит, как я ей и сказал. — Тоже считаете меня маленькой? Ну и проваливайте. — Она топнула ногой и резко сорвалась с места. Только не в сторону, откуда пришла, а в противоположную, к стене карьера, тут же скрывшись за одним из кустов.
— Сенила, подъём, держи меня за руку, чтобы не потеряться. — Если эта психованная убежит далеко, мне никакое ночное зрение не поможет.
Шёл, а не бежал, стараясь провести Сенилу по безопасной дороге. Она-то обойти или перешагнуть ямки и ветки не может.
— Цетон, ты её слышишь?
— Да, остановись. — Тут же ответил граф. — Повернись немного левее. Ещё. Вот, в этом направлении я слышу, как она плачет.
Если плачет от обиды, то и пусть, но она могла пораниться или ногу подвернуть, ночного-то зрения у неё нет.
Подходили мы осторожно, потому что рыдания стихли. Услышал движение и рискнул выглянуть. Сидит почти у самой отвесной стены на земле, лицо спрятала в ладошки.
Постарался шумно выйти из кустов, чтобы не напугать, но девушка всё равно испуганно вскинула голову. Точно, ревела, всё лицо мокрое.
— Кто тут?
— Ганнидар с Сенилой. — Ответил я за нас двоих.
— А, это Вы. — Уже гораздо спокойнее сказала она, но всё ещё со злостью в голосе. — Идите дальше занимайтесь, чем вы там занимались, а меня оставьте в покое.
— Слушай, давай ты успокоишься и пойдёшь на то место, где тебя поставил Троудин, а мы пойдём на своё.
— Я сама знаю, где мне стоять и что делать. — Вздёрнула она свой носик. — А Троудин мне не отец, чтобы указывать. — И, подскочив, она топнула ногой.
И тут огромный пласт земли пошёл трещинами, медленно проваливаясь под ней.
Сначала я потерял пару секунд от растерянности, да ещё и оглушительный визг Литы не способствовал трезвому мышлению, но потом всё же рванул к ней, понимая, что не успеваю. Девушка была почти в центре земляного обвала, дотянуться было сложно.
Но я попытался. Прыгнул, и всё же успел в последний момент вцепиться ей в запястье, упав на землю плашмя и проскользив почти до самой дыры в земле. Держаться мне было не за что, повезло, что девочка легче меня, а то просто бы утянула за собой.
