Вообще-то я был уверен, что эта женщина потребовала денег с подачи колобка, но Сениле этого знать не надо. Женщину она хоть не убьёт, а вот на счёт мужчины — не уверен.
Женщина вышла, получив деньги. Я не заметил, чтобы она обрадовалась или огорчилась, для неё это была работа, значит граф и я правы: деньги сказал потребовать хозяин таверны.
— Сенила, закрой дверь, надень платье и принеси мне мою сумку. — Вот когда ей отдаёшь конкретные приказы, то она всё выполняет без проблем.
Достал портфель из заплечного мешка, косясь взглядом на девушку. Нет, ничего не сказала. Открыл и достал закутанные в халат бутыльки. Это те, которые не содержат магии.
— Посмотри и скажи, какие ты знаешь. — Что-то мне нехорошо. Голова чугунная, а в ней кровь бухает в такт сердцу. — Если найдёшь лечебное что-то — применяй. — И обессиленный положил голову на пол, закрыв глаза. В голове сразу же пошёл вертолёт головокружения. Чёрт, так и сдохнуть же можно!
— Дар, не спи! — Оказывается, я отрубился, хотя думал, что от боли точно не усну.
— Чего случилось?
— Я промыла тебе раны, но пришлось разрезать штаны и рукав.
— Да не страшно, мне же должны сегодня новый костюмчик ушить, а этот деревенский всё равно хотел выбросить.
— И я нашла лечебные зелья, но они очень слабые, используют только, чтобы быстрее заживало. Шрамы останутся. Лить?
— Лей. — И чего спрашивает? Как будто я откажусь.
— Будет больно. Это самое дешёвое зелье, им детям мажут, там нет в составе ничего от боли.
— Лей давай. — Да что я, зелёнкой или йодом ни разу не мазался? Потерплю, не в первый раз.
— О-о! — Опять еле сдержался, чтобы не заорать. Сенила так щедро полила рану на руке, что от боли у меня чуть глаза на лоб не полезли. — Да, обезболивающего явно тут не хватает. Подожди, чуть отдышусь, и можешь лить на ногу.
Экзекуцию с ногой, как ни странно, выдержал проще. Привыкаю к боли, наверное. С такой жизнью скоро вообще буду ярым поклонником БДСМ. Одену Сенилу в латекс, дам в руки плётку. И отправлю разговаривать с хозяином таверны. Главное ей в руки кинжал не давать. И где она их так хорошо метать научилась? В деревне, да? Почти смешно.
— Слушай, а как ты оказалась на крыше, да ещё и голой?
— Так я помылась, пришла, а тебя нет. — Плавно начала она рассказывать, перевязывая мне раны. Очень ловко и со знанием дела перевязывая. — На кровати кинжал лежит. Решила, что это намёк, надо его взять. На всякий случай взяла и второй.
— Ты их вместе не соединяла? — А то я помню свои мазохистские эксперименты с этими ножичками.
— Нет, я же знаю, что они тогда сильно молнией бьют. — Точно, я же делал ЧУДО для деревенских. А она совсем не дура, раз запомнила и сделала выводы. Правильные выводы.
— Потом я выглянула в окно, а ты там лежишь и за угол смотришь. — Значит, это я под этим окном ползал. Понятно. — Я решила, что надо тебя поддержать, и вылезла на крышу через окно. — А я не увидел и не услышал. И граф не услышал, с его-то слухом.
— Постой, а как ты вылезла, если на окне жалюзи? Ты же не настолько худая.
— Ой, да тут стандартные стоят. — Пренебрежительно скривилась она. — У них справа есть защелка, чтобы снимать отдельные элементы, если они сломались и надо заменить.
— А ты-то откуда это знаешь?
— Ну, просто знаю и всё. — Тут она сама задумалась, даже перевязывать перестала. — Смотрю на них и сразу вспоминаю, что эти жалюзи можно убрать только изнутри, снаружи до защёлки можно дотянуться только специальным крючком. — Потом как будто своим мыслям кивнула и продолжила меня обматывать. — Я сняла две штучки и залезла на крышу.
— А потом? — Поторопил, потому что она замолчала с таким видом, как будто рассказывать больше нечего.
— А потом быстренько убила нехороших людей, собрала их вещи и залезла обратно.
Вообще-то я задал этот вопрос, чтобы услышать, что она делала на крыше, но потом решил, что она права, подробности мне не интересны. Действительно: убила, собрала и вернулась. Миссия выполнена.
