– Не выпадала возможность. Просто великолепно, как всё сверкает и мельтешит всё время. Не похоже на Лос-Анджелес, с его голливудским гламуром, но Нью-Йорк – обладает своим шармом, – Амандин взглянула наверх. – Особенно нравится, как они используют бока здания для рекламы. Такого нет в... – женщина замолчала.

– Что? – спросил Гэвин.

– Это... о боже.

Хилари резко вскинула голову. На пяти огромных экранах, висящих высоко на соседних небоскрёбах, было написано: «Я буду любить тебя вечно, Хилари». Всё это затмевало остальное на горизонте.

– Вау, – произнесли одновременно Гэвин и Амандин, а затем взглянули на Хилари.

Щёки девушки запылали. Её сердце застучало как сумасшедшее. Это было серьёзное заявление. Это будет сложно потом отрицать или сказать, что это недопонимание. Как она сможет передумать после этого?

Хилари вздрогнула. Люди обычно тратят деньги, чтобы заявить о своей любви и преданности друг другу всё время перед свидетелями. Но потом они также заканчивают в суде, разводясь. Её босс был близок к этому. Но такой публичный показ не мог бы сравниться... даже если бы люди смотрели в свои телефоны или делали фотографии.

А что, если это правда? Справится ли Хилари с тем, чтобы отпустить Марка?

Девушка прижала свою сумку и портфель к груди. Её глаза были прикованы к экранам.

«Я буду любить тебя вечно, Хилари».

Она так сильно хотела в это верить, что было физически больно от этой мысли.

***

На следующий день самолёт Гэвина полетел в маленький аэропорт на окраине Лос-Анджелеса. На Западном побережье было всего три часа дня, благодаря разнице во времени. Хилари вычитывала протоколы встреч и другие документы, пока босс с женой дремали. Со встреч они вернулись поздно ночью, прогуливаясь по городу. Хилари сохранила все файлы и закрыла ноутбук со вздохом. Её сердце всё ещё часто билось, и каждый раз, когда она вспоминала широкий жест Марка в Нью-Йорке, щёки девушки начинали пылать. Хилари приложила воду со льдом к щекам.

«Я люблю тебя. Поужинай со мной».

Это всё, что Марк прислал ей лично, пока делал свои – чёрт побери, просто слов нет – грандиозные публичные заявление. Девушка представить себе не могла, что он бы хотел сказать на ужине. «Я люблю тебя» – было самым очевидным выбором, но он уже это сказал. Ни один из её бывших не был так настойчив или не выходил за рамки, так что это была неизведанная территория. Гэвин выходил за рамки, но он обычно покупал дорогущие подарки, чем делал жесты, о которых будут говорить люди. Инцидент с табло в Нью-Йорке уже разлетелся по интернету, и в офисе наверняка делают ставки на то, что Марк сделает в следующий раз. Так работники Гэвина развлекались, пока работали безбожное количество часов в день.

Они приземлились. Гэвин первый начал спускаться по лестнице, затем Амандин, а за ними Хилари. Вдруг Амандин замерла и вздохнула резко.

– Что это? – произнесла Хилари за её спиной.

Всё ещё будучи в самолёте, девушка не могла видеть, что снаружи, так как Амандин закрывала бо́льшую часть вида, но она могла услышать звук двигателей самолёта... над ними?

– Хилари... посмотри, – Амандин отошла, и Хилари выглянула, посмотрев вверх.

Самолёты хаотично летали в чистом небе Лос-Анджелеса. Цветной дым вырывался из их концов, образуя сердце стрелой вниз. Кровь закипела в голове Хилари, и девушка почувствовала, что её сердце вот-вот взорвётся... как будто она пробежала сто километров.

Затем дым стал белым, и возникла надпись: «Марк и Хилари НАВСЕГДА».

Сообщение могло показаться детским. Как будто из старшей школы. Вот только глаза наполнились слезами и Хилари не смогла их удержать. Никто раньше даже не думал, что она стоит таких усилий. Девочки из семьи Розенбергов обычно были теми, с кем мужчины спят, может, занимаются диким сексом... но никогда для них не готовят, не организуют а капелла, не посвящают песни, не арендуют табло на Манхеттене или нанимают команду пилотов для шоу в воздухе.

– Ох, Хилари.

