Все эти сведения нашим девятым классом были получены, естественно, через всегда бывшую в курсе всего Машку, которая, как обычно, “и не думала подслушивать”. Всего в нашем классе было только три девчонки: многодетная сестра Люба Лапушкина, красотка Кристинка и эта самая Машка. Она была довольно полненькой, носила очки на маленьком носике и целых три ряда колечек в правом ухе. Она не была такой стандартизированной вылизанной куколкой, как Кристина, и не обладала такой невероятной миловидностью и улыбкой Джоконды, как Любочка. Машка была совершенно иным типом. Впрочем, как это ни странно, все наши девочки, хоть и обладали совершенно разными характерами и темпераментами, прекрасно друг с другом ладили, что нельзя сказать обо всех остальных классах нашего детдома.
Машка была из семьи потомственных наркоманов. Она никогда этого не скрывала, даже частенько бравировала своим брутальным происхождением. При этом она частенько повторяла своим низким деловым голосом:
– Это счастье, что я оказалась в казенном учреждении, это просто счастье! Иначе я бы уже давно была на панели или в каком-нибудь притоне!
Все это Машка произносила таким интеллигентным тоном, что было совершенно очевидно, что с такой опытной и рассудительной девицей такого точно никогда не могло бы произойти. Для придания себе еще большей оригинальности Машка рассказывала и про своего старшего братца, который, по ее утверждению, «полностью переселился в иную реальность и там застрял навсегда». Витямба, естественно, давился со смеху от Машкиных перлов и постоянно ее пародировал. Он надевал на кончик своего носа чьи-нибудь диоптрические очки, вешал себе на нас проволочное кольцо и сообщал всем совершенно Машкиным грудным голосом:
– Это счастье! Это настоящее счастье, что я нахожусь на помойке. Потому что мой брат недавно немного повесился, и все из-за того, что он не живет на помойке…
Ну так далее, все в таком роде. Но Машка, когда видела Витькины пародии на себя, только говорила все тем же грудным деловым голосом чрезвычайно опытной и много повидавшей женщины:
– Какой-то детский сад! Утренник дошколят.
…Первым же мероприятием, которое организовал у нас Игоряша, был конкурс чтецов юмористических рассказов. Идея его возникла из ничего. Просто как-то в седьмом у Сашки Лапушкина классе заболела литературичка. Игоряша тогда еще не был их классным руководителем. Он был еще на испытательном сроке, и классное руководство ему, естественно, доверить не могли. Короче, литературичка заболела, и завуч попросила заменить ее и провести в седьмом урок истории. Но, придя в класс, Игоряша выяснил, что по литре они проходят Чехова. “Му-му” там, что ли… Игоряша сказал, что истории не будет, а будет, как по расписанию, урок литературы. Но так как он к уроку не готовился, то и опрос вести не будет. Просто он почитает ребятам один рассказ Антона Павловича Чехова, а они просто тихо послушают. И насладятся прекрасным русским языком великого писателя. Он достал свой навороченный планшет, быстренько нашел в нем какой-то текст и начал читать. Рассказ назывался «Оратор». Там один мужик, еще до революции, должен был речь на похоронах сказать про одного чиновника, но перепутал покойника и рассказывал про другого мужика. А тот, про которого он говорил, тут же рядом, у могилы, стоял. Сашка Лапушкин и его лучший друг Женька потом множество раз пытались передать, как Игоряша им читал. Особенно то место, где Игоряша, говоря об облагодетельствованных покойным чиновником детях и сиротах, внезапно поцеловал Женьку в затылок. А потом, правда, в угол сплюнул. Короче, они ржали как сумасшедшие! И все группы девяносто шестого детского дома потом хотели знать, почему седьмой хохотал так долго и мощно, что в кабинет литературы пришли одновременно директор, завуч и даже Химоза. Все думали, что у детей приступ какой-то. Женька пытался показать, какие рожи строил Игоряша, когда читал то за одного, то за другого персонажа, как он интонировал на разные голоса и, несмотря на то что весь класс просто умирал со смеху, умудрился даже ни разу не улыбнуться. По информации Машки, директор хотел объявить Игоряше выговор за нарушение дисциплины, но за него вступилась наша другая историчка, очень авторитетная Людмила Сергеевна. Она спросила директора: «А за что Вы, собственно, хотите наказать Игоря Дмитриевича? За то, что теперь весь седьмой класс начнет понимать и ценить великого писателя? Так за это ему надо благодарность объявлять». В общем, выговор не состоялся. Но и тема не рассосалась. Витямба и Ромка Аверьянов из нашей группы набрались смелости и попросили Игоря Дмитриевича и в нашем классе провести внеклассный урок литературы. Типа у нас все очень любят Чехова и мечтают услышать «Оратора». Игоряша тут же нашелся и предположил, что самым большим почитателем чеховского стиля в нашем классе наверняка является Александр Медведев. Но он подумает, как можно удовлетворить наше любопытство и внезапную любовь к русской классической литературе.