— А чего не оделась?
— Так тепло же. — Беспечно пожала она плечами. — И торопилась.
— Понятно. — Мне кажется, что, всё же, у неё не всё в порядке с психикой. Интересно, а в этом мире есть психологи или психотерапевты? — Спасибо тебе, что помогла. — От похвалы она вся разулыбалась, а потом сама же и смутилась своей улыбки. Кстати, я впервые вижу её смущение, как-то раньше думал, что она вообще не умеет смущаться.
Зашевелился парень, застонал. Кажется, ему лечения не досталось, как бы не помер тут.
— А его ты подлечила?
— Нет, конечно. Сначала пусть заплатит.
— Сенила. — Покачал я укоризненно головой. — Ты же у него всё забрала. Там что, не было десятка серебряных?
Но сеанс смущения уже закончился.
— Это не считается. — Уверенно и категорично заявила она. — Хочет, чтобы мы потратили на него зелье — пусть ищет деньги.
Тут я понял, чего мне подспудно в последнее время не хватает. Комментариев призрачного графа!
— Сенила, а где моя шпага?
— Там. — И она показала на потолок. Поднял голову, но шпаги не увидел. — На крыше, где и остальные вещи.
— Когда ты успела её туда унести? — Помнится, принесли меня сюда со шпагой в руке точно. Да и комментарии про скорый приход стражи вспомнились.
— Она опасная. Я взяла её в руки, а она как дёрнется, чуть мне на ногу не упала. Ну, я её и закинула на крышу. — Понятно. Графа поставили в угол за плохое поведение.
— Принеси её, не полезу же я сам на крышу. Да и остальное стоит забрать, а то скоро придёт стража, которую вызвал хозяин таверны, они всё обыщут и найдут вещи. Кстати, там на противоположной крыше был третий лучник.
— Хорошо. — Кивнула она, как прилежная ученица, выслушавшая наставления учителя. — Сейчас.
Подошла к окну, что-то там щелкнуло, она вынула три жалюзины и, очень ловко и действительно беззвучно, словно для неё это привычное дело, проскользнула на улицу. Хорошо, что хоть в этот раз одетая.
Парень опять застонал в забытьи. Не, он же реально помрёт, а я умру следом — от любопытства.
Через десяток секунд девушка опять пролезла в комнату, держа в руке три немаленьких мешка и мою шпагу. Точно, такой мешок я видел на спине одного из арбалетчиков, а вынула она три элемента, чтобы вещи пролезли. Раз мешков три, то она и на соседней крыше уже побывала. Она что, голая и по дороге бегала, не только по крышам?
Вся ноша была небрежно брошена на пол, после чего Сенила починила окно. Мешки были запиханы ногой под кровать, а шпагу она подопнула ко мне.
— Цетон, ты там жив?
— Очень смешно. — Буркнул граф.
— Сам виноват. Ты зачем напал на девушку?
— Нечего хватать чужие вещи. — Возмутился он. — Нормально лежала шпага, никому не мешала, нет, надо хватать в руки! — Видимо, он понимал, что не прав, вот и отреагировал так бурно, как бы ища оправдания для себя. — Другие меня не замечали, а на неё моё отвлечение не подействовало, она же твоя рабыня.
— Значит, то, что она моя рабыня можно не проверять? — Уцепился я за эту фразу.
— Скорее всего, да. — Он задумался, отвлекаясь от возмущения. — На тебя я отвлечение не делал, бесполезно, а она к тебе привязана, является как бы частью тебя, вот и увидела.
— Ну и хорошо. — Хотя до сих пор не понимаю, как я умудрился получить рабыню. Но напоминать графу об этом не буду, а то он опять будет смеяться.
— Сенила, подлечи парня, я за него два серебряных заплатил. Умрёт и деньги пропадут. — Видимо, я нашёл правильные аргументы, потому что она вздохнула и достала из кучки, валяющейся на кровати, нужный бутылёк. Осторожно разрезала одежду на плече парня и полила зельем.
Парень сразу же очнулся и закричал.
— Не ори, а то прирежу. — Тут же жестко остановила она эти вопли, показав кинжал.
Помогло. И замолчать помогло и в лечебных целях тоже, раз он поднялся и сел. Огляделся, увидел меня.
— Привет. Ты меня звал, чего хотел-то? — Не знаю, о чём подумал этот парень, глядя на меня, но вот мысли, с какими он косился на Сенилу и кинжал в её руке, были написаны на его лице крупными буквами.