Выражение лица Амандин изменилось, когда она посмотрела на Хилари. Разве она выглядела так плохо?

Амандин повернулась к Гэвину.

– Почему бы тебе не подождать нас в машине? – затем женщина обернула руку вокруг плеча Хилари. – Что случилось? Я думала, ты будешь счастлива.

– Так и есть, но мне страшно. Такое чувство, что это не по-настоящему. Это не может происходить со мной.

– Это всё по-настоящему, и ты должна в это поверить, – Амандин вручила Хилари платок. – Марк сходит с ума по тебе.

– Но как долго это продлится? – Хилари вытерла слёзы и высморкалась.

– Ты никогда не узнаешь, пока не дашь ему шанс, правда? – Амандин встретилась взглядом с Хилари. – Нормально быть испуганной, Хилари. Помнишь, когда мы с Гэвином проходили через... непростой период? Мне было так страшно от того, что он меня не отпускал. Я была уверена, что влюблюсь ещё сильнее в него и, в конце концов, потеряю себя.

– Как ты могла так подумать? Он обожает тебя.

– Сейчас я это знаю, но тогда – нет. Я не была уверена, что достаточно хороша для него.

Новый поток слёз наполнил глаза Хилари.

– Я знаю, что я недостаточно хороша для Марка.

– Марк не дурак. Если бы действительно не стоило того, он бы не проходил через всё это. Ты – великолепная женщина, Хилари. Ты просто этого не понимаешь, от чего выглядишь ещё милее, – Амандин отстранилась и усмехнулась Хилари. – Ты приехала сюда на машине, да? Почему бы тебе не взять выходной до конца дня?

– Но Гэвине не...

– Гэвин не против, – подмигнула ей Амандин. – Я гарантирую.

Хилари подняла голову вверх и посмотрела на пушистое сообщение в идеально синем небе.

Сердце.

«Марк и Хилари НАВСЕГДА».

Сердце Хилари забилось быстрей.

Девушка была у пропасти.

«Прыгай. Прыгай. Прыгай».

Если Хилари подойдёт так близко и отступит назад, то будет жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. Джо была права. Когда она будет стара и едва станет держаться на ногах, то не захочет думать о том, что могло бы быть. Хилари хотела рассказывать своим внукам о самом великолепном романе в своей жизни. О том, как сильно Марк любил её.

Хилари достала телефон и пролистала до последнего сообщения Марка.

«Я люблю тебя. Поужинай со мной».

Руки девушки дрожали, когда она печатала «Хорошо».

***

– И как она? – спросил Марк, расхаживая из стороны в сторону.

Если так продолжится, то ему придётся поменять чёртов ковёр в его кабинете дома.

– Плачет, – ответил Гэвин.

Марк хотел удариться головой о стол.

– Как именно? Это хорошо или плохо?

– Не знаю. Амандин сейчас с ней. Она просто обняла Хилари. Не знаю, хорошо это или плохо.

– Ты не помогаешь.

Марку не стоило спрашивать Гэвина, чья непонятливость могла даже сделать груду кирпичей романтичным жестом. Ему стоило нанять частного детектива – женщину – чтобы она следила за Хилари и докладывала Марку о её реакциях.

– Эй, дай мне передышку. Мне никогда не приходилось угадывать настроение своих сотрудников. Это их работа.

– Знаешь, что? Когда она выйдет за меня замуж, я сделаю всё, чтобы она ушла от тебя.

– Что?! Ты не можешь.

– Конечно, могу. Я не говорю, что она не будет работать. Просто не на тебя.

– Не надо пакостничать. О, подожди. Амандин идёт.

– Слава Богу. Дай мне с ней поговорить. Уверен, она мне расскажет больше, чем ты.

– Мала вероятность, что ты прав. Погоди.

Через мгновение Амандин взяла трубку.

– Привет, Марк. Ну и шоу здесь было.

– Спасибо. Хилари впечатлена?

– Ну, да, но...

В животе Марк всё скрутило из-за того, что она запнулась.

– Что?

– Не знаю, на правильном ли ты пути. Ты делаешь такие большие жесты, и я признаю, что они впечатляют. Но романтика – значит интимность. Может ты подумаешь сделать что-то лицом к лицу, чтобы Хилари могла посмотреть тебе в глаза и увидеть правду? Разве это не имеет смысл?