На следующее утро Игоряша попросил Любу и Кристину написать крупными буквами и вывесить на самом видном месте в столовке следующее объявление: «12 декабря, в пятницу, в 16-00, в актовом зале состоится конкурс чтецов юмористических рассказов. Вас ждут шикарные призы и очень много веселья! Запись участников производится у Игоря Дмитриевича в кабинете истории в любое время. Выбор репертуара будет производиться лично каждым участником. Об индивидуальных репетициях будет объявлено дополнительно».
Такого в девяносто шестом еще не было. И вначале как-то никто не решался идти записываться на конкурс. Надо сказать, что из детдомовцев вообще редко кто не боится выглядеть смешным. Проблема самооценки у нас стоит всегда очень остро. Но Игоряша и не думал опускать руки. Он решил, что раз никто не идет и все боятся, он сам начнет приглашать ребят из разных классов войти в состав конкурсантов. Самое удивительное, что он не стал зазывать к себе наших продвинутых, участвующих на первых ролях во всех мероприятиях ребят вроде нашего Ромки Аверьянова или того же Сашки Лапушкина. Он прямо на уроке, перед самой переменой, сообщил нам, что считает, что от нашего класса в конкурсе непременно надо участвовать Александру Медведеву. Впрочем, и другие, по желанию, могут присоединиться.
Сашка Медведев – человек, который все время либо играет в футбол, либо его смотрит по телевизору, – будет выступать со сцены перед всей школой на конкурсе чтецов?! Этого просто нельзя было даже предположить. Медведев, когда это услышал, просто онемел и почему-то встал… а потом сразу сел. Но Игоряша невозмутимо сообщил, что он уверен в большом потенциале Александра в качестве актера. И что ему непременно следует попробовать. И даже рассказ Игоряша ему уже подобрал.
…Никто не знает, что Игоряша сделал с Медведевым, как это вообще могло произойти, но выступление нашего суперфутболиста стало настоящей сенсацией. Игоряша изначально ввел очень жесткое правило: никто из участников до самого момента показа номера не имеет права никому говорить, какой рассказ он будет читать и даже какого автора. Иначе не будет эффекта неожиданности. И вообще – полная дисквалификация. Все репетиции проводились строго индивидуально и только один на один с Игоряшей. В общем, вся эта конспирация в течение всего месяца подготовки к 12 декабря до того подогрела всеобщий интерес в ДД, что в день конкурса зал был забит до отказа. Пришли все. Учителя в полном составе, попечительский совет весь до единого, кураторы от «Евраза» всех наших классов. Даже некоторые выпускники прошлых лет.
Стульями заставили все проходы в зале, малышню старшие ребята разобрали себе на колени.
В общем, был страшный ажиотаж. В первом ряду сидела за столом конкурсная комиссия в составе Альберта Моисеевича, заведующей нашей библиотеки, генерального директора «Евраза», и певицы-солистки нашего оперного театра. Жюри возглавлял аж главный режиссер новокузнецкого театра драмы.
Тон всему мероприятию задал, конечно, сам Игоряша. Прозвучала небольшая звуковая заставка, и в зале приглушили свет. На ярко освещенную сцену вышел Игоряша, и все ахнули. Он был во фраке и с бабочкой. Ну, у нас все привыкли, что Игоряша всегда очень элегантен и с большим вкусом одет. Но в этот раз это было что-то совершенно офигенное! Некоторые даже стали аплодировать. Игоряша непринужденно улыбнулся и, пожелав всем доброго вечера, несколько разрядил обстановку фразой:
